Змеиный крест (СИ) - Вилкс Энни. Страница 48

Никогда еще он не был так рад кого-то видеть.

— Мое почтение, герцог Карион, — раздался сзади гулкий бас.

Даор нехотя повернулся, чувствуя себя так, будто у него из рта выхватили кусок, и недружелюбно посмотрел на приближавшегося к нему пожилого барона Шатлера. За руку полного старика вела пышная розовощекая девушка, не сводившая глаз с герцога. Даор знал, что барон из Синих земель давно хотел перебраться в Черные, и не раз пытался договориться о покупке небольшой провинции на юге владений Карионов. Он писал об этом Даору месяц назад, и еще за год до этого. Сомнительное приобретение в виде разоряющейся семьи и пары десятков безымянных не было Даору интересно, и он не ответил на льстивые послания, полные заверений в преданности Шатлеров. Даор нахмурился, понимая, что барон, несмотря на свое спорное положение и возраст, слывший все же человеком неглупым, сейчас постарается подлизаться к нему и, судя по всему, предложить ему свою дочь.

— Не время для дел, барон, — не дал ему договорить Даор, поворачиваясь к паре спиной.

— Ну папа! — раздался капризный шепот сзади, и герцог поморщился от отвращения.

Разумеется, они не рискнули подойти к нему больше, проследовав мимо и вниз. Слуга оповестил зал о прибытии барона, и повисла абсолютная тишина, все повернулись к лестнице. На второй ступени барон оступился, и его дочь еле удержала похожее на бочонок тело. По залу пронеслись тихие смешки. Герцог, все еще вглядывавшийся в красивое лицо Аланы, заметил как она сочувственно вздохнула, и улыбнулся.

58. Алана и Даор

Когда Даор Карион появился на верхней площадке лестницы, и его имя разнеслось по затихшему залу, Алана, стоящая у самых ступеней, даже вышла из-за колонны, чтобы увидеть таинственного черного герцога, о котором так аккуратно говорила мама, имя которого с придыханием произносила Роза, и упоминания о хладнокровных и ужасающих политических ходах которого иногда встречались в книгах по новой истории. Черный герцог был фигурой легендарной, Алана и не думала, что может когда-нибудь оказаться с ним в одном зале. Ей хотелось взглянуть на него одним глазком, а после скрыться, чтобы он не обратил на нее внимания и не поинтересовался, как, пользуясь его протекцией, она вместо Вилы попала в Приют.

Когда представляли других именитых, музыка вежливо стихала, но разговоры вполголоса, шуршание одежд, звон бокалов все же наполняли зал. В этот же раз замолчал, казалось, даже ветер на улице. Даор Карион неспешно спускался по ступеням. Черный как ночь камзол, вышитый затемненным серебром, подчеркивал его широкие плечи и сильный торс. Жилет из явно созданной ткани, как и застегнутая до горла рубашка, и заправленные в сапоги брюки — все было черным, как его герб. Волосы тоже были темными, блестящими как обсидиан, и свободно стекали по спине, доходя до пояса. Белое лицо с острыми и хищными правильными чертами светилось на фоне всей этой темноты, и, раз взглянув, Алана не могла отвести глаз от его аристократичной и опасной красоты. Глубокие как омуты глаза смотрели прямо на нее, не отрываясь. Тонкие губы его изогнулись в пугающей улыбке, и Алана вдруг поняла, что уже видела это невероятное лицо. Только тогда его наполовину скрывали шрамы, а острый силуэт был размыт серыми накидками торговца. И потом, когда он с триумфом держал истекающий кровью камень, стоя над чудовищным алтарем, и его лик будто прожег раны как тряпку, а он улыбался ей еще более пугающей улыбкой… Он был так же красив и так же ужасен. Теперь от герцога Даора Кариона веяло холодом сапфиров и обсидиана, захватывало дух как от падения в простор бездны, в глубине которой горел огонь. Никогда она еще не видела никого настолько страшного в своей силе, и никогда еще так не хотела оказаться невидимой.

Только вот он ее заметил.

