Последний министр. Книга 3 (СИ) - Гуров Валерий Александрович. Страница 21
Опять же, ничего не оставалось, как принять риски автомобильного перехода.
Выехали.
Протопопов, уже соскучившийся по вождению сам сел за руль и дал хорошенечко просраться двигателю. Сделал это Александр Дмитриевич не потому, что забил откровенно на правила дорожного движения столицы, но потому что по другому по улицам Петрограда было проехать проблематично. Народ продолжал ломиться на улицы, как будто здесь было намазано мёдом и кучковался толпами по несколько десятков человек. И едь бронеавтомобиль с дозволенной правилами скорости, так нашлись бы умельцы, которые попытались бы его остановить. В принципе, понятная логика — если ты можешь себе позволить машину, то ты либо буржуй, либо вор. Ну или сразу одно и тоже. Поэтому вероятного конфликта следовало избежать.
Кстати, в усиливающихся народных волнениях (при всей их очевидной пользе для Александра Дмитриевича) крылся кое какой подвох. В частности, Протопопов не до конца понимал, как заставить Николая смотреть фильм, причём не самый короткий, когда вокруг на улицах по сути начала твориться настоящая революция... Вряд ли Государь станет слушать, что эти беспорядки, неорганизованные и не имеющие по своей сути никакой цели, выгодно отличаются от того, что могло случится короткое время спустя в феврале. И уж точно не поймёт, что волнения эти могут идти на пользу.
Ой как вряд ли.
Однако как известно бог располагает, а мы предполагаем.
Протопопов продолжал давить на газ.
Вот только далеко уехать не вышло. Враг ответил и произошло это куда раньше, чем рассчитывал министр внутренних дел, полагавший, что по крайней мере до встречи с Государем у него ещё есть время для тотальной активности.
Увы....
Не успел Протопопов отъехать от Петрограда и нырнуть в очередной поворот, как дорогу бронеавтомобилю перегородили. Министр нахмурился, пытаясь понять, что происходит. А происходило, собственно, вот что.
Сразу несколько десятков человек верхом на жеребцах, при полном вооружении и в военном обмундирований остановились посередине трассы. Ну а потом начали медленно рассекаться, окружая бронеавтомобиль министра, закрывая его в кольцо. Одеты они были в тёмно-зелёные мундиры, желтые лампасы а погоны носили жёлтые с зелёным кантом. На голове вояк сидели фуражки тёмно-зелёного цвета под стать мундирам и с жёлтым околышем.
Глава 11
Глава 11
«Я как Чак Норрис
Я очень крутой
А ты не хочешь
Дружить со мной»
Песня Чак Норрис Galibri Mavik
Год 1917, январь 18, ближе к утру, на выезде из Петрограда в сторону Царского села.
Казаки.
Судя по всему здесь их набралась целая сотня.
Казаков Протопопов узнал сразу. И не сколько по внешнему виду, сколько почувствовал — от них так и перло молодецкой удалью и отвагой, это чувствовалось.
Протопопов оценивал обстановку. Казаки взяли бронеавтомобиль в полукольцо, растянувшись подковой на расстоянии примерно в несколько сотен метров. То расстояние, которое бы понадобилось бронеавтомобилю для полной остановки.
Оружие они не доставали.
Однако и без этого было понятно — достанут, если Протопопов не остановит свой бронеавтомобиль.
Что выйдет из этого — другой вопрос. Впрочем, пороть горячку Александр Дмитриевич отнюдь не собирался.
Следовало обождать и разобраться получше в ситуации.
Казаки начали вскидывать руки, призывая водителя бронеавтомобиля остановиться. Откуда они взялись здесь и имели ли понятие о том, кто едет в автомобиле — большой вопрос.
В принципе Александру Дмитриевичу ничего не стоило прямо сейчас утопить педаль газа в пол, и протаранить достаточно хлипкий живой щит. Но делать этого Протопопов не стал.
Успеется.
Сначала следовало разобраться, что это за хлопцы, откуда они взялись и что, собственно хотят от министра. Поэтому Александр Дмитриевич нажал по тормозам и начал медленно останавливаться, подкатывая все ближе и ближе к живому казачьему заслону.
— Казаки, Александр Дмитриевич, — сказал Федя, пристально всматриваясь в ряды кавалеристов.
— Они самые, — подтвердил Протопопов. — Интересно знать, откуда только они здесь взялись. Хабалов ни о чем подобном мне не рассказывал.
