Наперегонки с темнотой (СИ) - Шабанова Рина. Страница 104

Последнее, что я увидел, прежде чем нырнуть в это с головой — было испуганное лицо Терри. Я увидел ее на уровне своих глаз и успел подумать, что должно быть все-таки упал, а потом чернота обступила меня со всех сторон. Она плескалась вокруг, словно воды бескрайнего древнего океана, затопляла меня всего до краев, убивала даже намеки на связные мысли.

Иногда мне удавалось ненадолго прорваться сквозь нее и тогда вокруг начинали мельтешить чьи-то лица или отдельные части чьих-то тел. Я видел множество рук, выписывающих странные, несуразные пируэты или говорящие головы, монотонным голосом читающие объявления, из которых у меня не получалось вычленить ни единого слова. Затем их сменяли какие-то газетные заголовки и страницы с мелким машинописным текстом, который воображался мне крайне важным, но опять же, прочесть из него хотя бы букву я не мог. Кроме того, меня мучил то нестерпимый жар, то лютый холод, а также слышались обрывки чьих-то цитат и свистящий, вкрадчивый шепот.

Шепот я слышал почти постоянно и это сводило меня с ума. Из-за него я все время испытывал навязчивый страх. Он когтями вцеплялся мне в грудь и подолгу не отпускал, а когда наступал просвет, я понимал, что должен бежать. Следом снова наступала кромешная тьма.

Будучи заперт в клетке собственного воспаленного сознания, я нескончаемо долго боролся с подсовываемыми им образами и, казалось, угодил на самое дно преисподней, а потом внезапно наступил покой. Я хорошо запомнил то ощущение невыразимого облегчения и четкое понимание, что все осталось позади. Вынырнул я из этого состояния с сильным чувством жажды и голода.

— Джон, вы очнулись, — донесся до моего слуха тихий шепот, а следом сверху возникло заспанное лицо Лоры. — Ну наконец-то! Вы так нас напугали! Как вы себя чувствуете?

Мутным взглядом я обводил незнакомое помещение, отмечая про себя различные детали обстановки. Я лежал на кровати с воткнутой в вену иглой, а надо мной простирался высокий, во многих местах потрескавшийся потолок. Вместо стен пространство ограничивали перегородки с натянутым темно-зеленым брезентом, откуда-то сбоку лился слабый, чуть желтоватый свет.

Сперва мне казалось, что кругом очень тихо, но позже я стал различать негромкий храп и сопение спящих где-то поблизости людей. Иногда к этим звукам примешивался чей-то одинокий стон, но он довольно быстро смолкал. По тускло горящему свету я догадался, что сейчас ночь и в этот момент наконец вспомнил, где нахожусь.

Кое-как сфокусировавшись на Лоре, я с усилием разлепил растрескавшиеся губы и задал вопрос:

— Где… где Терри?

Голос, задавший этот вопрос, был чужим и слабым. Я даже не сразу сообразил, что принадлежит он мне.

— Не волнуйтесь, с ней все хорошо. Она спит. Здесь, недалеко, — Лора указала куда-то назад, но так как я предпринял попытку сесть, поспешно наклонилась и мягким, ловким движением уложила меня обратно. — Лежите, не вставайте. Думаю, вам пока нельзя подниматься. Хотите воды?

— Да… пожалуйста.

Она отвернулась, чтобы налить воды, а я заглянул под одеяло. Одежды на мне не было. Пошарив глазами в поисках своих вещей и обнаружив лишь деревянный стул, на котором, по всей вероятности, ранее сидела Лора, стойку капельницы, соединенную со мной прозрачной трубкой и заваленный медикаментами металлический стол, тем же чужим слабым голосом я спросил:

— Лора, где моя одежда?

Правой рукой она уже поднесла к моим губам жестяную, до краев наполненную водой кружку, а левую просунула под голову и, придерживая затылок, помогла напиться. Пил я жадно. Стукаясь зубами об металл, я делал большие, торопливые глотки, отчего вода не умещалась во рту и холодными каплями стекала по подбородку на шею.

— Тише, не торопитесь так, — ласково прошептала Лора. — У вас была сильная лихорадка, Джон. Вы целых двое суток провели в бреду, а температура поднималась выше сорока одного градуса. Врачам только сегодня к вечеру удалось ее сбить. Терри почти не отходила от вас, но когда стало ясно, что все позади, я отправила ее спать. Она не хотела уходить, но я настояла.

