Тайный папа для двойняшек (СИ) - Владимирова-Бойко Марина. Страница 10
Иногда я удивлялась ему. Почему каждый день он приходит в новом костюме, смотрит на меня открытым взглядом. Смотрит так, будто между нами, что-то происходит. Будто ударила молния, оставив в сердцах мощный заряд энергии. И заиграли искры в наших глазах.
Это когда, думаешь, мечтаешь, предвкушая очередную встречу. Когда представляешь, как лучше сесть, встать, чтобы случайно коснуться его сильной руки.
Кирилл приходит сразу после обхода врачей и уходит после семи. Когда в очередной раз за ним закрывается дверь, тоска словно съедает насквозь, я с большим нетерпением жду, когда наступит следующий день.
Благодаря ему я стала меньше расстраиваться и думать о том, что мой первый спектакль накрылся медным тазом. Понятно, что незаменимых людей нет и на мое вакантное место быстро нашли симпатичную девушку. Когда я узнала об этом из уст менеджера по подбору актеров, то печально вздохнула с мыслью: «Это же моя роль! Была моя…». Но пообещали, что не выгонят и следующий спектакль точно будет мой.
Спустя несколько недель мне заметно стало легче. Словно сбылись слова седоволосого врача: «Заживет все, как на собаке». Теперь могу свободно встать с кровати и не спеша пройтись от кровати до туалета, от туалета до умывальника. Я несколько раз звонила соседке, наш телефон давно отключили за неуплату, поэтому звонила ей. Интересовалась, как мать, но она отвечала, что не за какие коврижки в этот притон не пойдет.
Когда Кирилл появился на пороге моей палаты, я снова широко заулыбалась.
- На самом деле ты мало рассказываешь о себе. – Он берет спелое яблоко, которое лежит на тумбочке и подбрасывает его вверх.
- Не знаю, что рассказать. – На самом деле, мне хотелось сказать ему больше, чем можно и больше, чем нужно. Но у меня появился страх. Особенно, когда он увидит или узнает, как я живу, кто моя мать, а еще, что мой отец давно ушел из семьи. Понимаю, что так нельзя, лучше рассказать. Но я оттягивала этот момент до последнего.
Трудно вспомнить, когда мы делали в квартире ремонт. Последний раз отец переклеивал обои, когда я ходила в девятый класс. Я тогда прибежала со школы, быстро переоделась в домашние шорты и майку, затем помогала разводить клей и грунтовать стены. Сейчас от нашей работы остался только пшик. Обои потемнели, местами отклеились и это не самое худшее. Последний мамин так сказать: кавалер, точнее кавалерище с пивным животом и ядерным перегаром, не в состоянии держаться на ногах, схватился своими клешнями за штору и оборвал ее вместе с карнизом. Грохнулся на пол, а тот самый карниз так стукнул его по лбу, он еще долго не мог вспомнить, что произошло и где он находится. Я пыталась вернуть все на место, ставила стул на стул, хотела дотянуться с молотком и гвоздем в зубах до потолка, но увы. Гвозди не вбивались, потому что этот невменяемый «друг» вырвал все с мясом. Все рушилось, черствело, ломалось. Наша нормальная среднестатическая семья превратилась в… Как же не хочется повторять слова соседки.
- Ты тоже мало рассказываешь о себе.
- Задавай любые вопросы! – с легкой иронией звучит его голос.
Я спрашиваю, он отвечает и мне казалось, что могу слушать его вечно. Он рассказывает, что в детстве был грозой двора, мальчиком-хулиганом, которого отправили учиться в Лондон, чтобы он хоть немного остепенился. Нет, он не говорил прямо, что он из богатой, образцово-показательной семьи. Просто несложно догадаться, что это так.
- Где ты любишь ужинать?
- Дома, перед телевизором.
И снова его приятный, бархатистый смех.
- С тобой не соскучишься. Знаешь, что я хочу? – проводит рукой по волосам.
- Что?
- Хочу пригласить тебя в ресторан, когда выпишут.
****
Кирилл сдержал свое слово сразу, как только за мной захлопнулась входная дверь больницы, а лечащий врач на прощанье весело помахал мне ручкой.
- Поехали, отметим твое выздоровление? – сказал он, когда мы вышли на улицу, затем указал рукой на свою красную спортивную машину с откидным верхом.
