Добыча Беркута (СИ) - Невинная Яна. Страница 19

****

Дверь затряслась от ударов маминых кулаков.

- Ты зачем закрылась? Вены порежешь?

Испуганно вздрогнув, я открыла матери. У нее были совершенно сумасшедшие глава. Неужели и правда за старшую нелюбимую дочь волновалась?

- Где папа? – спросила я внезапно, вспомнив о втором родителе.

- Какая разница? Ты лучше скажи, зачем ушла со свадьбы? Позорище.

- Не могла выносить, как вы меня игнорируете. Так где папа?

- Да кто тебя игнорировал? – Она зашла в комнату, стала осматриваться и размахивать руками. – А где он может быть, твой отец? Выходные. Шляется где-то. Баня-сауна, кафе-рестораны.

- И ты так спокойно об этом говоришь? Зачем терпишь все эти годы?

- Что за вопросы, Лера? – Мать застыла на месте, удивленная таким прямым вопросом. – Я с тобой это обсуждать не буду.

- Мама, я к тому, что ты сначала в своей жизни разберись, а потом меня суди.

- Наглая ты девка стала! Невоспитанная.

- Так кому воспитывать было? Маме-то с папой я не нужна была, - сказала и сразу пожалела. Никогда я так откровенно не выражала свою боль. Не случись вся эта ситуация с Маратом, я бы продолжала молчаливо страдать. Но высказанные упреки не помогли облегчить боль. Это невозможно. Стало только хуже. Если даешь людям сесть тебе на шею, всегда мягкая и добрая, любое слово поперек будет восприниматься как нечто сверхъестественное. Мама не привыкла, что я ей грублю, и была возмущена. Я даже думала, что она меня ударит, но вместо этого она поникла, покачала головой и вышла из комнаты.

И чего я добилась, наговорив ей гадостей? А гадостей ли? Ведь это все правда. Только никто не любит, когда ему режут правду-матку в глаза. Мама по-любому находила себе оправдание, чтобы отправлять меня из дома по друзьям и родственникам, поэтому нет смысла взывать к ее совести. Сложно. Как же все сложно и запутано. От нового витка удручающих мыслей меня спас звонок. Телефон уже зарядился и ожил. На экране высветилось «Котя». С ней нам тоже нужно было поговорить по душам.

- Лукьян, ты куда пропала? Что с телефоном?

- А ты куда делась в клубе?

- Да я увидела, что ты с братом Беркутова что-то перетираешь, и решила смотаться по-тихому. Не хотела мешать. У вас такой интимный разговор был. Я чего-то не знаю?

«Ты, подруга, многого не знаешь», - подумала я, а вслух сказала:

- Но все равно надо было хоть попрощаться или смс сбросить.

- Да меня Сафьянов за шкирку вытащил. Не буквально, фигурально. Он же сказал, чтобы я дома была не позднее двух ночи, а то никакая наутро буду. А мне к фотосессии надо было готовиться, да и дети на мне. Будут свои, поймешь.

- Понятно. Значит, никак нам не встретиться? Ты совсем занята? Дома все как обычно. Я хотела отвлечься.

- Как раз наоборот! Ты мне нужна, мать.

- Что такое?

- Тут такое дело. Юля твоя заказала эротическую фотосессию и вдруг отказалась! А у меня уже все заряжено, шмотки, реквизит напрокат взяты. Я с этими фотками хотела в конкурсе одном участвовать. Выручай. Жениха я нашла, а вот невесту никак. Надо сегодня, Лукьян.

- Ты что, Коть? Я и фотосессия? Да еще и эротическая? - Только этого мне не хватало. - Ну ты даешь! Зачем Юля ее заказала и почему отказалась?

- Хотела после всей свадебной кутерьмы запечатлеть себя и мужа в свадебных нарядах. Но то ли смущает животик, хотя я бы проблему решила, то ли из-за тебя. Обиделась и не хочет через меня тебе насолить.

- Тогда точно не должна я занимать ее место. Вдруг она передумает.

- Тогда я еще одну фотосессию намучу.

- Коть, может, не надо?

- Надо, Федя, надо. Подруга ты или кто?

- Мне вообще не до того…

- Я тебя три года толком не видела. Хочу потрепаться. Приезжай, поговорим, расскажу о фотосессии. Ничего криминального. Легкое порно! Шучу-шучу! Короче, жду.

