Белая фарфоровая кошка, которая слишком много знала (СИ) - Николаев Иван. Страница 7

— Мужчина должен уметь танцевать танго, — пожал я плечами.

— Только танго? — смущённо улыбнулась Виктория.

И здесь я тоже не буду говорить, что я специально, как и подобает нуаровому детективу, учился танцевать всё, что танцевали в тридцатые годы, а ещё, будучи ребёнком моей мамы, умел приседать как битлы.

— Но мы, — решил я сменить тему, — тут не о танцах говорим? Насколько я помню, я обладаю неким предметом… — тут я сделал паузу, — который представляет для вас определённый интерес.

— Я что-то слышала об этом, — затараторила тётушка Сьюзан. — Что якобы кто-то украл у дядюшки Кенни такую же статуэтку, потом эту статуэтку снова украли, но это была не она, а похожая, её подменили обратно, потом опять украли, потом кого-то ограбили, потом ещё много всего случилось, и всякий раз статуэтка была не той.

— Эта — настоящая? — спросила Виирле.

Я кивнул. И подумал: уж больно эта тётушка Сьюзан осведомлена — раз, притворяется, что не при чём — два, да и как свидетель не то, чтобы нужна.

— Хорошо, — ответила Виирле. — Сестра, тётушка Джейн, тётушка Сьюзан. Вот та самая статуэтка, которую утащили у дядюшки Кенни, и внутри которой лежит его завещание.

— Теперь её нужно вернуть дядюшке Кенни? — спросила тётушка Сьюзан.

— Да, — серьёзно сказала Виирле.

Тётушка Джейн грустно пожала плечами.

— Сегодня ни он, ни Джеймс не пришли, — резюмировала она.

— Тогда, — вмешалась Виирле, — я заберу её и буду хранить сама. Мистер Бэнг?

— А я попрошу Вас не делать этого, — спокойно сказал я. — Знаете, сегодня у меня пытались её забрать с применением оружия.

Тётушка Сьюзан была как громом поражена.

— С применением оружия? — спросила она.

— Да, — пожал я плечами. — У меня уже есть подозреваемые, я скоро выйду на их след. И именно поэтому я хотел бы… — я кивнул Виирле, — с разрешения мисс МакКавити оставить эту статуэтку у себя.

А что оставалось бедной Виирле?

Кстати, перед этим я танцевал танго с Викторией. Виктория… Она какая-то бледная, вот что про неё можно сказать. Во-первых она блондинка, во-вторых у неё было очень светлое платье, а в-третьих она была какой-то болезненно тощей и бледной. Но зато танцевала так, что… Прямо даже не знаю.

Комичности этому танцу добавляло то, что в моих руках по-прежнему была кошка. Викторию это не смутило: она схватила меня и вытащила на паркет едва я переступил порог.

— Мистер Бэнг, я много о Вас слышала, — сказала Виктория. — Это же та самая кошка?

— Разумеется, — ответил я. — Но я о Вас, увы, не слышал совсем.

— Это не страшно, я расскажу вам о себе, — улыбнулась моя партнёрша. — Я Виктория МакКавити, Виирле приходится мне сестрой.

— И Вы тоже хотите забрать у меня кошку? — спросил я с улыбкой. — Или проверить, не отдам ли я её Вам?

— Нет, что Вы! Просто Виирле попросила меня встретить Вас. А тут танго…

Тут Виктория смутилась.

— А ещё, — продолжила она потупив взгляд, — Аева предупредила, что Вы очаровательно смущаетесь. Вот я и подумала, а что если я приглашу Вас танцевать, а Вы не умеете…

— И тут Вам не повезло, — я улыбнулся своей самой доброй улыбкой. — Танго — это то, что я умею.

Да-да. Всё именно так и было. А потом мы подсели за столик. Вроде, всё написал. Добрался я на такси, тут ничего интересного. Что-то забыл… Ах, да! Я потом, уже на выходе, встретился с Элейн, это которая вдова дядюшки Стивена. И она меня спросила:

— Тоже хотите знать, что случилось с моим мужем?

— Ну… — начал я, а Элейн кисло улыбнулась и рассказала мне вторую, самую вероятную историю его гибели.

Итак, смерть дядюшки Стивена, версия два.

— Ну как… — пожала плечами Элейн. — Напились, пошли по бутылкам стрелять. Ну и всё, собственно.

7:30

Размял руку после долгой писанины. Надо собраться и пойти позавтракать.

