Безвременье страсти (СИ) - Зима Лера. Страница 59
В камине потрескивали угольки, и столик праздничный был уже накрыт. Твердый сыр, сыр с белой корочкой, салаты, рыба, икра. Мандарины источали праздничный аромат в окружении персиков и рубиновых плодов граната.
– Валентин, ты всегда был искусник в плане угощений. Но где ты взял фрукты зимой?
– Там же, где и цветы. Мы с Эдмондом набрели на ферму в Амон-Ра, там под стеклянными колпаками все цветет круглый год.
– О, в Хувале была я в таком парке! Думала, больше такого нигде нет.
– Выходит, что есть.
И тут взгляд Элины упал на свиток, аккуратно свернутый и перевязанный ленточкой.
Элина быстро прочитала.
Так было хмуро, блекло
И на душе печально
Тоска тягучей шалью
Присела на плечо.
Ты ждешь, и все мечтаешь,
Когда же грусть растает
И праздник, друг твой старый
К тебе опять придет.
И все засыплет снегом,
Чтоб с кошкой пробежаться
В серебряном пейзаже.
Лес в белом облачен.
С утра закат застанешь,
В раннюю рань проснувшись,
С печалью распростишься,
И вот он, новый год
И где-то за горами,
Весь лес усеян белым.
Там дом стоит, и в небо
Дым из трубы идет.
На улице морозно,
Внутри – тепло, камин
Трещит, искрит, пылают
Душистые дрова в нем.
И елочка с шарами
Из хрупкого стекла
Фонариками, шишками
Украшена и ждёт,
Как ночью ясной, звёздной
Пойдут гурьбой, все разные
Встречать волшебный праздник,
Когда же мы начнём?
Пушистые узоры,
Снежинки на окне
В полночной тишине
Морозец разукрасил.
А в доме, слышим мы
тот аромат лесной,
тот хвойный, смоляной
Снежинки, налепя
На окна и на шторы.
Мы будем ждать чудес,
Что спрятал сказок лес.
Я с этим был согласен.
Ты так ждала зимы,
Зима уже пришла.
Где это место, где же,
Где я так ждал тебя.
– Прямо все о том, что вокруг! – восхитилась девушка.
– Написал, когда искал тебя. – Ответил Валентин. – Для тебя!
– Какой ты милый! – поцеловала она его. – Но Валентин, теперь нас ждет серьезная опасность. Я беспокоюсь.
– Какая?
– Все, кто написали стихи этой зимой – погибли. Дядя Андреса, Антон – муж Джайны… Ты не должен был.
– Ну Элина, это совпадения, что так получилось. Жаль, мы потеряли много людей. Я даже думал, что потерял тебя.
– А я – тебя!
– Но мы нашли друг друга, и самое главное, теперь, как ты с успехом прошлась по землям Орбуса. Элина, я надеюсь, что больше никто не умрет!
– И пусть будет так, пусть лучше вместо сражения кипит страсть! Вечная, как Безвременье.
– И ты была там?
– Да, и во многих других местах. А вот ты, лучше скажи, проказник, а пока меня не было, ты ведь занимался любовью с девушками?
– Элина, у меня есть ты!
– А как же Джалитта, ведь ты ее так любил?
– С чего ты взяла?
– Точно знаю, ты ее трахал!
– Было дело, чего таить. Но до того, как встретил тебя.
Но вместо гнева Валентин услышал нечто другое.
– Ну расскажи, как ты ее трахал? – игриво заинтересовалась Элина. Она была столь настойчива, что Валентин рассказал ей подробности их отношений.
– У, какой ты страстный, лучше бы меня так!
– Детка, я тебя не так, я тебя лучше… – сказал он, и добавил, – отлюблю.
За окнами падал снег, потрескивали в камине дровни, а их ждала кровать. Последняя ночь этого года, йултадская ночь.
