Выскочка, научи меня плохому (СИ) - Палла Иоланта. Страница 21
— Мы поговорили с Максимом, — начинает папа, и я невольно отрываюсь от изучения внешнего вида Круглова, — он мне все объяснил. Надеюсь, что такого больше не повторится. Этих ваших, — папа улыбается, а я впадаю в ступор, — недопониманий.
— Наших… — Смотрю то на отца, то на Максика, который поглядывает в сторону Светки, застывшей около двери в мою комнату и внимательно слушающей наш разговор. — Чего?
— Встречайтесь ради бога, — продолжает отец, пока у меня глаза увеличиваются от удивления, — но осторожней с психами. Позвдорили, поговорите. Адекватные ведь люди. — Папа переводит взгляд с Макса на меня и добавляет. — Почти всегда адекватные.
Он протягивает руку Круглову и пожимает. Весь такой добродушный, что у меня голова кружится от абсурдности происходящего.
— Можете водителя взять и машину. — Бросает папа напоследок, уже разворачиваясь, чтобы уйти, а я хлопаю глазами, боясь сейчас что-то сказать. — Не чуди больше. — Легонько касается моего плеча рукой и уходит. — Свету не забудьте.
Вопросительно смотрю на Максима, который ведет себя спокойно, словно так надо. Чувствую, что начинаю закипать от разных мыслей, и если бы не любопытство, то уже бы надавала тапочком по самодовольному личику мажора.
— Мы же все равно собирались встретиться. — Говорит, пока я пихаю ноги в кроссовки.
— Я не поняла, Круглов, — шиплю так, чтобы Светка не услышала, — о каком таком «встречайтесь» шла речь?
— Выскочка, собирайся молча. Я, знаешь ли, тоже не в восторге от беседы с твоим предком. — Хмурится Максим, а я медленно выдыхаю и выпрямляюсь.
Света подходит к нам, закрывая глаза темными солнцезащитными очками. Напряжение в воздухе стремительно возрастает. Максим открывает дверь, чтобы мы вышли, и сестричка шагает первая, выставляя себя королевой положения.
— Сразу говорю, что париться с вами, пока вы милуетесь, не буду. Хочу повеселиться. — Она немного опускает очки и поглядывает на нас. — Ну что? Куда поедем, голубки?
Глава 10
Атмосфера в салоне автомобиля не просто напряженная, а адовая. Кажется, руку подними, и тебя сильно ударит разрядом тока. Света ковыряется в телефоне с довольной улыбочкой, чего не скажешь про нас. Макс хмурится и иногда поглядывает в мою сторону, при этом так шумно выдыхает, что мне остается лишь руки поднять и уставиться в окно.
— Мы к нашим едем? — Наконец подает голосок сестричка и помещает одну руку сверху на мое сиденье, а вторую со стороны Макса. — Там тусовка соберется. Будет весело.
— Не думаю, что Орлов может нормально веселиться. — Бросаю едкий комментарий, а Круглов своими словами заставляет сжать кулаки.
— Да, Светик, направляемся именно туда. — Скрипит зубами, сворачивая к клубу, где собирается селебрити.
— Тогда высади меня здесь. Я найду, чем заняться. — Недовольство побеждает, и я начинаю злиться, потому что проводить время в компании зажравшихся деток мне не хочется.
Пусть я давно их не видела и понятия не имею, в кого каждый из них превратился, но желания узнать об их изменениях у меня не было.
Максим делает вид будто не слышит, и я закипаю еще больше. Стоило мне подумать, что он более менее адекватный парень среди мажористых друзей сестрички, как формирующееся мнение, подобно песчаному замку медленно сплывало вниз, теряя свою первичную структуру.
— Полетели, голубки! Нас ждут приключения. — Света с радостью упорхнула из машины, не дожидаясь того момента, когда мы откроем двери и пойдем в клуб.
Повисло тяжелое молчание, и я даже не знала, с чего начать — дать ему подзатыльник или выйти молча.
— Если не пойдем туда, то тебе опять влетит. — Круглов заговорил вполне серьезно, заставляя повернуться к нему и многозначительно поднять брови. — Я так понял, что она к нам приставлена именно с этой целью, — он бросил на меня хмурый взгляд, — следить и докладывать.
