Крейг Кеннеди, профессор–детектив - Рив Артур Бенджамин. Страница 16

– И как миссис Клоуз принимала его?

– Ну, он же адвокат, месье.

– И он всегда приходил по делам?

– О, да, по делам, всегда по делам… но мадам была такой красивой женщиной. Возможно, ему нравятся красивые женщины, eh bien? [11] Это было до того, как доктор Грегори врачевал мадам. После того, как доктор обработал мадам, месье Лоуренс стал приходить не так часто.

– Вы всецело преданы миссис Клоуз? Не могли бы вы оказать ей услугу? – спросил Крейг.

– Сэр, я бы и жизнь за мадам отдала. Она всегда была так добра ко мне.

– Я не прошу вас пожертвовать жизнью, Мари. Но вы можете оказать ей услугу, очень большую услугу.

– Хорошо.

– Я хочу, чтобы этой ночью вы спали в комнате миссис Клоуз, – сказал Крейг. – Вы можете это устроить, ведь, как я знаю, до возвращения жены мистер Клоуз перебрался на проживание в клуб Св. Франциска. Завтра утром приходите ко мне в лабораторию, – Крейг протянул служанке визитку, – и я скажу вам, что делать дальше. Кстати, никому не говорите об этом и внимательно наблюдайте за действиями всех слуг, которые могут входить в комнату миссис Клоуз.

– Ну, прямо сейчас мы ничего больше сделать не сможем, – сказал Крейг, когда мы вышли на улицу.

Так молча прошли несколько кварталов.

– Да, – пробормотал Крейг. – Уолтер, ты сможешь сделать кое-что. Я бы хотел, чтобы ты разузнал о Грегори, Клоузе и Лоуренсе. Я уже знаю кое-что о них. Но ты, с твоими связями в газетном деле, сможешь это быстро выяснить. Мне бы хотелось узнать все, что возможно, о любом скандале, связанном с ними или с миссис Клоуз. Или со связывающим их с любой другой женщиной. Нет нужды говорить о том, что не должно быть опубликовано ни слова.

Собирать сплетни оказалось легко, хотя, по моему мнению, очень немногие из них могли иметь хоть какое-то значение. Заглянув в клуб Св. Френсиса, я встретил нескольких товарищей и невзначай упомянул о проблемах Хатчингтона Клоуза. К своему удивлению, я узнал, что он почти не бывал ни в клубе, ни дома, и лишь изредка заглядывал в клинику чтобы справиться о состоянии жены. Потом мне пришло в голову заглянуть в редакцию «Светских остряков» – я уже давно был знаком с их редактором. Тот, приняв безучастный вид циничного сплетника, поведал мне, что если я хочу узнать что-то о Хатчингтоне Клоузе, то мне следует обратить внимание на миссис Френсис Тулкингтон – очень богатую женщину с запада; она в разводе, и высший свет сходит по ней с ума – особенно, та его часть, благосостояние которой более не соответствует принятому в обществе.

– А перед трагедией, – добавил редактор, бросив еще один хитрый взгляд, словно он сообщал самую интересную часть сплетни, – в городе ходили слухи о том, что адвокат Клоуза уделяет миссис Клоуз слишком много внимания. Но, к ее чести, позвольте заметить, что сама они никогда не давала нам ни малейшего повода подозревать что-то такое. И, ну, вы знаете нас: чтобы сделать острую новость нам многого и не нужно.

Затем редактор стал говорить еще более доверительным тоном. Я давно выяснил: если сидеть и просто внимательно слушать, то часто удается выяснить намного больше, чем задавая настойчивые вопросы.

– Настоящий позор – этот Лоуренс играет собственную игру, – продолжал редактор. – Как я понимаю, это он познакомил Клоуза с миссис Т. И он, и она – его клиенты. Лоуренс вел ее дело, когда она подала на развод со стариком Тулкингтоном, и добился хороших выплат для нее. Говорят, его гонорар достигает сотен тысяч. Не знаю, в чем заключается его игра, – редактор понизил голос до шепота, – но говорят, что Клоуз задолжал ему немало денег. Я уверен, вы сможете допытаться, что к чему. Ну, а я сказал вам лишь то, что знаю. Джеймсон, заходи, если захочешь узнать еще что-нибудь остренькое, и не забудь упомянуть обо мне ребятам из «Стар».

На следующий день в лабораторию Кеннеди пришла служанка миссис Клоуз, а я как раз в это время отчитывался о своем расследовании.