Он ласкал ей одну грудь губами, а вторую – пальцами, другой же рукой залез ей в трусики и делал приятное пальчиком, где клитор. По тому, как было влажно между ее ног и по тому, как глубоко она дышала, Валентин чувствовал ее возбуждение. Оно нарастало, пока Элина не застонала, а когда успокоилась, она легла рядом и нежно обняла его.
– Котик, ты такой умелый, как же я люблю тебя!
– Я так долго искал тебя, крошка, и так рад, что нашел, любимая!
А потом они сплелись в соитии, самом страстном, какое только могло быть.
Эпилог
Тяжесть налилась во всем теле, и Сольдбис сомкнула веки. Рядом на столике стоял букет лилий, нежных и чистых цветов, таких же, как и ее душа. Она не грустила и не переживала. Умиротворение наполнило ее, и девушка улыбалась во сне. Она знала, что каким бы ни было будущее, все будет хорошо.
Лунный свет струился в окно, отбрасывая длинные тени от погасшей лампы, от цветов, проникая в дверной проем. Нежданный гость вошел в дверь.
– Дорогая, я пересек бездны преисподней, чтобы найти тебя.
Сольдбис открыла глаза. В лунном свете перед ней стоял он – не Валентин.
– Митрофан, я так рада, что ты все-таки пришел ко мне!
– Наконец-то, ты назвала меня по имени.
– Но и я не Корана, – ответила девушка. Меня зовут Сольдбис.
– Теперь я знаю. Проклятие спало. Но ты – это она.
– Как?
– В тебе – ее дыхание, ее жизнь, ее страсть.
– Вы и раньше были вместе?
– Да, давно. Пока меня не сбросили в кипящие преисподние. Всеми силами я стремился выбраться, вырваться оттуда. А когда вырвался, я нашел тебя.
Он стоял обнаженный, черные локоны спадали на его плечи. Девушка встала с постели, подошла, потрогала его волосы, его крепкие руки. Гость был осязаемый, теплый, живой, настоящий.
– Это тебе! – протянул он девушке букет из белых кувшинок.
– Какие красивые! Дикие, как и ты! – любовалась она желтенькими сердцевинами, окруженными нежными коронами белых лепестков. – Но где ты добыл их? Сейчас же зима, и лесные озера скованы льдом. Там ничто не цветет.
– Там, в Чертовом болоте, как зовут то место, огромный тоннель тянется на дно земли.
– До преисподней?
– Да. Именно по нему я шел к тебе, когда почуял, что ты здесь. Менялись времена, сезоны, вода, из которой я вынырнул, бурлила адским кипятком. Но снег, падая, заглушил мои муки, и в озере наступила весна. В воздухе вокруг повеяло прохладой, и зацвели эти кувшинки. Я собрал букет водяных лилий для тебя.
И девушка поставила цветы рядом с лилиями. Утром все удивятся, откуда взялись лилии, но сейчас она была просто счастлива.
– Ты уйдешь, как настанет рассвет? – спросила Сольдбис.
– Чары спали. И сегодня, в последний день года, я могу, я хочу побыть с тобой.
– Не важно, – воскликнула девушка. – Даже миг с тобой для меня – целая вечность.
– Моя любовь будет всегда с тобой. – Воскликнул Митрофан, и снова их губы сомкнулись в страстном поцелуе. И опять они сплелись в сладострастных объятиях. Он целовал ее губы, шею, соски, даже там, где до этого никто не целовал. Никогда Сольдбис еще не было так хорошо. Она стонала, она вцепилась в его шею, в его крепкие плечи, в спину, ей хотелось расцарапать все вокруг, настолько было ей хорошо. А затем он овладел ею, неистово и страстно. Девушке нравилось, как он терял голову с ней, как рычал и стонал, превращаясь в безумного демона, который изливал в нее свою страсть. И несколько раз они снова и снова погружались в омут страсти, повторяя все сначала, как будто, и правда, Безвременье окружило их в эту волшебную ночь.
И когда под утро он ушел, Сольдбис улыбалась во сне. А на столике рядом благоухал букет из лилий – белых и водяных, которые сплелись в тесных объятьях.