— Полагаю, что если мы остановимся — непременно узнаём, но я если позволите, выскажу своё мнение?
— Говори.
— Притопить бы чутка, Александр Дмитриевич. А там кто разбежится, тот разбежится, а кто нет — сам виноват, — сказал Федя. — Не нравится мне все это.
Рука его лежала на поясе, на пистолете.
-Успеется, — озвучил свои мысли Протопопов. — Не дёргайся, думаю, что все хорошо и это какое-то недоразумение.
— Воля ваша, но чую я, что это все не к добру, господин министр, — Федя вздохнул. Откуда казачей сотне вдруг взяться здесь?
Руки с пистолета он не убрал.
На этом разговор закончился, потому что Протопопов не ответил. Сам бы он тоже хотел узнать — откуда под Петроградом возникла казачья сотня и какой у этих ребят приказ.
Бронеавтомобиль наконец остановился полностью. И теперь одиноко стоял внутри кольца, которое медленно сжималось, с заведённым двигателем.
Несколько человек из казачьей сотни выдвинулись к машине. Протопопов вновь отметил, что оружие доставать они не спешат. Определенно, это внушало оптимизм и некую надежду на то, что когда казаки узнают о том, что за рулём бронеавтомобиля министр внутренних дел собственной персоной, ситуация разрешится сама по себе и машину пропустят, признав недоразумение.
Возглавлял сотню офицер на голове которого была надета красивая тигровая папаха, а на поясе висела золотая сабля — отличительный знак «За храбрость». Это был мужчина преклонных лет, но жилистый и крепкий в плечах. Голова у него была выбрита начисто, чего папаха не могла скрыть. На коне он держался крайне умело. Стоило офицеру подскакать ближе, как Александр Дмитриевич узнал его.
К бронеавтомобилю собственной персоной скакал Губин Александр Иванович. Пока ещё полковник и, собственно, командир Уссурийского казачьего полка, который прямо сейчас возглавил сотню. Протопопов узнал его тут же потому, что помнил Александра Ивановича, как ветерана белого движения, доблестно сражавшегося на Юге России. Сейчас же, когда ещё не было ни Белого, ни Красного движения и Россия не была повергнута в пучину Гражданской войны, Губин возглавлял свой казачий полк. И если Александру Дмитриевичу не изменяла память (а историю казаков он хорошо знали и любил с особой теплотой), то в январе 1917 года Уссурийский казачий полк в составе Уссурийской конной дивизии был переброшен на Румынский фронт и располагался у селения Парканы, где и находилась их штаб-квартира. Ошибки быть не могло. Однако у Александра Дмитриевича тотчас возник вопрос — что делает здесь сотня казачьего полка, расквартированного за более чем полторы тысячи километров от места описываемых событий? Само собой, первым, что приходило в голову — обнаружить в появлении под Петроградом казаков реакцию Государя Николая на события столичной повестки. Было весьма похоже на правду, если бы не одно «но», причём довольно существенное. Для переброски сотни(и наверняка полка) из Парканы в Петроград понадобилось бы немало дней. И даже прибудь телеграмма от Государя в штаб полка сегодня утром, далеко бы казаки не ушли... Да и надо признать, что одной единственной казачьей сотней порядок в столице не наведёшь, даже если оная получит приказ стрелять на поражение.
Сгущал краски и тот факт, что Уссурийский казачий полк в составе одноимённой конной дивизии, находился в прямом подчинении у командира дивизии генерала Крымова. Ну а Александр Михайлович, как мы хорошо помним, был самым ближайшим соратником и пособником господина Гучкова. Ещё один редкостный масон педераст, непонятно за какие заслуги возглавлявший свою дивизию и носивший звание генерал-майора. Достаточно сказать, что этот человек самовольно отвёл свою дивизию на Румынский фронт, не спрашивая на то никакого разрешения. Захотелось. Потому что видите ли он потерял «всяческое доверие» к румынской армии. Он — это не Государь Император, как верховнокомандующий, он-это генерал Крымов. И срать он хотел на то, что выставляет своего Государя дураком перед Румынией, представители которой накануне как раз гостили в Царском селе. Но опять же, столица была отделена от Румынского фронта почти на две тысячи километров. Неужто Гучков, Крымов и прочие патриоты заранее стягивали к столице свои войска? Ничего подобного в оригинальной истории не происходило (хотя тот же Крымов то и дело наведывался в Петроград и скорее всего принимал живое участие в заседании масонских лож). Кстати в эти дни Крымов находился с очередным визитом в столице...