Король арены (СИ) - Богдашов Сергей Александрович. Страница 20

Студии были не против. Ни храмы, ни алтари, ни, самое главное — религиозные знаки, им почти ничего не стоили. Со временем студии получили для съёмок кто сотни тысяч, а кто и миллионы камер, помещённых в носимые религиозные знаки, без каких-либо значительных затрат.

Как «Феррамаунт» взаимодействует с храмами, могли догадываться только некоторые представители Алмазных поясов, закупающие товары на деньги храмов, полученные за проданные им алтари и знаки. Но вряд ли кто из них знал, сколько стоят эксклюзивные деликатесы, вина и лекарственные травы у ценителей и гурманов на планетах Содружества.

Концерн «Феррамаунт» — это прежде всего бизнес, а деньги здесь считать умеют.

— Нужно посоветоваться с Руди! — вдруг подпрыгнул на месте Родан — младший, разом отмахнувшись от несвоевременных посторонних размышлений.

Руди — друг детства. Знакомы они с начальных классов колледжа. Да, представьте себе, Родан — старший не пожалел денег на обучение сына, отправив его в частный и очень дорогой колледж. Там-то Юби обзавёлся друзьями, число которых теперь можно пересчитать на пальцах одной руки. Руди был хорош тем, что во всех проблемах своего друга он всегда мог найти что-то смешное. Был у него такой редкий талант — уметь смеяться, причём не важно над чем. Он мог посмеяться над собой, над другом, над тупым текстом учебника. При этом Руди умудрялся подобрать такие слова и выражение лица, что вместе с ним смеялись и все остальные. И это само по себе было необычно.

Жители развитых миров смеются редко. В индивидуальной капсуле смеяться по меньшей мере нелепо, а когда ты из неё выберешься, то в обществе малознакомых людей лучше просто улыбаться. На громкий смех может неправильно отреагировать охрана, и тогда тебе предложат пройти сдать анализ на предмет употребления запрещённых препаратов.

— Руди, я вообще-то по делу. Мне твоя помощь нужна, — перешёл Юби к причине звонка, после того, как они перекинулись первым десятком фраз, — Пробую с нашим семейным бизнесом разобраться, но первый же снятый ролик мне не нравится. Посмотришь на свежий глаз?

— На мою профессиональную оценку можешь не рассчитывать. Я простой зритель и не больше того.

— Так мне и нужна оценка зрителя, — скинул Юби другу смонтированный материал.

— Тогда жди. Сейчас посмотрю и свяжусь с тобой, — проговорил Руди, прежде, чем отключиться.

Ждать, ничего не делая — невыносимая пытка.

Юби ещё раз перебрал все проведённые в Белговорте дни, пытаясь вспомнить и сообразить, не показал ли он где чего лишнего. Не сказать, чтобы он был доволен своей первой самостоятельной поездкой. Сейчас выбранная кандидатура, на которую он перенёс слепок сознания короля арены, добытый наёмниками, уже не казалась ему удачной. Да, подселенец, услышав про возможные проблемы с инквизицией, затаился в голове у Ларри Ронси и притих, как таракан, заметивший поднятый тапок. Медикаментозная блокада его эмоционального центра вскоре понемногу сойдёт на нет, но и без неё подселённая личность ведёт себя довольно вменяемо, вживаясь в предложенную роль. Этот этап пройден успешно.

Жаль, что романтические планы Юби на его первый самостоятельный выезд накрылись медным тазом, но тут уж ничего не поделаешь. Трезво оценивая результаты трёх своих неудачных попыток замутить с симпатичными студентками, стоит признать, что ему не хватило наглости и опыта общения. Он терялся и не мог поддержать трёп ни о чём, чтобы потом перейти к более решительным действиям. Между студентками и служанками из школы лэры Паулиньи, с которыми всё происходило легко — целая пропасть. Впрочем, ничего страшного. Научится он охмурять студенток. Понаблюдает за их общением со сверстниками и освоит это дело. А пока лучше самому разок съездить к лэре Паулинье, и подобрать у неё ещё пару — тройку служанок по своему вкусу. Этаких невысоких худеньких блондинок помоложе. Выбор девушек у лэры богатый, а уж как служанки угодить хозяину стараются, так просто выше всяких похвал.

