Only you (СИ) - Палла Иоланта. Страница 8

Я кривлюсь и, мысленно посылая того, кто там ритмично орудует кулаком, прикрываю голову подушкой. Она, к слову, тоже отстойная. Каждый тук-тук долетает до моих ушей, и я кидаю бесполезный прямоугольник в сторону шкафа. Хочу грубо ответить посетителю, но не успеваю.

— И вот надо оно мне. Мало детей, так еще этот на мою голову свалился.

Васькино тихое бурчание вызывает у меня улыбку. Хоть какое-то развлечение среди убогой скуки. Медленно, стараясь не издать ни звука, поднимаюсь и крадусь к двери. Понимаю, что веду себя, как идиот, но почему-то желание пошутить над девчонкой побеждает какой-никакой голос разума. В комнате темень, хоть глаз выколи, а все из-за того, что я прикрыл занавески и обеспечил себе максимально комфортные условия для погружения в транс. Идеальная атмосфера для запугивания нежной особы, которая снова подняла руку с намерением выбить дверь. Странно, что ручку она не поворачивает. Я так-то не закрывал на замок, как будто чувствовал, что добыча придет к охотнику.

Подхожу ближе и замираю около дверного полотна, высчитывая удобный момент для своего эффектного появления. Так усердно считаю, что даже дышу через раз. Как только она громко выдыхает, резко открываю дверь и затаскиваю ничего не понимающую Ваську к себе, сразу хлопая дверью и прижимая ее к стене рядом. Она только ойкнуть успевает и столбенеет передо мной. Молчит, и я слов не произношу. Жду хоть какой-то реакции, а ее ноль. Только дышит шумно и часто.

— Жалко, не вижу твоих глаз, Васька, — выдыхаю шепотом, улыбаясь тому, как она вздрагивает, — оценил бы степень желания.

— Или страха, — бурчит и хлопает по выключателю, вынуждая меня застонать и отойти от нее, — прозрей, Баринов.

— Теперь я понимаю, почему ведьм жгли на кострах. — Глаза тру руками и моргаю, привыкая к яркому освещению. — Вы же не люди.

— Хотя бы не орки.

Ответно бросает с высоко поднятой головой. Такой презрительный взгляд мне дарит, что я на некоторое время подвисаю, не улавливая прикола.

— От твоего смрадного дыхания любая ведьма собственноручно костер разожжет.

Смотрит на меня и вертит пачку листов в руках. Ухмыляюсь ее словам. Видно же, что напугалась и нервничает.

— Спички дать?

Шагаю к ней с наглой рожей, но мне тут же прилетает кипа бумажек в грудак. Так ладошкой листы припечатывает, что я вдох с выдохом путаю. Приходится изобразить самого милого пупсика, каким я могу быть, хотя легкие жжет от нехватки кислорода, который я медленно носом тяну.

— Держи, опаздун, — кривится Васька и убирает руку, — ты пропустил собрание, на котором все по полочкам разбирали, а с завтрашнего дня, между прочим, начинается усердная работа.

— До седьмого пота.

Не глядя на содержимое, кидаю бумажки на тумбочку, а Васька качает головой, изображая неодобрение.

— В том числе. — Кивает с неподдельной серьезностью и руки складывает на груди. — Ты бы проветрил здесь, а то дышать нечем.

— В подземелье у орков других ароматов и не встретишь, ведьма.

Смотрю на то, как Васька к двери подходит и кривится. Не воспринимает шутки ни на одном из уровней. Печально, черт подери!

— Стоять, — подлетаю к ней в последний момент и руку сжимаю, на что ее глаза в размере увеличиваются, — средством связи не поделишься?

— Что?

Непонимающе выдыхает и руку отдергивает, как от прокаженного. Хочется попросить терпения у неба в этот момент.

— Можешь мне телефон свой дать, Вась?

— У тебя свой имеется.

Снова нос задирает и пытается дверь открыть, но я блокирую ее своим телом. Протягиваю руку вперед, чтобы получить желаемое, только девчонка пыхтит, словно дракониха.

— Мой, хм-м-м, — затылок почесываю, придумывая наиболее правдоподобную отмазку, — мой не подходит, а позвонить нужно.

— Нет.

— А если подумать?

— Нет.

— Другие ответы в арсенале имеются?

— Для тебя, — она делает вид, что задумывается, — нет.

