Небеса не для нас (СИ) - Чикина Елена. Страница 18

Громко рассмеявшись, я как-то сразу пришла в себя. Вот Ева Абрамова и дотронулась до его мужской гордости, разве он не этого хотел?

Все так же, не говоря ни слова, я проследовала мимо Макара к выходу из пустого кабинета, чувствуя себя сильной, смелой. Настоящим бойцом. «Будет знать, как хватать и лапать меня без разрешения!», гремела в голове торжествующая мысль.

Но если я и надеялась, что этот случай поумерит пыл моего преследователя, то, увы, меня ждало разочарование. Как тогда верно подметила Милана, парни обожают трудности. Чем отчаяннее я сражалась с ним, тем больше усилий он прикладывал, чтобы одержать надо мной победу.

Власов поставил целью сделать меня своей и сдаваться явно не собирался.

Если же не считать Макара и моих навязчивых мыслей о нем, ставших неизбежными, в наших с Витей отношениях с самого начала было все прекрасно. Да и как могло быть иначе? Мы и до этого были хорошими друзьями, а стали намного, намного больше чем просто друзьями. Рядом с ним я чувствовала себя уверенной, защищенной, мне было весело с ним, и с каждым днем я, казалось, все сильнее к нему привязывалась. Мы гуляли по Москве после школы, делали вместе уроки, подолгу целовались на прощание, и это были во всем идеальные отношения.

Идеальные, но все же очень спокойные отношения. Особой страсти между нами как не было, так и не появилось. Наши чувства были глубокими и нежными, но без этого дикого жара, заставляющего гореть щеки и все тело, сводящего с ума бессонными ночами, не дающего покоя ни во сне, ни наяву. Порой в мое сознание вкрадывалась крамольная мысль, что идеальный парень для меня ‒ это смесь Вити и Макара, но, такого идеала, вероятно, и на свете не существует.

А Витя и так идеальнее, чем я заслуживаю, со всеми моими комплексами и нечистыми мыслишками.

Мы целовались, стоя у метро ‒ сегодня, к сожалению, наше свидание получилось до жалости непродолжительным. Витя гладил мое лицо, я обнимала его за плечи, ощущение его губ пробуждало во мне трепет, нежность и приятное волнение. Но в этот раз мне захотелось вложить в поцелуй немного больше страсти. Прижавшись к нему всем телом, я запустила язык в его рот, начала чувственно поглаживать его язык. Это было уже больше похоже на то, что мне было нужно, и по моей коже волнами пошло тепло.

Витя ответил на поцелуй, крепче прижал меня к себе. Я знала, что он слишком уважает меня, чтобы проявлять какую-то инициативу в этих делах. Он боится меня оскорбить и быть чересчур настойчивым, но честное слово, мог бы так не осторожничать! Я знаю, что много для него значу, и хочу, наконец, почувствовать себя желанной!

— Ева… так не хочется с тобой расставаться, но мне пора, — отпустив меня, в конце концов, он поцеловал меня еще раз, коснулся моей щеки. — Мне с тобой так повезло, что даже не верится иногда!

— Ты, правда, так думаешь? — зарделась я.

— Я постоянно об этом думаю. Ты такая красивая и милая, и яркая, и умная, но, что самое главное, здравомысленная. Не хочу ни с кем тебя сравнивать, и уж точно не хочу показаться сексистом, но это редкое качество для девушки!

Я рассмеялась, но потом снова стала серьезнее.

— Ну, а я даже говорить не буду, как мне с тобой повезло! И думать не хочу о том, что бы со мной без тебя было. Я, наконец, почувствовала себя человеком и даже больше. Когда я с тобой, весь мир как будто добрее ко мне становится.

— Ева, — он снова обнял меня, — конечно, я очень этому рад, но твои слова грустно слышать. Ты замечательная, но совсем этого не видишь и не чувствуешь. Как бы мне хотелось, чтобы ты увидела себя моими глазами и всегда чувствовала себя именно так!

У меня на сердце стало тепло как никогда, на секунду я прижалась к нему крепче, но потом нам все же пришлось попрощаться. С улыбкой я смотрела ему вслед, вокруг меня гудел огромный город, но я не чувствовала себя в нем одинокой, потерянной, чужой, наоборот, окружающая толпа, казалось, вливала в меня силы. Люди были жизнью этого города, и я чувствовала себя его частью, ощущала себя живой.

