Моя по праву (СИ) - Волкова Виктория Борисовна. Страница 15

– Ты прав, мой дорогой, – кивает брат. Во взгляде чувствуется благодарность.

Все-таки этого человека я читаю как открытую книгу. С Галиной немного сложнее. А вот с Владочкой – вообще все как на ладони.

Девочка сейчас в своих мыслях. Не совсем приятных. И это ее сильно напрягает. Но я разберусь, Владочка. Обязательно во всем разберусь.

– А вы слушали эту мелодию? – улыбается мне блондинка. – Вам понравилось?

– Очень, – киваю довольно и, заметив настороженный взгляд Влады, решаю немного ее позлить.

– У вас очень знакомое лицо, – интересуюсь у блонды. Сейчас они все одинаковые. И я наверняка где-то видел ее клона. – Мы с вами раньше нигде не встречались?

– Нет, я бы запомнила, – улыбается мне мартышка.

Прикрыв веки, Измайлов сидит в наушниках. Грех не воспользоваться этой ситуацией и не зацепить молодого богатого мужика.

Господи, какая наивность?! Чем тут цеплять? Силиконом?

Прислуга бесшумно вносит в студию подносы с закусками. Расставляет все на длинном ломберном столе из Галкиной коллекции. Наблюдаю, как инкрустированную поверхность поспешно закрывают скатеркой.

– С лососем эклеры попробуйте, – шепчу блондинке. – Очень вкусно.

И снова натыкаюсь на негодующий взгляд Влады. Она демонстративно отворачивается. Что-то говорит Галине. Но этим только навлекает недовольство Марка. Он грозит пальцем жене и любовнице. И тут же достает из кармана жужжащий айфон.

Молча слушает собеседника.

– Хорошо, – досадливо крякает напоследок.

– Отлично! Я беру! – снимает наушники довольный Измайлов. Подхватив из офисного набора ручку и яркий листок бумаги, быстро пишет цену.

Лениво поднявшись, подхожу поближе. Заглядываю из-за плеча Эдички.

«Влада у нас девочка дорогая, господин Измайлов», – усмехаюсь мысленно. И взяв со стола карандаш, дописываю впереди единицу.

– Думаю, такой вариант всех устроит, – добавляю с улыбкой.

– Но, – чешет вспотевший затылок Эдичка. – У меня же будут еще затраты на раскрутку.

– Ниже продавать не вижу смысла. Мы тоже раскрутить можем…

Обрываю сам себя на полуфразе. Дальше додумайте сами.

– Ладно, – крякает Измайлов. – Без ножа режете. Обираете старика. Но только из любви к искусству беру. Это же хит, понимаете?

– А я тебе что говорил? – азартно восклицает брат. А увидев цифры на листочке, пытается сохранить серьезное выражение лица и не заорать от радости.

– Прошу к столу. Это дело надо отметить, – заявляет он, стараясь скрыть ликование.

– Скажу агенту, пусть оформляют сделку, – кивает Измайлов. – Через недельку встретимся…

– Я полагаю, мы сейчас можем подписать лицензионный договор, – снова встреваю в разговор, не давая Эдичке сорваться с крючка. Пока перекусим, мои юристы подготовят.

Измайлов смотрит на меня изумленно. Но деваться ему некуда. Тут уже не отвертишься.

– Да, конечно, – кивает он.

А я, позвонив Грише, даю указание.

– Ты мою просьбу выполнил? – спрашиваю напоследок.

– Да, сразу же, – рапортует он. – Уже должны были связаться.

– Спасибо, – киваю я. И взяв со стола бутылку шампанского, неторопливо снимаю плетеную проволоку.

– Я так полагаю, за рулем у нас никого? – весело оглядываю присутствующих.

– Я не пью, – смущенно замечает Влада, обнимая вертлявого малыша.

– Тогда мы выпьем за твой талант и успех, моя дорогая, – роняю, давя взглядом. Щеки Влады тот час же пунцовеют от негодования и смущения.

Странная ситуация! Если маленькая кошечка тусуется с моим братом, почему так реагирует на каждое мое слово. Или кто-то решил меня разыграть? Ну-ну…

– Эдичка, – обращается к Измайлову брат. – Твое предложение еще в силе? Мы бы с Галочкой с удовольствием приняли его.

– Да не вопрос, – пожимает плечами Измайлов. – Ты передумал?

