Белая фарфоровая кошка, которая слишком много знала (СИ) - Николаев Иван. Страница 6

А почему в моих руках была кошка? А потому что так сложилось. Виирле хотела, чтобы передача кошки состоялась в присутствии старших членов семьи, но они (все, кроме Элейн) отказались почтить своим присутствием этот скромный приём. Скромный… Да, Розмари определённо употребила именно это слово, хотя теперь я боюсь представить, как выглядит у них приём пышный.

Зато я познакомился со многими интересными МакКавити. Надо будет собраться и составить их родовое древо, чтобы совсем не запутаться. Так. Кого я упоминал?

Элейн. Она пришла на приём. Древняя старуха, старая, сморщенная, пришла под самый конец. Виирле, Аева и Виктория даже попробовали её поприветствовать, но никто их не поддержал, и Элейн села за самый дальний столик в гордом одиночестве. Чем знаменита Элейн?

— Она была девочкой-певичкой, которая вышла замуж за дядюшку Стивена, — пояснила мне Розмари. — И в браке они прожили что-то пару лет, а потом Стивена убили. Дядя Джеймс распорядился позаботиться о ней, да так она и прижилась с нами.

— Ты не забывай, — перебил её Джон, — что это она его убила.

Ремарка номер один. Мы сидели за столиком с Аевой, Розмари и Джоном. Кто такой Джон? Ну, он их родной брат. У него прозвище "бывший" — потому что спроси про него любую окрестную девушку, она томно прикроет глаза и скажет: "Ах, он мой бывший" — и больше от неё ничего не добиться.

Джон ворвался в зал как даже не знаю кто. Он наполнил зал собою, подойдя к каждому столику, поздоровавшись с каждым, даже к тётушкам он нагло вклинился, прервал их диалог, поцеловал каждую в щёку и исчез раньше, чем они успели сказать что-нибудь в ответ. Помню, они несколько секунд потрясённо молчали, но потом вернулись к диалогу как ни в чём не бывало. А Джон залез на сцену, взял микрофон, поприветствовал толпу, а толпа в ответ поприветствовала его. И только после этого он плюхнулся к нам за столик, налил себе выпить, ещё раз поздоровался с девушками и обратил внимание на меня.

— Розмари, — вежливо сказал он. — А что это за мужик рядом с тобой?

И тут Розмари — спасибо ей! — промолчала, дав мне сказать.

— Я частный детектив, — сурово сказал я. — Тут одна девушка ищет некоего МакКавити, который её не очень красиво бросил. Сказала, доставить его связанным или покалеченным.

Джон понимающе кивнул.

— А она симпатичная? — спросил он.

— Невероятно! — ответил я.

— Вяжите меня, детектив! — засмеялся Джон и протянул руки, чтобы я надел на него наручники.

Короче, мы с ним сразу поладили.

А ещё он рассказал мне первую версию истории дядюшки Стивена.

— Ты не забывай, что это она его убила, — сказал Джон.

— Да? — усмехнулась Розмари.

— Ага. Он на яхте кувыркался с этой своей Джуди. А Элейн подплыла на вёсельной лодке, поднялась на борт и зашла в их каюту. Дядюшка спросил: чего тебе надо? — и Элейн выстрелила вначале в него, а потом в эту его девушку.

— Вот оно как… — протянула Розмари. — А мне казалось…

— Да всем кажется, — отмахнулся Джон. — Но никто не знает, а Элейн все боятся.

— Слушайте, — вклинилась Аева. — Раз уж у нас тут такая тёплая компашка подобралась, может, кликнем и Джейкоба?

Розмари оглядела зал, явно кого-то увидела и кивнула.

— Это под силу только тебе, — она подмигнула Аеве. — Он там изображает буку в углу.

Теперь и я оглядел зал. В самом тёмном углу этого фестиваля ярких и фальшивых красок сидел человек, которого не должно было тут быть. Он был укутан тенью, дымом и старомодным макинтошем, в руке его был бокал виски с уже изрядно подтаявшим льдом, а на столе перед ним лежала шляпа. Старомодная, но качественная шляпа, какие носят или чрезвычайно старомодные люди, или я.

Так вот он сидел и наслаждался этим одиночеством в толпе, когда к нему подскочила Аева, прильнула к его уху и что-то шепнула. Человек аж подскочил, уронил на пол шляпу и едва не опрокинул стол. Аева захихикала, схватила бедолагу за рукав и подтащила к нам.

