Съём без правил (СИ) - Мельникова Надежда Сергеевна "Хомяк_story". Страница 30
Закрыв мой рот поцелуем, Озерский укладывает меня на постель. И я подчиняюсь. Он быстро и умело раздевается сам. Я снова любуюсь его налитыми мышцами и рельефным животом, его красивым золотистым цветом кожи. Я не успеваю рассмотреть его как следует, он накрывает меня своим телом. Не забывая о защите и удерживая вес на руках, Костя смотрит в мои полные восторга глаза, целует, шепчет что-то приятное.
В какой-то момент я вскрикиваю, потому что Костя, наконец-то, делает меня своей.
— Ты в порядке?
Я быстро и утвердительно киваю, а он, улыбнувшись, снова целует. Ощущения необычные, новые, не на что не похожие. Это не так больно, как я себе представляла, но как-то непривычно и совершенно безумно. Мне хорошо…
Костя хмурится, явно сдерживая себя, внимательно наблюдая за мной, опасаясь обидеть, делая все очень и очень медленно. И постепенно я понимаю, что каждая клеточка моего тела тянется к нему, отвечает, принимая все, что Костя дает мне, остро реагируя, вибрируя и рассыпаясь.
Я сама не осознаю, как вспыхиваю, меняюсь, отзываюсь, приближаясь к какой-то действительно фантастической грани, где есть только он и я. Где я схожу с ума от наслаждения. Где я почти умираю от восторга в его сильных, мужских руках.
Глава 34
Я просыпаюсь и в полудрёме осознаю, что первый, тонкий и прозрачный луч солнца, только-только пробившийся сквозь занавеску, щекочет мое лицо. По ощущениям понимаю, что еще совсем рано. Приятные воспоминания наполняют тело сладкой легкостью. Вчера со мной произошло что-то очень важное. Я больше не невинна. Жалею ли я? Нет, я абсолютна точно удовлетворена и счастлива.
Приподымаюсь на постели, сердце сжимается от страха. Поворачиваюсь и мгновенно успокаиваюсь. В постели я не одна. И этот факт заставляет расплыться в широкой улыбке. Озерский не сбежал наутро. Чудеса.
Сморгнув сон окончательно, перестаю дышать. Наблюдать за Костиком сплошное удовольствие. Он все еще спит рядом, такой потрясающий и абсолютно голый. Улыбаюсь еще шире и, откидывая одеяло, обнажаю его полностью. Никто не может мне помешать, и я с жадностью разглядываю его. Знаю, что совсем обнаглела, но мне так сильно этого хочется. Привлекательный, сильный, будто вылепленный из гипса. Греческий Аполлон, не меньше. Хотя нет, тот каменный дядька не такой симпатичный.
Тёмные волосы Озерского упали ему на лицо, и я аккуратно тянусь к нему рукой, заботливо убирая прядь со лба. Костя спит на животе, обняв двумя руками подушку. Меня завораживает очертание идеального контура спины и твердых, как камень ягодиц. Увиденное заставляет постыдно простонать в голос. Ой, прикрываю рот ладошкой. Неужели я восхитилась им вслух? Он прекрасен. Костя слышит мой голос и улыбается во сне, не открывая при этом глаз.
Я, смутившись, плюхаюсь обратно на подушку и отворачиваюсь, делая вид, что сплю. Становится очень стыдно за то, что меня застукали за подглядыванием. Но Костя смеется, а затем уверено тянет меня к себе, крепко обнимая. Теперь наши голые тела прилипают друг к другу. От его близости, тепла и дыхания у шеи, я млею. Чувствую его ладони на своей талии и, замирая от удовольствия, провожу кончиком языка по его нижней губе.
— Как ты себя чувствуешь, официанточка? — спрашивает Костя, одаривая меня теплыми поцелуями.
Ответить не успеваю, потому что Озерский приступает к ласкам. Трогает вначале нежно, едва касаясь, а после, постепенно, его движения становятся настойчивыми, твердыми и дерзкими. Внутри все кричит от восторга. Мне нравится его настырность, она возбуждает. Я не смогла бы отказать Озерскому в удовольствии даже если бы захотела, Костю разрывает от страсти.
— Не больно... Там? — недвусмысленно смотрит он на низ моего живота, а потом снова в глаза.
Взгляд серых глаз сканирует меня насквозь, глубоко, до самого сердца.
— Хорошо, — шепчу, задыхаясь, — я себя чувствую, хорошо.