Но внезапно рядом остановился знакомый серебряный Порше, и из него вышел Макар. Я настолько не ожидала его увидеть, что от изумления у меня приоткрылся рот.

— Ты следил за нами?.. — эта мысль так потрясла меня, что я напрочь забыла о своем бойкоте.

— Слава богу, заговорила, я уже и не надеялся. Представь себе, следил. Это не поцелуи, а смех один. Может, прекратишь себя обманывать и начнешь целоваться с тем, кто умеет это делать? — ухмыльнулся парень.

Мое лицо покраснело ‒ отчасти, он был прав, а потому его слова разозлили меня еще сильнее:

— Власов, я не знаю, сколько раз говорила тебе от меня отстать! Я молчала, терпела твои выверты, все ждала, когда до тебя дойдет, наконец ‒ меня не интересует твое общество!

— Ева, все это слишком далеко зашло, сколько раз мне нужно извиняться? — прищурил глаза Макар.

— Можешь извиняться хоть до посинения, того, что сделал, все равно не изменишь, — развернувшись, я пошла, было, к метро, но он схватил меня за руку.

— Да что я сделал? Трусики твои всем показал? Будь проще! Ты все строишь из себя оскорбленную королеву, поначалу меня это забавляло, но шутка слишком затянулась. Ты, считай, уже десять раз отомстила мне со своим Витей.

— Я встречаюсь с Витей не назло тебе, а потому что он мне нравится! И если ты не понимаешь, что сделал, объяснять бесполезно! Убери руки от меня!

Видно, я зря это сказала, потому что в следующую секунду Макар притянул меня к себе и без промедлений поцеловал.

Я почувствовала мягкость, бархатистость его горячих губ, твердость мышц и силу рук, обхвативших меня крепко, непреклонно. Все мое существо пронзил сумасшедший импульс. По коже начали носиться жгучие искры; огненные волны, зарождавшиеся внизу живота, сделали с моим телом что-то немыслимое. Но душу мою охватило отчаяние, я ощутила беспомощность, сердце сжалось от странной пульсирующей боли.

Тот, кто гадко поступил со мной, снова пытается лишить меня воли, развлечься и отшвырнуть от себя!.. Нет, нет!

В этот момент боль придала мне сил. Вырвавшись с огромным трудом, я влепила ему звонкую пощечину.

Я бросилась к метро, по моим щекам полились слезы. Мне снова стало тяжело и противно. И куда делся радостный подъем, владевший мной всего минуту назад? Он действительно не понимает, что я чувствую, или только делает вид? Или же просто не принимает в расчет моих мыслей и эмоций?

«Ты все строишь из себя оскорбленную королеву»… Он снова делает это со мной, заставляет почувствовать себя полным ничтожеством. Как будто я должна кинуться к нему по первому его зову, снова забыть о гордости, позволить ему играть с собой! Именно это хуже всего ‒ из-за него я действительно начинаю так к себе относиться, будто я слишком высокого мнения о себе. Он пальчиком меня поманил, а я тут же растеряла все достоинство, всю уверенность, нажитую непосильным трудом.

Ненавижу его!

Насколько мне было хорошо с Витей, настолько же стало погано сейчас. Неужели Макар не оставит меня в покое? Сев в дребезжащий вагон метро, я спрятала лицо в ладонях и разрыдалась, не думая о том, кто и что обо мне подумает, увидев в таком состоянии.

Почему меня продолжает тянуть к нему? После всего, что он сделал, после всего, что я пережила! Почему из-за одного его слова я готова бросить парня, который уважает меня, ценит, видит такой, какой я сама себя не вижу? Все из-за страсти, из-за этих ощущений, которые возникают во мне, когда я оказываюсь в его объятиях?..

Вернувшись на Автозаводскую улицу и поднявшись в квартиру, я сразу же связалась с Миланой, моей верной советчицей:

— Он продолжает меня преследовать! Говорит, что я такого сделал, ну, трусики твои всем показал! Он меня поцеловал, а я дала ему пощечину.

— Крепись, Ева! Даже не вздумай разорвать отношения с Витей из-за этого… не могу подобрать слово. Ты же знаешь таких, как он. Стоит им не получить чего-то, и они с ума сходят, как избалованные дети, которым не купили новую игрушку. Ты поверишь Власову и через секунду окажешься ему не нужна!