— Какое сегодня число?

— Уже три часа утра, так что сегодня четвертое марта. — Убрав от моего рта пустую кружку, она поставила ее на стол с медикаментами. — Я попробую разбудить медсестру, чтобы она вас осмотрела.

— Нет, постойте! — Я схватил ее за руку. — Тот военный, что нашел нас… Он обещал, что пошлет кого-нибудь туда…

— О! — садясь ко мне на кровать, воскликнула Лора, но тут же прикрыла рот ладонью. Она просияла улыбкой, правда уже через секунду та погасла и сползла с ее лица. — Да, он сдержал обещание и туда действительно ездил поисковый отряд…

Опустив голову, она замолчала, а я судорожно сглотнул и, заранее зная ответ, все же спросил:

— Они никого там не нашли?

— Нет, нашли! — оживилась она. — Это чудо, но Чарли вместе с Элис, миссис Мартин и ее сыном Хью удалось убежать. Они спрятались в пустом доме неподалеку, но, думаю, Чарли утром сам вам обо всем расскажет. Он приходил сегодня трижды, но вы спали. Все они сейчас тоже здесь…

— Это все? Только четыре человека?

— Да, только четверо.

Голова Лоры вновь понуро опустилась вниз. Помолчав, она еще немного посидела рядом, а потом поднялась и пошла за медсестрой. Они вернулись через несколько минут.

Пока медсестра проводила манипуляции по извлечению из меня капельницы, а также измерению пульса, давления и температуры, я пробовал восстановить в памяти прошедшие события, однако сознание мое находилось в странном пограничном состоянии. Разум был затуманен и вспомнить случившееся той ночью и после нее мне удавалось с трудом, зато очень живо в мозгу всплывали недавние бредовые видения и преследовавший меня навязчивый страх. Находясь под влиянием этой своеобразной дихотомии, я так и не сумел воссоздать всех эпизодов произошедшего.

В голове роилась масса вопросов, помимо того, во всем теле ощущалась болезненная слабость, а чувство голода было настолько острым, что вызывало тошноту и головокружение. Когда медсестра вынула у меня из подмышки градусник, а затем удовлетворенно кивнула, я спросил:

— Можно мне чего-нибудь съесть?

— Как же не вовремя вы проснулись, больной! — Она цокнула языком, но тут же весело улыбнулась, давая понять, что шутит. Она была милой. Чуть полноватой, низкорослой и не очень привлекательной внешне, но чуткой и обходительной в обращении. — Чего-то феноменального я вам предложить не смогу, но с вечера у меня осталось немного мясного бульона. Принести?

— Если можно, — неуверенно улыбнувшись в ответ, попросил я.

Медсестра ушла, но уже спустя пару минут вернулась с термосом и ложкой в руках. Усадив меня на кровати, она решительно отослала Лору спать, а сама заняла освободившийся стул и принялась кормить меня, как беспомощного ребенка. Я пробовал возражать, но та осталась непреклонна. В общем-то, в данный момент я и ощущал себя полностью беспомощным, однако уже после первой ложки крепкого, наваристого, еще теплого бульона почувствовал значительное улучшение в самочувствии.

— Бог мой, сколько же вы не ели? — проговорила медсестра, наблюдая за тем, с какой поспешной жадностью я глотаю бульон.

С непривычки горло отказывалось мне подчиняться, поэтому я давился, откашливался и снова тянул рот к ложке. Понимая, насколько жалко выгляжу, я пытался сдерживаться, но ничего не мог с собой поделать. Желудок яростно требовал пищи.

— Не помню, — второпях проглотив очередную порцию, выговорил я. — Долго…

— Да, похоже, не сладко вам пришлось. Но не спешите так, больной, а то я за вами едва поспеваю. А вообще, я рада, что вы пришли в себя именно в мою смену. Доставили вас сюда тоже как раз в мое дежурство и я сама вас принимала. — Она весело мне улыбнулась и, многозначительно приподняв темную изогнутую бровь, поинтересовалась: — Та девушка ваша подруга?

— Лора? — Я не сразу понял, что она имеет в виду, но догадавшись, сделал отрицательный жест головой. — Нет. А почему вы спрашиваете?