Оставаться дома совсем не хотелось. А вот с Катей побыть не мешало. Она, как яркое солнце, всегда оказывала на меня положительное влияние. Конечно, не могу рассказать ей о тот страшном деянии, которое совершила, но про Беркутова обязательно. Перемоем ему все косточки. Со слабой улыбкой я пошла собираться, а потом, не прощаясь с матерью, поехала к подруге.

До фотостудии я добиралась на метро, которое одновременно подавило шумом и толпой и вызвало ностальгию по студенческим денькам, когда оголтелой компанией катались на учебу и обратно. От воспоминаний на душе потеплело, я даже улыбнулась. Каждый раз, когда возникал повод радоваться, я ругала себя за то, что жива и могу испытывать положительные эмоции.

Нет, я не думала каждую минуту о зарытом трупе, но то, что этот преступный факт существовал в моей жизни, напоминало мифическую ситуацию, как если бы я наслаждалась пикником рядом с взрывающимся вулканом. Как ни старайся, игнорировать не получится. Кипящая лава рано или поздно настигнет.

Именно поэтому я согласилась на дурацкую фотосессию, на которую совершенно не было настроения. Катя всегда была выдумщицей с творческим взглядом на жизнь. Яркой разносторонней личностью. И хотя у нее однозначно были способности к иностранным языкам, она сама тяготела к другим сферам – рисованию и фотографии. Не стоит удивляться, что она воплотила в жизнь свои мечты и открыла фотостудию, наплевав на высшее образование. Она часто говорила: «Один раз живем», поэтому не собиралась тратить время на скучную, по ее понятиям, профессию. В какой-то мере я ее понимала – веселой профессию переводчика не назовешь. Напряжение ума при синхронном переводе компенсировалось бурлящим адреналином в крови. А вот скучные технические переводы набивали оскомину, особенно когда приходилось перелопачивать тонну инструкций к промышленным машинам и деталям, чтобы правильно перевести абзац. Зато я любила общение с людьми. Поэтому склонялась больше к административной и управленческой деятельности и чувствовала, что загибаюсь с техническими переводами. От них я не получала никакого удовольствия, да и термины были одними и теми же.

Впрочем, понедельник покажет, останусь ли я на работе. Возможно, меня сразу же при входе в офис отправят в отдел персонала писать заявление об уходе. Даже от мыслей о подобном итоге карьеры я побледнела, сердце зашлось в бешеном ритме. Вытащив телефон из сумки, я проглядела список звонков. Ни Марат, ни Ивар не пытались связаться со мной. Честно говоря, не знала, хочу ли разговаривать с ними.

Молчание обоих мужчин меня в данный момент устраивало. Мне просто нужно было успокоиться и отвлечься перед испытаниями на работе и перед бешеным противостоянием с Маратом. Именно так я воспринимала то, что между нами происходило. По телу прошла невольная дрожь от одной только картины, которая промелькнула перед внутренним взором. Марат разворачивает меня к себе и распинает возле дерева, а потом входит в меня и доводит до умопомрачения. Черт. Несмотря ни на что, я хотела его. Хотела продолжения. Поцелуев, его особенных ласк и грязных словечек. Не могла этого забыть за три года, а теперь и подавно.

Гадко. Мечтаю о почти женатом человеке. Он сказал, что я сама себя предложила, но он же мог отказаться, если намеревался хранить верность Виоле! Нельзя, нельзя мечтать о нем. Я должна запретить это себе, даже в мыслях, и нельзя приближаться к Беркутову. А если он начнет свои поползновения, нужно спокойно их пресечь, будто и дела мне нет, а тогда просто в разуме помутилось. Всякое бывает. Минутная слабость.

Снова бросила взгляд на телефон. Сердце забилось быстрее, потому что я понимала, что вру себе – я жду звонка Марата, чтобы хотя бы услышать его голос с грубоватой хрипотцой, вызывающий у меня дрожь и желание. Готова принимать любые крохи его внимания, потому что до боли, до одури люблю. И эта горькая любовь разрывает мне сердце. Я на него направлена всем своим существом, ловлю, как локатор, любые сигналы. Так глупо и не по-взрослому, но что поделать? Ничем не вышибешь эту любовь. Столько я узнала о Марате, вернувшись домой. И женится, и по блат-хатам шлялся, с девками разными спал, а мне всё фиолетово, лишь бы позвонил. Один-единственный разговор, но так нужен мне. Как будто я спала летаргическим сном эти три года или была в коме, и вот теперь очнулась и хочу жить, дышать, чувствовать! Но только с ним и ни с каким другим.