— Знакомься, — промурлыкала мне на ухо Розмари. — Это мой кузен Джейкоб.

Аева тем временем подвела Джейкоба к нашему столику.

— Знакомься, Джейкоб! — возгласила она. — Это тот самый Чарльз.

— Рад познакомиться, — Джейкоб протянул мне руку. — Джейкоб МакКавити. Аева очень много мне про тебя рассказывала, даже книжку присоветовала. Хорошая книжка, кстати, только в конце тебя почему-то убили.

Я пожал плечами.

— Со всяким может случиться, — заметил я. — Рад познакомиться.

— Да ты садись, что ты как не у себя дома! — безапелляционно заявил Джон, а к словам своим прибавил стул, на который почти насильно усадил Джейкоба. — Чарльз, Джейкоб тоже хотел стать детективом. Ну-ка, Джейкоб, скажи что-нибудь на детективном?

Джейкоб поморщился.

— Джон, однажды ты поймёшь, что детектив — это не только шляпа, макинтош и пистолет, но и возня с бумагами и размышления. Хотя шляпа мне определённо идёт.

— Один — ноль, — резюмировал Джон. — Чарльз, что ответишь?

— Отвечу тем, — усмехнулся я. — Что только к стильным детективам приходят красивые роковые женщины.

— Один-один, — заметила Розмари.

— Женщины… — мечтательно вздохнул Джон. — И правда, стать, что ли, детективом?

— Я слишком стара для всего этого дерьма, — комично прохрипела Аева.

— По-моему, у нас победитель, — ухмыльнулся Джон. — Кто за?

Все подняли руки.

— Единогласно. — Джон изобразил аплодисменты. — Джентльмены, снимайте шляпы и надевайте их на Аеву.

Два раза повторять не пришлось. Через минуту Аева сидела в двух надетых одна поверх другой шляпах.

— Ну ладно, хорошо с вами, но мне пора, — сказал на это Джон. — А то заговорили про женщин.

И исчез.

А что было перед этим? А перед этим Виирле с Викторией наконец-то отпустили меня. И я увидел столик, за которым сидели мои утренние знакомые. Розмари и Аева. Их было особенно хорошо видно, особенно Аеву. Её причёска и волосы, скажем так, выделялись.

— А, детектив! — позвала меня Аева. — Пойдёмте к нам!

И я подсел, а кошку водрузил прямо на стол.

— С этой кошкой одни неприятности? — участливо спросила Розмари.

Я кивнул.

— Готова спорить, — продолжила она, — что знаю, что Вам сейчас нужно.

— И что же? — спросил я.

— Кофе, — усмехнулась Розмари.

— Сегодня определённо не мой день для кофе, — признался я. — Всякий раз, когда…

А Розмари взяла кофейник, налила в уже приготовленную чашку и протянула её мне.

Я неторопливо взял эту чашку в руку. Пахло просто божественно! Я огляделся по сторонам в поисках подвоха. Его не было, и я быстро влил в себя чашку чёрного, как душа Стивена МакКавити, напитка. И это было невероятно своевременно!

— Розмари, — сказал я. — Скажите, а у Вас есть…

— Пока нет, — перебила меня Аева, — но сегодня собирается завести. Если, конечно, снотворное не подействует.

Я едва не поперхнулся.

— Я же говорила! — обрадовалась Аева и аж подпрыгнула на стуле. — Он просто прелесть, когда смущается!

А что было перед этим? Перед этим я сидел за столом, с одной стороны от меня сидела Виирле, с другой — Виктория. И напротив нас сидели две их тётушки.

Мы отдалённо напоминали карточных игроков. Мы мало говорили, фразы были отрывочными, а главной ставкой была та самая фарфоровая кошка. Тётушки… Они были похожи друг на друга, и при этом разительно друг от друга отличались. Тётушка Сьюзан, дама в летах и мехах, смотрела на меня приятным и добрым взглядом. Она всё время улыбалась, даже когда спрашивала, не пытались ли меня из-за этой статуэтки убить. Тётушка Джейн тоже была в летах и мехах, и тоже всё время улыбалась. Тогда я уже знал, что приём этот в принципе организовала она, и исключительно для того, чтобы посмотреть на эту статуэтку, а также на новый амурный интерес её любимой племянницы Розмари.

— А Вы хорошо танцуете, — поддержала разговор тётушка Джейн.

Надо будет, подумал я, непременно передать благодарность Келли. Как она смогла научить танцевать такую колоду, как я — ума не приложу. Но МакКавити это знать не нужно.