– Да звонили из Министерства культуры. Забодали, блин, вопросами. Почему я еще не в Саратове? Нужно срочно ехать…

– Собирайтесь, пока ждем договор, – добродушно кивает Эдичка.

«Йес»! – стараюсь не заорать в голос.

И подняв бокал, восклицаю, подражая генералу из старого фильма.

– Ну… За успех!

17. Я остаюсь!

Ростислав

Документы из моего офиса присылают почти сразу же после фуршета. «Мои крестьяне умеют работать, стараются», – усмехаюсь мысленно. Внимательно вчитываюсь в текст. Ошибки исключены. Каждый, кто у меня работает, знает чем грозят небрежности и ошибки. Только одним. Увольнением!

Изучаю права и обязанности сторон. Все как мне нравится. Пара пунктов, на которые обычно мало кто обращает внимания. Измайлов, конечно, тертый калач. Но навряд ли будет сейчас вчитываться.

– Проверь, – передает он листы Элечке. Та смешно морщит носик. Что-то подчеркивает карандашиком.

Зря стараешься, девочка!

Мои договоры не подлежат правке.

Можно, конечно, отвлечь доморощенного юриста. Но мне сейчас интереснее наблюдать за Владой.

Малыш у нее на руках мусолит кусочек печенья. А сама молодая мать с изумлением разглядывает цифры на втором экземпляре договора. И конечно же, не дает себе труда прочесть хоть строчки ниже.

Видимо до сих пор не может поверить. Глазки расширены. Розовые губки чуть приоткрыты.

Обычно с таким выражением лица девицы восклицают «Такой большой!»

В смысле… большая… сумма.

– Тебя все устраивает? – перехватывая взгляд, спрашиваю насмешливо.

– Да, конечно. Спасибо, Ростислав Владимирович, – поспешно кивает Влада, заливаясь румянцем.

От смущения или от стыда?

До сих пор помню, как первое время она вот так же пунцовела даже от безобидных комплиментов.

А мне, дураку, нравилось! Считал девочку наивной и неиспорченной.

По сути, она такой и была. Вот только где и когда на нее вышел Саблин или кто-то из его окружения?

По большому счету, тот слив пошел мне на пользу. Вовремя переделали установку. Внесли в нее некоторые улучшения. А кое от чего отказались умышленно. И снова обошли Саблина.

Если так разобраться… Я свел потери к минимуму. Осталось только простить Владу и навсегда выкинуть ее из головы.

Вот только не получается. Меня неудержимо тянет именно к этой женщине. Так и хочется сейчас взять на руки ребенка, обнять Владу за талию и уйти вместе с ней наверх. В спальню.

Оставив стариков и Элечку обсуждать будущий хит.

Но нельзя! Влада испугается. Малыш закричит. Брат обязательно вмешается.

Но ей-богу, снова в груди поднимается желание. Хочу вернуть бывшую любовницу… Присвоить… Подхватить на руки и сбежать из этого дома.

Но не могу! Впервые в жизни не получаю сразу желаемое.

Подожди, девочка. Еще не вечер. Поговорим. Все обсудим. И твое воровство и мою любовь.

Судя по реакции, ты до сих пор каешься в глупом поступке.

А что делать, девочка? С Саблиным шутки опасны. Интересно, он тебе хоть заплатил за предательство? Или просто выставил со словами «эти сведения у нас есть»?

Малыш, размазав остатки печенья по рукам, тянется за яблоком.

– Сейчас почищу, Сашулька, – подрывается мой брат. Тонким ножом срезает зеленую спиральку кожицы. И разделив яблоко на четыре части, одну подает малышу.

– Такой лапусик! А сколько ему? – отвлекается от договора Элечка.

– Год и три, – на автомате сообщает Влада. Роняет испуганный взгляд в мою сторону.

Я, конечно, не знаток человеческих душ. Но отчаяние и страх разглядеть могу.

А значит…

Ребенок мой?

Лениво тянусь к телефону и отбиваю Грише новое задание.

Влада, будто прочитав мои мысли, сбегает как испуганный кролик. Смущенно извиняется. Малыша надо укладывать спать.

– Я провожу, – поднимается следом Галина.

– Маркуша, у нас мало времени, – напоминает недовольно Измайлов.

– Не волнуйся, Эдичка! Поедем как скажешь. Чемоданы собраны, – с готовности сообщает брат. – Договор подпишем. Вручим тебе ноты и флешку и в путь!