9:00

Она возникла из теней, что скрывались за моей дверью. Хорошая фраза, надо запомнить. Так вот, она возникла и проникла в мой кабинет.

— Доброе утро, — нашёлся я.

Розмари только улыбнулась в ответ.

— Чему обязан? — спросил я. Голос мой был спокоен, но Розмари это не обмануло.

— Завтрак, — ответила она и улыбнулась. Хищно.

И тут пелена спала с меня. Это ж роковая женщина в кабинете детектива! Я знаю эту игру, буквально во вторник мы в неё уже играли. Тогда апогеем был поцелуй, а победа досталась мне.

— Это замечательно, — усмехнулся я и откинулся на спинку кресла. — У меня тут сэндвичи. Как отнесётся мисс МакКавити…

— Зачем же так официально? — перебила меня Розмари. — Мы же вроде как уже друзья… Но от сэндвича не откажусь.

И я раскрыл свой чемоданчик, в котором лежали сэндвичи и очередная статуэтка кошки. Настоящая ли она?

— Настоящая? — спросила Розмари.

— Ветчина — да, — ответил я, указывая на сэндвич. — А вот хлеб на вкус как салфетки, извини.

— Я про кошку, — усмехнулась моя гостья.

— А, эту кошку… — я притворно улыбнулся. — Конечно! Самая что ни на есть. Работы Родена.

— Чудно, — удовлетворённо ответила Розмари.

С минуту мы молча ели сэндвичи. А потом моя гостья встала, подошла к двери, закрыла её на засов и обернулась ко мне. Я смог разглядеть её с ног до головы. Розмари была потрясающе красивой, и смотрела она на меня так, что будь она Клеопатрой, я согласился бы на заклание.

— Ты уже знаешь, что сейчас должно произойти? — спокойно спросила она.

Я пожал плечами, но она всё поняла без слов.

— Рада, что между нами установилось такое взаимопонимание, — улыбка Розмари предвещала многое. — Так что сейчас я сделаю тебе… капучино.

Что было дальше? О, дальше она подошла к моей кофемашине. Это была самая обыкновенная кофемашина, но такая женщина, как Розмари, легко приготовила бы в ней напиток любой сложности, были бы ингредиенты. На моё счастье, они были в избытке.

Так вот, Розмари достала пакет с зерновым кофе, аккуратно вскрыла его и запустила туда руку. Я кое-что понимаю в кофе, поэтому он у меня был самым лучшим. Розмари улыбнулась и вытащила оттуда целую горсть ароматных кофейных зёрен. Затем она взяла кофемолку, высыпала их туда, плотно закрыла крышку, зажмурилась и нажала кнопку.

Кофемолка взревела как раненый зверь, а Розмари держала одну руку на кнопке, а второй держалась за стол, чтобы не упасть. Она немного откинула голову назад и легонько коснулась языком своих губ. А затем рёв кофемолки прервался, так же резко, как и начался. Розмари наклонилась и точным движением сняла крышку. Аромат свежемолотого кофе разлетелся по кабинету, заполнил его целиком и, казалось, готов был вышибить дверь. А эта замечательная женщина пересыпала кофе в портафильтр кофемашины. А потом она достала темпер, который очень аккуратно лежал в её руке, нежно и осторожно вставила его в портафильтр — и аккуратно нажала. О, Розмари знала, как приготовить самый лучший эспрессо!

А дальше её движения стали быстрыми и уверенными. Она установила портафильтр в кофеварку и сразу же включила пролив воды. Кофеварка утробно загудела, а в шашку капля за каплей начал поступать густой тёмный напиток. А Розмари тем временем уже налила в питчер холодного молока и поднесла его к капучинатору. Быстрое и уверенное движение — и пар густой и жаркой струёй заставил молоко всколыхнуться и вспениться, а Розмари прикусила губу и снова откинула голову назад.

А потом всё стихло. Розмари отдышалась, взяла одной рукой чашку с эспрессо, а другой — питчер, а затем, слегка склонив голову на бок, начала медленно вливать вспененное молоко в горячий чёрный кофе. И в этот момент я порывисто выдохнул. В кабинете царил аромат кофе, жар молока и Розмари, которая довольно улыбалась.

Чашка была передо мной. На коричневой поверхности кофе красовалось белое сердечко. Розмари держала чашку в руках и стояла близко-близко. Что я сделал? Я аккуратно обхватил её руки своими. Розмари подалась ко мне. А потом я поцеловал её.