Костя улыбается, подмигивая мне и прижимая сильнее. А я снова млею и хихикаю, как дурочка. Вот прям влюбленная дурочка, не меньше. Всегда знала, что если в животе порхают бабочки, самое время впустить их в своё сердце. Но кто же знал, что это будет именно Костя? Он упрямо смотрит мне в глаза, да так долго, что я теряюсь. Не помню, чтобы кто-то так мной любовался. От этого жжет внутри, точно огнем. По жилам мощными волнами разливается счастье.
Наверное, стоило бы повременить с нашей новой близостью, дать время для заживления. Но я не хочу и не могу ждать, слишком горячо в Костиных объятьях. Чересчур много ощущений и кайфа. Зажмуриваюсь от удовольствия, чувствуя на себе тяжесть его тела. Кончиками пальцев трогаю его твердую, каменную спину, спускаюсь ниже, до самых ямочек ягодиц. А сильные мужские руки обнимают меня в ответ.
Постанываю, не могу сдержаться, до чего же классно он ощущается. Костя красивый, особенно голый. Кажется, я повторяюсь, а еще, судя по всему, у меня появился новый фетиш. Немного больно, но это быстро перестает иметь значение. Меня куда-то несет, я кусаю Костины плечи и больше не глажу — царапаю его спину.
Это невероятно и дико. Я больше не одинокая и затравленная, я богиня любви и телесного наслаждения. Я чувствую себя самой красивой женщиной в мире. С ним рядом я меняюсь, взрослею, становлюсь свободнее, ярче. С ним рядом я живу. Озерский шепчет о том, какая я сладкая. И я задыхаюсь. Все повторяется снова: и грань, и взрывы, и огни в глазах. Мне даже кажется, что комната кружится вокруг меня.
Вцепившись в Костю руками и ногами, я готова провести в этой позе вечность. Близость с ним похожа на конец света. Можно сколько угодно рассуждать на тему, что мы не подходим друг другу, но правда заключается в том, что невозможно сбежать от себя, ровно как невозможно сбежать с этой планеты. Костя умудрился затронуть внутри меня важные струны. Он достучался! И я счастлива по этому поводу. Мечтаю стать всем для него, очень и очень надеюсь на это.
После всего страсть сменяется нежностью, мы успокаиваем друг друга, молчим, просто обнимаясь. Но вскоре у меня звонит будильник. Он срабатывает каждое утро в одно и то же время, и сейчас предательски разрывает нашу чудесную, вязкую тишину.
Я пытаюсь вырваться из его сильных рук, но Костя не отпускает. Слишком сильный, чтобы бороться с ним. Да я и не хочу. Тепло его близости сводит с ума. Хочется еще и много раз. Выбраться получается лишь с третьего.
— Мне же на учёбу надо, — бегаю голая по комнате.
Костя внимательно наблюдает за мной. Его глаза горят жадным блеском. Снимаю со спинки стула платье, прикладываю к телу, смотрю на Костю, который смеется.
— Озерский, я не могу пойти на учебу в этом платье, — поднимаю на него глаза.
Костя садится на кровать, начиная смеяться громче, заливисто так и очень открыто.
— А мои родители? — замираю в ужасе. — Я же даже родителям не позвонила.
— Я позвонил им, не волнуйся, — не отрывая от меня взгляда. — А твоя одежда в моей машине возле универа.
Я не могу унять сердцебиение. Ну почему он так смотрит?
— Ты все продумал, — улыбаюсь. — Конечно, — встает абсолютно обнаженный Костя, подходит ко мне, обнимает и целует.
Несколько раз моргаю, засмотревшись на его фигуру. К этому вообще можно привыкнуть? Я почти плачу, когда Костя одевается.
На обратном пути из отеля мы почти не разговариваем, наслаждаясь обществом друг друга. В центр мы возвращаемся на мотоцикле, точно так же, как приехали сюда, но теперь я не просто обнимаю Костю за талию, я прижимаюсь к нему всем телом, кладу голову на его спину и закрываю глаза, затаив дыхание от счастья.
Глава 35
Марина
Я улыбаюсь, как идиотка. Сижу на парах, бойкотируя конспектирование лекций. Кому это нужно вообще? Если со вчерашнего дня моя жизнь наполнилась сумасшедшим блаженством. Всё, что мы ищем в этом мире, всё, что может быть по-настоящему долговечным, — истинное счастье, радость, покой, свет, пространство, — всё это внутри меня сейчас. Цветет, пахнет, разрастается. Мне хорошо! Оказалось, что настоящее счастье — это радость от каждой секунды жизни. И всю эту смесь ощущений мне подарил Озерский. Невероятно.