Сноха - Волкова Виктория Борисовна. Страница 8

Мельком вглядываюсь в Олькино строгое личико и силюсь не рассмеяться. Кто бы говорил! Педагог хренов!

– Отлично, – улыбаюсь я, мгновенно принимая решение. – Я сам давно собираюсь купить щенка с хорошей родословной. Надеюсь, вы с Робертом поможете мне выбрать?

– Постараемся, – натужно бурчит она, вероятно решив, что покупку щенка я отложу на неопределенное время. Ага, сейчас!

– Роберт, – подхожу к внуку и, присев рядом на корточки, говорю с серьезным видом. – Мне нужна твоя помощь. Хочу купить щенка. Вот только не знаю, какого…

– А ты мне разрешишь с ним играть, дедушка? – хитренько смотрит на меня малыш и, получив заветное «да», обнимает за шею. Краем глаза я вижу, как у Ольги по лицу пробегает недовольная гримаска. Но сноха сразу берет себя в руки. Эх ты, актриса погорелого театра, я-то прекрасно знаю, что тебе со мной ссориться сейчас невыгодно.

– Надеюсь, вы после нашего отъезда не вышвырнете собаку вон, – тихо бормочет она, наблюдая, как Роберт водит ладошкой по клетке – прощается с попугаями.

– А ты куда-то уезжаешь? – криво усмехаюсь я. – По-моему, я еще утром обозначил условия. И с того момента ничего не изменилось.

– Я – свободный человек, и вы не можете удерживать меня в своем доме, Вадим Петрович, – шипит она как гадюка. – Мы приехали всего на пару недель. У меня в Эдинбурге работа и обязательства.

Я снисходительно смотрю на маленькую дурочку. И оглянувшись по сторонам, лишний раз убеждаюсь, что рядом никого нет, а Роберт все еще занят попугаями. Одним рывком прижимаю красавицу к себе и бросаю гневные слова прямо в лицо.

– Про свои обязательства мне можешь не рассказывать. Про работу тоже. Найдут кого-нибудь другого продавать рейтузы из овечьей шерсти. Или чем ты там еще подрабатываешь?

Ольга оторопело смотрит на меня. Потом глаза загораются яростью, а между нами встает остренький локоток.

– Отпустите меня, – просит она и, как только обретает свободу, отходит к сыну.

– Поедем, Роб. Бабушка Катя нас ждет. Она сильно соскучилась по тебе. И Лапка тебе привет передает.

– Лапка? – живо переспрашивает Роберт и, словно взрослый, задумчиво чешет башку. – Как же я про нее забыл, мама! – всплескивает ручками маленький мужичок. – А бабушка Катя испекла мой любимый пирог?

– Ну конечно, – улыбается Ольга.

Ее лицо озаряется светом, будто минуту назад она не зыркала на меня раздраженно. Я еще раз убеждаюсь, что она по-настоящему любит сына. И ни при каких обстоятельствах не расстанется с ним. Да и мне не хочется травмировать мальчишку. Зачем разлучать его с матерью, когда можно решить вопрос миром? Нужно только объяснить моей несносной невестке, что сопротивление бесполезно, и ее дурацкий Эдинбург навсегда остался в прошлом. Да и что хорошего в древнем городе? Скалы, камни и трава. А современная часть выглядит как пыльный поселок. Был я там когда-то давно. Мы с Кириллом объездили давным-давно всю Англию и Шотландию. Сколько ему тогда исполнилось? Лет двенадцать, наверное… Боль о погибшем ребенке с новой силой впивается в сердце.

«Кир, мальчик мой, – думаю я, лишь на минуту поддаваясь грусти, – ты и сына своего даже не видел». Я смотрю на Роберта и в который раз задумываюсь о непонятном результате теста. Девяносто два процента – это слишком мало для подтверждения отцовства. Одно точно – Роберт наш родственник и действительно Косогоров. Вот только кому еще могла отдаться красавица? Павке, моему младшему брату, или Ленчику, нашему дядюшке, который на год старше меня? Как бы разузнать, не вызывая подозрений…

– Вадим Петрович, – окликает меня Ольга. – Мы поедем. Не будем вас отвлекать.

– Конечно, – киваю я, бросая взгляд на припрыгивающего рядом Роберта, – поезжайте. А я проведу пока обход и заеду за вами где-то через два часа…

– Зачем? – изумляется сноха, и я вижу, как в одночасье гаснет радость на ее лице.

– Поедем собаку покупать. Мы же договорились, Оля! – сообщаю я как ни в чем не бывало.

– Собаку? – переспрашивает она под радостный детский визг.

– Ну, не крокодила же, – ухмыляюсь я и во все глаза смотрю на смеющегося внука. Роберт хохочет, прикрыв ладошкой рот, и все повторяет «Крокодила-а! Мама, крокодила-а!»