Алана сделала шаг назад, и еще один, надеясь укрыться в тени высокого подсвечника, и обхватила себя руками. И все же продолжала видеть между свечей неуловимое движение мужчины, все еще не в силах отвести взгляд от того, что Хелки называла аурой. Желание выскочить ему навстречу и снова посмотреть в необыкновенное лицо было таким сильным и таким опасным, что Алана обхватила себя руками. Где же Хелки, вот бы сейчас заговорить с ней… Где же Келлан? Она тряхнула волосами, завешивая себе обзор, и черный герцог наконец пропал из вида, теперь она смотрела лишь на покрытые синим ковром ступени. Наверно, он не станет подходить. Не при всех же. Может быть, он поймает ее где-нибудь после. Алана закрыла глаза. С этого момента ей нельзя было оставаться одной.

Движение воздуха колыхнуло ее волосы, обдало жаром и едва уловимым запахом ночи. Алана неверяще распахнула глаза и повернулась, прекращая делать вид, что не замечает черного герцога. Между ними стоял массивный подсвечник, напоминавший своим видом колонну. Герцог протянул руку и отодвинул этот металлический столб со своего пути, легко, как мог бы подвинуть тростинку. Кто-то позади него восхищенно что-то воскликнул, Алана вздрогнула, но Даор не повернул и головы. Теперь он стоял прямо напротив Аланы, на расстоянии не больше трех шагов, а за ее спиной была стена, и отступать было решительно некуда. Алана напомнила себе, что не сделала ничего плохого, чтобы так бояться, собрала волю в кулак и поглядела на Даора Кариона прямо.

.

— Ты — черный герцог, — прошептала она побледневшими губами, чуть прочистила горло. — Ты не говорил. Вы не говорили.

— Я думал, тебе не интересно мое настоящее имя, — усмехнулся Даор, без труда удерживая взгляд теплых карих глаз. — Я очень рад видеть тебя. У меня есть кое-что твое. Ты оставила это у разбойников, я забрал.

Она опять обнимала себя руками, и Даору захотелось успокоить девочку.

Он вытащил змеиный крест из воздушного кошеля и протянул ей на вытянутой руке, будто приглашая ее на танец, и когда Алана завороженно потянулась, чтобы поднять амулет с его ладони, поймал ее руку в свою. Острые края креста впились почти до крови, но Даор этого не ощутил, захваченный необычным мгновением близости. Он потянул девушку на себя, сделав попытку вовлечь ее в танец, но она, оцарапав его пальцы ногтями, схватила амулет и вывернулась. Это было неожиданно: герцогу и в голову не приходило, что испуганная девушка поведет себя так. Он сделал вид, что задумчиво изучает ладонь.

— Ты поцарапала меня.

Какая-то растерянность мелькнула в ее широко раскрытых карих глазах, и герцог сразу понял, что у нее и в мыслях не было ни дразнить его, ни тем более причинять ему боль.

— Простите, я сделала это случайно, — сказала Алана твердо, чуть склонив голову. — Я не ожидала, что вы… возьмете меня за руку.

Так вот как она ведет себя, когда смущена. Никакого лебезения перед ним, никакого самоуничижения, и при том — никакой самоуверенности. Это было необычно и очень искренне. Какая невероятная девочка!

— Я думал, ты потанцуешь со мной, — сказал он, раззадоривая ее больше.

— Не по рангу мне с вами танцевать, я безымянная, — сказала она без выражения, пряча взгляд. Щеки Аланы горели румянцем, и как бы хорошо она себя ни сдерживала, он видел, что девочке не по себе. При этом она сжимала амулет очень крепко, так, что побелели костяшки пальцев. Когда она подняла на него глаза, он увидел, что они замутнены сдерживаемыми, непролитыми слезами. — Спасибо, что вернули мне его. Вы даже не представляете, сколько он значит для меня. Спасибо.

Как будто что-то сжалось в груди.

— Ты знаешь, для чего этот амулет?

Алана оглянулась. Потом кивнула и умоляюще посмотрела на Даора снизу вверх.

— На нас же все смотрят, — прошептала она.

Даор обвел взглядом зал. Действительно, многие повернулись в их стороны и прекратили разговоры, бросили танцевать, внимательно прислушиваясь. Алана нервно улыбалась, изредка поглядывая за его спину.

— Меня должно это волновать? — поднял он бровь. — Интересно.

— Конечно, должно, — так же шепотом ответила Алана, и это звучало почти заговорщицки.

Даор протянул руку и заправил ей прядь за ухо. Это вызвало такую трогательную волну возмущения, что он чуть не рассмеялся.