— Я должна поаплодировать сейчас, да? Неужели дошло. — Фыркнула, злясь на всех и одновременно.
Меньше всего мне хотелось находиться на привязи. Контроль Владимира Эдуардовича переходит всякие границы, когда дело касается его великой личности и общественного внимания к ней.
— Тебе не кажется, Выскочка, что это я должен раздувать ноздри и предъявлять претензии? — Усмехается Максим, поворачивая ключ в зажигании и глуша мотор. — Не очень приятно выслушивать нотации от чужого отца, особенно за то, чего не делал.
— Поэтому ты не нашел ничего лучше, чем сказать, что мы встречаемся?! — Выдаю ему на эмоциях, чувствуя, как глаза вот-вот выпадут из орбит.
— Я импровизировал, — разводит руки в стороны, поднимая брови в немом вопросе, — скажи я правду, что бы произошло? О тебе же думал. Мне все равно, что он наплетет моей матери. Хочешь, поехали обратно, и все расскажем, как было?
Не менее эмоционально отвечает, а я часто дышу, стараясь не пускать в голову мысли о папином праведном гневе, узнай он правду, особенно после такой сладкой лжи. Чуть ли не рычу, хватая ручку и выбираясь из Бэхи.
На улице свежо. прохладный ветерок играет в волосах, которые я не убрала в хвост, а распустила. Круглов подходит через пару минут и тоже смотрит на вывеску. Сейчас при дневном свете она не мигает, как вечером, но выглядит не менее эффектно.
Света часто посещает «Фламинго». Здесь собирается вся ее тусовка, в которую я удачно не вписалась в свое время. Выдыхаю и вдыхаю медленно, чтобы успокоить нервы. Понимаю, что Максим меня выручил в каком-то смысле, а я повела себя, как неблагодарная девчонка.
— Извини, — выдавливаю из себя, поворачиваясь к Максу лицом, — ты мне помог, да и вечер вчера был неплохой. Я на нервах, потому что не хочу, — протягиваю руку в направлении вывески, — туда идти.
— Почему? — Хмурится и не отрывает от меня взгляда, ожидая честного ответа, но говорить о том, что давно произошло я не хочу.
— Потому что там моя сестра и ее богатые друзья. Ни с первой, — отставляю левую руку в сторону, — ни со вторыми, — проделываю ту же манипуляцию с правой конечностью, — мои взаимоотношения не сложились. Я благодарна тебе за все, но дальше наши дорожки расходятся.
Улыбаюсь и хочу пройти мимо него, но Круглов меня останавливает, притягивая к себе. Ноги тут же становятся двумя бесполезными кусками ваты, а сердце ухает вниз, потому что он так смотрит на меня, что дышать становится нечем.
— Во-первых, ты идешь со мной, а я не так часто там бывал, поэтому мы сядем в отдельную зону, во-вторых, ты мне должна ответ на вопрос, и твоими стараниями, не на один, а на много, — он усмехается, пока я не спешу вырываться из крепких объятий, — в-третьих, у меня есть план по укрощению строптивой, но, — Макс злорадно улыбается и подмигивает мне, — мне нужна твоя помощь, Алимеева.
Пока жму на педаль газа, гоняю в голове один вопрос, за каким чертом мне все это нужно?!
Мне нравится Выскочка, да, в этом я уже сам себе признался. Хотел узнать ее настоящую, такую, какой она была при своих друзьях-балбесах. Искренне смеялась, говорила и смотрела на них иначе, не так, как на меня и тем более Светку.
Вот только разговор с ее отцом не выходил из головы. Вроде руководствовался мужик заботой, а по лицу Выскочки можно было сказать, что она попала в ад. Семья у них идеальная, но это, как обычно, лишь видимость.
Яркий пример идеала Данияр и его/наш папочка. За красивым антуражем скрывалась такая грязь, от которой еще и мои дети вряд ли отмоются. И здесь попахивало тайной, причем связана она с Лилией. Я надеялся поговорить откровенно, ведь в запасе у меня был искренний ответ на один вопрос, как минимум.
Только мешала нам Светка, а при ней говорить откровенно сродни тому, что взять рупор и кричать на всю улицу о том, что у тебя грязные трусы. Избавиться от великой тусовщицы можно было таким же методом, что использовала она. Не знаю, что произошло между ними вчера, но очевидно, ничего хорошего.