– Хорошо, – вздохнув, соглашается Ольга. – Мне вообще-то нужно к бабушке. Но, я думаю, собака важнее, – заявляет она с ехидной усмешкой. – Вам же срочно надо.

– Мне хочется, чтобы Роберт не скучал, – замечаю я миролюбиво и, безотчетно положив руку Ольге на спину, веду к выходу.

И тут же ругаю самого себя.

«Что ты творишь, Вадик? Еще со стояком по клинике не разгуливал!» – усмехаюсь я, убирая ладонь.

– Мы можем заехать в больницу вместе. Я заодно с Яковенко поговорю с глазу на глаз. Как тебе идея?

– Зачем вы все это делаете? – прямо спрашивает она. – С одной стороны, помогаете в безвыходной ситуации. А с другой – оскорбляете прилюдно. Чего вы добиваетесь, Вадим Петрович?

– Ничего, – усмехаясь, пожимаю я плечами. – Просто такой вот человек. Вредный и требовательный. Привыкай, моя хорошая, – предупреждаю вполне серьезно и, развернувшись, иду обратно в клинику.

Я знаю – Ольга все поймет как надо и перестанет дергаться.

«А если кто-то из моих родственников тоже отметился у нашей красавицы, придется выдать ее замуж. Пашка и Ленька – оба холостые. Вот и обустрою кому-нибудь из вас личное счастье, пацаны, – мысленно ухмыляюсь я и неожиданно понимаю, что готов дать в морду любому из родственников, кто только посмел наставить рога моему сыну».

Стремительно пройдя по череде коридоров, я лишь на секунду останавливаюсь посреди стеклянного перехода, соединяющего диагностический центр со зданием лечебного корпуса. Лечиться у меня – дорогое удовольствие. Но каждой пациентке предоставляется одноместная палата люкс. Да и сервис соответствует лучшим пятизвездочным отелям. За красоту и комфорт нужно платить. Не могу пожаловаться. Отбоя от клиентов нет. И ни одна палата ни дня не пустовала.

Я задумчиво бросаю взгляд вниз, где среди клумб и газонов находится маленькая ВИП-парковка для сотрудников. Замечаю выстроившиеся в ряд иномарки представительского класса. Большей частью это машины моих заведующих. А с краю примостилась красная Лада-Калина с помятым боком. Это Лидкина карета. И менять ее моя любовница не намерена. Перевожу взгляд на свой Мерседес, стоящий особняком, и вижу Ольгу, усаживающую Роберта в детское кресло. Она пристегивает ремешки и одновременно, прижав между плечом и ухом трубку, с кем-то весело и непринужденно болтает по телефону. Даже через мутное стекло мне видны ее улыбка и радостный взгляд.

«Очень интересно, – хмыкаю я про себя. – Наверное, договаривается о свидании, – проносится в голове шальная мысль. – Эх, Оля-Оля, что же ты за девка такая, – бурчу я, внезапно разозлившись. И тяжело вздохнув, иду дальше, стараясь выкинуть из головы шальную красавицу.

Меня уже ждут в ординаторской отделения пластической хирургии, и стоит мне появиться на пороге, как все врачи моментально подбираются.

– Давайте начнем, – натянуто улыбаюсь я коллегам. – Какие новости?

– Ночь в целом прошла спокойно, – бодро рапортует заведующий Васька Егорцев, мой однокурсник и друг. Я рассеянно слушаю его, потом остальных врачей. Небрежно смотрю снимки и результаты анализов, а затем хожу по палатам, словно робот. И неожиданно понимаю, что все мои мысли до сих пор заняты Ольгой. Я в который раз стараюсь догадаться, с кем же из наших родственников она наставляла рога Кириллу. И почему мой сын никогда даже словом не обмолвился? Где он вообще подобрал эту стерлядь, лишившую меня покоя? Почему не обратился в суд и не потребовал совместную опеку над ребенком? О чем задумался на крутом повороте? Куда несся или от кого убегал?

– Вадим, – окликает меня Васька Егорцев, когда обход заканчивается, и мы с ним возвращаемся в ординаторскую. – Тут Лиза Пирогова опять звонила. Хочет немного подтянуть грудь. Вроде как сюрприз для Игоря готовит.

– О чем вообще идет речь, Вася? – криво усмехаюсь я. – Если она хочет прооперироваться и сразу отчалить домой, то я категорически против. Нужно наблюдать в течение хотя бы трех дней. А если просит отсрочку по оплате, то мы так не работаем. И мне плевать на ее шашни, – морщусь я, – пусть сначала внесет деньги в кассу, а потом развлекается со своими сюрпризиками. И как только Игоря вставляет от перекроенной бабы? Но если честно, мне это по барабану, Вась, – замечаю я небрежно и, повернувшись за звук шагов, смотрб внимательно на своего аспиранта, застывшего чуть поодаль.