— Что ж ты такая…

Сиплю, зубы друг о друга стирая, на что она прищуривается. Воздух трещит в этот момент от того, насколько сильно хочу поставить на место упрямую девчонку.

— Какая?

Васька на меня не менее злобный взгляд бросает.

— Душная.

Отхожу от двери, плавно потягивая за ручку, и с улыбкой указываю ей на выход. Мимо меня с видом победительницы проплывает и замирает, когда одна нога уже в коридоре находится. Косичку свою за спину бросает и шумно выдыхает. Мои брови вверх ползут в немом вопросе. Дверь открыл. Пора и честь знать, а она делает вид, что не догоняет.

— Если этот звонок спасет меня от твоего общества, то у охранника на посту стационарный телефон есть. Его никто не проверяет. — Поворачивается ко мне спиной, окончательно перенося свою тушку за пределы моей комнаты. — А комнату все-таки проветри. Не дай бог, сам от себя отравишься.

Хлопаю дверью и кривлюсь. Вот же ведьма!

Глава 11

Я его ненавижу!

Эта мысль не покидает меня ни ночью, ни на следующее утро, когда, только открыв глаза, я поняла, что мне придется вести нашу группу к победе в паре с Бариновым. В одной связке, как сказала теть Соня. Бок о бок с человеком, у которого нет уважения ни к себе, ни к другим. К тому же, я сомневалась в его ответственности. Мы все-таки с детьми работать будем, а не с бездушными машинами. От мыслей голова готова была разлететься на части, и я побрела в ванную комнату, чтобы освежиться.

Поднялась я раньше положенного, и изучала расписание в течение нескольких минут. Программа на самом деле очень простая, и вожатым нужно лишь проводить игры, следя за тем, чтобы никто из детей не поранился и не подрался. Основная задача — быть внимательной и, если что, сразу обращаться за помощью к тетушке. Все ее рекомендации я приняла к сведению и считала важным держать дистанцию с несдержанным мажором, который вел себя так, словно ему здесь каждый чем-то обязан. Бесил неимоверно, особенно своей дурацкой вечерней выходкой.

Я тщательно осматривала себя и осталась довольна. Спортивный костюм, легкие кроссы, волосы в косу. Ничего лишнего. Все прикрыто. Больше нижнее белье никто не засветит. Осталось лишь прочитать молитву, которая бы спасла от Никиты Баринова, и если бы такая имелась, то я непременно потратила несколько минут. Глубоко выдохнув, я вышла из комнаты и побрела в столовую, где уже собрались вожатые. Наш завтрак был раньше, чем у детей, чтобы потом мы могли спокойно следить за ними без урчания желудка.

Выбрав отдельный столик, я принялась за еду. По соседству посмеивались девчонки, которые работали в паре. Алла и Вика. Они были похожи внешне. Обе темноволосые и высокие. Различие лишь в чертах лица и длине волос. У Аллы они были длинными, а Вика все время поправляла свое каре. Неподалеку сидела еще она парочка — Вовчик и Вероника. Высокий худощавый парень и незаметная девчушка в очках. Они молча поглощали пищу и не разговаривали. Кажется, про этого парня тетя говорила мне вчера. Он сын поварихи. Взяли так же по знакомству и многочисленным просьбам матери. Я думаю, что все вожатые оказались в летнем лагере не по объявлению. Один Баринов тому яркий пример, да и я тоже. Под мирное биение сердца я уплетала за обе щеки овсяную кашу с ягодами, но вдруг Алла закшикала своей подруге, тыча пальцем в окно.

— Смотри какой…

Девушка аж губу прикусила и не моргая смотрела в сторону окна, из которого вид открывался на спорт площадку. Я проследила за ее взглядом и скрипнула зубами. На одном из турников усердно трудился Никита. Голый торс. Шорты приспущены так, что видна полоска от трусов Армани. Я фыркнула с презрением и принялась жевать кашу, потерявшую всякий вкус. Надо же достояние «Радужного»! Никита Баринов! Кроме смазливого лица, кучи денег и подтянутого тела, там больше ничего примечательного нет.

— Надо же, — Вика прицокивала, разглядывая парня, который и не подозревал, что тут в нескольких метрах сидят его фанатки, пускающие слюни и сопли пузырями от восторга, — Никита здесь, а я все хотела с ним познакомиться. Интересно, он как тут оказался?