- Знаешь, я не могу. Мне домой нужно.
- Успеешь домой, - чеканит он, берет за руку и тянет к авто.
Такие стильные салоны автомобилей я видела только в кино. Кажется, Вин Дизель гонял на такой тачке в первом форсаже, а может во втором – не важно. Если бы мне кто-нибудь рассказал, что я буду ехать в такой машине – ни за что не поверила!
- Я заказал столик в ресторане. Для нас.
- Не могу в ресторан, – бросаю взгляд на свои потертые джинсы. Какой ресторан? О чем он? Даже переодеться не знаю во что…
- Поехали сначала в магазин, накупим шмоток? – он словно угадывает мои мысли.
- Нет, - настаиваю на своем.
- Это не обсуждается! – заводит мотор, и машина резко трогается с места.
Боже! Мне все это снится. Эксклюзивное вечернее платье в пол, дорогущий ресторан и медленный танец с парнем. Нет, не с парнем… С мужчиной из мечты. Вот-вот ущипну себя за руку и проснусь, волшебство рассеется и карета превратится в тыкву. Или вернусь домой, увижу обветшалые стены, переоденусь в старенькую пайту и погружусь в свою привычную реальность. Потому все что сейчас происходит со мной - так не бывает.
- Я отменил все деловые встречи, - вкрадчиво шепчет мне на ухо и кладет руки на талию.
Я крепче обхватила его плечи и продолжаю танцевать в такт музыке.
- Зачем?
- Ты того стоишь.
Выходим на террасу. Спускаются сумерки, зажигаются огни, дует прохладный ветер. Кирилл останавливается напротив и смотрит прямо в глаза. Тот самый момент, когда душа, открыта для другой души.
Стоит настолько близко, что я отчетливо слышу аромат его дорого парфюма. Пленительный шлейф опьяняющих специй и грейпфрута.
Он протягивает ко мне руку и заправляет выпавший локон за мое ухо.
- Ты красивая, - мягко произносит он.
- Я…Я…, - пытаюсь что-то ему сказать, но слов не хватает, будто перекрыли кислород и дыхания не хватает. Только сердце сильнее стучит, словно хочет вырваться из груди на волю.
А потом не понимаю, что происходит. Его сильные руки обвились вокруг моей талии, я всем телом прильнула к нему. Прикрываю веки и чувствую, как мои губы соприкасаются с его горячими губами.
Глава 13
Были ли у меня когда-нибудь серьезные отношения с парнями? Нет. Любые отношения всегда уходили на второй план. Признаюсь честно, ничего кроме театра не интересовало. Больше нравилось посещать премьеры спектаклей, я с восторгом смотрела на талантливую игру других актеров и всегда громко аплодировала.
С Кириллом все по-другому. После очередной встречи с ним летела домой на крыльях, думала о его страстных поцелуях, и сладкая нега жаркой волной растекалась по венам.
Особенно когда вспоминала, как мы целовались под тенью цветущих яблонь. Белые лепестки срывал ветер и кружил их в весеннем воздухе. Кирилл нежно целовал меня, когда солнце скрылось за серыми тучами, когда грянул первый гром и проливной дождь хлынул, как из ведра. Мы смеялись, шутили, бежали по лужам, прикрыв голову его курткой.
Прятались в машине, на заднем сиденье. Я снимала с себя мокрую одежду, он преданно заглядывал мне в глаза, я продолжала раздеваться.
— Ты точно хочешь этого? — спросил он, когда прильнула к нему.
— Да, — с трепетом отвечала.
И теперь гром прогремел в моем сердце, в моей душе.
А потом мы долго лежали в обнимку. Я проводила пальцем по запотевшим окнам и болтала с ним о сущих пустяках.
Это была эйфория, страсть, химия любви, которая не поддавалась никакому логическому объяснению.
Мне хотелось, чтобы это длилось вечно, чтобы время остановилось свой бег. Только он, я и наше взаимное чувство.
Иногда мне казалось, что мы встречались тайком. Я назначала встречу подальше от своего дома, стеснялась говорить о матери и вообще избегала этого разговора. Он не торопил меня, не мучил расспросами, и это еще больше нравилось.
А в последнюю нашу встречу он выглядел немного расстроенным.