Злые языки утверждают, что во время обучения лэра Паулинья порет девушек нещадно, оттого они больше всего боятся, что их к ней обратно недовольные хозяева вернут, но результат того стоит. Ни одна из четырёх девушек, обслуживающих по распоряжению матери его покои, ни разу не вызвала нареканий молодого хозяина. Любые, даже самые прихотливые его желания, они всегда выполняют безоговорочно и очень старательно.

До даты возвращения на родительский остров остаётся два дня. Ещё день придётся провести с мамой, рассказывая ей про поездку, и лишь потом он поедет за новыми служанками. Размечтавшись, Юби даже вздрогнул от неожиданно прозвучавшего вызова.

— Слушай — это бомба! Я давно так не ржал, — затараторил Руди, — И ты абсолютно правильно сомневался насчёт ролика. Его же наверняка составлял искин, а у них, сам знаешь, с юмором всё плохо, чтобы не сказать большего. Лично я на то, что выдают искины, считая это юмором, даже смотреть не могу. Ловлю себя на ощущении, будто мне вместо натурального сока подсовывают суррогат из самого дешёвого синтетического заменителя. Мой тебе совет — найди нормального разумного, умеющего смеяться от души, и поручи ему заново составить ролик. Материала, как я понимаю, у вас для этого достаточно можно набрать.

Слушая друга, Юби поймал себя на том, что он сейчас, скорее всего, похож на аквариумную рыбку.

Те тоже порой замирают, выпучив глаза и беззвучно хлопая открытым ртом.

Слишком неожиданно к Родану — младшему пришло понимание правильности дружеского совета, и осознание собственной беспомощности. Сам он не справится. Обратиться за помощью к отцу — это последнее, на что он согласится. Бежать к папочке, столкнувшись с первой же трудностью? Нет уж, увольте. Проще самому перечеркнуть все свои надежды на будущую самостоятельность и не дожидаться, когда на это намекнёт расстроенный отец.

— Руди, а ты сейчас чем занимаешься? — словно между делом спросил Юби, скрестив на удачу пальцы.

— Жду, когда отец из мнемотура вернётся, а потом он меня на работу устроить обещал, — сморщился Руди, словно сжевал только что дольку лимона.

— Что за работа?

— Контролёр майнерской станции. Скукотища смертная. Валяешься по десять часов в капсуле, не зная, чем себя занять.

— Вот как? Я думал, искины давно уже сами с рутиной справляются.

— Так оно и есть, но профсоюзы каждый год прописывают новые протоколы безопасности, вынуждая корпорации поддерживать занятость населения.

— И что, корпорации идут и них на поводу? — не поверил Юби.

— Профсоюзы поддерживают правительственные фракции на выборах, а правительство поддерживает профсоюзы, — поделился Руди нехитрым жизненным наблюдением.

— Как у тебя дела на личном фронте?

— С одной подругой недавно расстался, толком ничего не добившись, сейчас с другой мучу. Должен тебе сказать, что запросы нынче у барышень такие, что я бы и в лучшие времена не всё смог осилить. Сам прикинь, сначала она меня на ресторан раскрутила, да не просто какой-нибудь, а с экзотическими натуральными продуктами и винами, а теперь поход в ночной клуб требует. А как я её туда поведу, если я почти все свои карманные деньги на ресторан потратил?

— Да ладно, — не поверил Юби, — Не помню, чтобы ты на бедность жаловался.

— Я и сейчас не жалуюсь. Но жить мы теперь стали намного скромнее. Отец недавно суды проиграл и нас лишили значительной части доходов, — вздохнул друг.

— Слушай, а ведь это идея! — состроил Юби радостную мину, будто бы его только что осенила гениальная мысль, — Давай я тебе сейчас скину материалы по этому ролику, и ты его переделаешь. Составишь из фрагментов свой вариант. Такой, чтобы получилось очень смешно.

— Тю-ю-ю, ничего не выйдет, — замотал Руди головой, фыркнув на манер обитателей морских глубин, — Я от создания ваших фильмов так же далёк, как ты от игры в аэрогольф.

Что правда, то правда. В этой игре мячи у Юби никогда не летели туда, куда он хотел.

— Тебе нужно всего лишь правильно составить видеоряд. Всё остальное я на студийном искине обработаю, — заторопился Юби, чувствуя, что затея может не выгореть, — Зато я тебе могу твёрдо пообещать, что работа будет оплачена. Не скажу, насколько щедро, но на поход с девушкой в клуб тебе точно хватит. Правда, есть одно условие — во время просмотра ролика мой отец должен хотя бы раз улыбнуться.