Француженка выглядела осунувшейся и изможденной. Она провела практически бессонную ночь и просила Кеннеди больше не повторять этот эксперимент.

– Мари, могу пообещать вам: следующей ночью вы будете спать намного лучше. Но вы должны будете провести в комнате миссис Клоуз еще одну ночь. Кстати, не могли бы вы устроить так, чтобы я прошел через комнату сегодня утром, когда вы вернетесь?

Мари ответила, что сможет, и спустя час или около того мы с Крейгом под ее руководством проскользнули в резиденцию Клоузов. Крейг нес нечто, напоминавшее миниатюрный бочонок, а я – тщательно упакованный сверток. Дворецкий с подозрением оглядел нас, но Мари сказала ему несколько слов и, как я думаю, показала ему записку от миссис Клоуз. Как бы то ни было, но он ничего не сказал.

В комнате, которую занимала несчастная женщина, Кеннеди развернул то, что мы принесли. В упаковке был всего лишь портативный электрический пылесос. Кеннеди быстро собрал и включил его. Профессор водил его взад-вперед вокруг кровати и под ней. Для чистки штор, стен и даже мебели он использовал различные насадки. Особое внимание он обратил на плинтус за кроватью. Затем он осторожно извлек пыль из пылесоса и переложил ее в свинцовый коробок.

Когда он уже собирался разобрать и сложить пылесос, ему в голову пришла еще одна мысль.

– Уолтер, надо поработать и над этим, – сказал он, вновь запуская аппарат. – Я пропылесосил все, кроме матраса и латуной основы под ним. Теперь я займусь ими. Думаю, нам следует открыть бизнес по уборке – он приносит больше денег, чем работа детективом.

Пылесос прошелся над и под матрасом, а также по всем щелям латунной кровати. Сделав это и тщательно собрав полученную пыль, мы удалились. Это немало озадачило Мари и остальных слуг, которые, как я подозреваю, подглядывали в замочные скважины и дверные щели.

– В любом случае, – ликующе заявил Кеннеди, – думаю, мы перехватили инициативу! Я не верю, что они готовы к этому, по крайней мере, на данном этапе. Уолтер, не задавай мне вопросов. Тогда у тебя не будет секретов, и никто не сможет их у тебя выпытать. Помни лишь, что этот Лоуренс – хитрый тип.

На следующий день Мари снова к нам пришла, и теперь она выглядела даже более измученной, чем прежде.

– В чем дело, мадемуазель? – спросил Крейг. – Разве эта ночь прошла не лучше?

– Ох, mon Dieu, я хорошо отдохнула. Но этим утром, когда я завтракала, меня вызвал мистер Клоуз. Он сказал, что я уволена. Слуги говорят, что ваш визит привел его в ярость. И что теперь со мной будет? Даст ли теперь его жена мне рекомендацию?

– Уолтер, нас обнаружили! – с досадой воскликнул Крейг. Затем он вспомнил о бедной девушке, которая оказалась невольной жертвой нашего расследования. Обратившись к ней, он сказал: – Мари, я знаю несколько очень хороших семей, и я уверен, что вы не пострадаете в результате ваших действий. Но потерпите несколько дней. Отправляйтесь к родным. А я присмотрю за тем, чтобы для вас нашлось место.

Девушка рассыпалась в благодарностях.

– Я не ожидал, что придется форсировать события, – сказал Крейг после того, как служанка оставила нам адрес и ушла. – Но мы на верном пути. Уолтер, о чем ты говорил, когда пришла Мари?

– Крейг, я собирался рассказать то, что может оказаться очень важным, – ответил я, – хотя сам я всего не понимаю. На «Стар» оказывается давление с целью не пускать эту историю в печать, или хотя бы свести статью к минимуму.

– Я не удивлен, – заметил Крейг. – Но что ты имел в виду, говоря о «давлении»?

– Сегодня утром Лоуренс, адвокат Клоуза, позвонил редактору (не думаю, что вы об этом знаете, но у него есть связи с владельцами газеты). И он сказал, что деятельность одного из репортеров, некоего Джеймсона, была весьма неприятна мистеру Клоузу, и что этот репортер работает на человека по фамилии Кеннеди. Я не понимаю этого, Крейг, – признался я. – Сначала они сообщают обо всем газетам, но спустя пару дней угрожают нам, чтобы мы больше не публиковали ничего на эту тему.