Справедливая гордыня (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович. Страница 60

Или нет.

— Так, все двери помнят, которые в баню вели? — осведомился я, поясняя, — Звук они не проводили. Этим и воспользуемся. Врываемся, как к себе домой, в каждый зал, рубим всех в капусту, жжём магией, а затем летим дальше. А товарищ Митрагард займется своим профильным делом — будет бить этих министров в спины и пониже. Чтобы лучше получалось, я на неё «выбор» переключу.

На том и порешили, начав натуральную зачистку. Двери на самом деле оказались звуконепроницаемыми, от чего мы веселились, особо себя не сдерживая. Тормозить и общаться с местными после бани мне не хотелось, а у девушек особого интереса в социализации не наблюдалось. Кроме того, мы спешили.

Дело обстояло так.

Открыв дверь в очередной кабинет, я оценивал его на предмет наличия кого-либо живого. Следом в это живое, а его обычно было 10-12 голов, развалившихся на диванах, влетало массовое заклинание Саяки. После того, как внутри помещения начинала бушевать огненная или ледяная буря, я хватал на ручки Рюуку, с которой мы и проходили рывком до безопасной зоны в другом конце зала. Это нужно было для того, чтобы Какаротто могла своим «лучом кицуне» отсечь противнику возможность позвать помощь из другого зала, либо накинуться на растерянных и туго соображающих монстров со спины. Тами охраняла жрицу, бардессу и мудрицу, а демоница выжидала момент, чтобы нанести один из своих страшных и коварных ударов в спину мини-боссу, то есть, очередному начальнику очередного кабинета.

Долго у этих «могучих кучек» сопротивляться не получалось.Всё-таки, в отличие от стражников и прочих бойцов, обитатели третьего этажа должны были брать другим — разнообразием. В свитах были самые разные разумные самых разных классов, которым полагалось ошеломлять штурмующих своей непредсказуемостью из-за спины мини-босса/начальника, только вот сделать это им оказывалось чрезвычайно сложно, получая с места в карьер очень высокий урон магией, после которого на них набрасывались такие монстры как я с кицуне и неимоверно быстрая суккуба-убийца, очень крепко усиленные смешной кошкогоблиншей с укулеле. Раз-два… и готово.

Отряхнуться, кашлянуть, пропукаться, подойти к следующим дверям, повторить.

Как говорится, сила есть — ума не надо. А вот были бы мы хотя бы 180-го уровня, то не прошли бы ни в жизнь. Скорее всего, жестко наполучали бы даже на первом этаже от прислуги, которая вовсе себе не ставила целью всерьез нам навредить. На втором, если бы не гей-вечеринка, то по словам Хаято повторилось бы тоже самое, как и на третьем, но здесь бы нам пришлось частенько останавливаться, чтобы объяснить каждому новому мини-боссу, что именно мы ему можем подарить. А потом всё, приехали бы.

Но бывшие «пираты мутной лагуны» были неимоверно круты своими уровнями. Мы просто сдували один за другим кабинеты, как волк поросячьи творения, мы шли, не допуская ни единой ошибки, одним слаженным механизмом, выдающим местным жителям внезапные мизерикордии. Мы были круты как яйца и горы, купно и врозь. Мы были самой неотвратимостью.

Пока…

— Твою жеж мать! — рявкнул я, наблюдая, как короткая мини-юбка горничной скрывается в двери напротив еще до того, как Саяка успела повесить свою «метель» на зал. Упустили! А Хаято предупреждал, что слуги с первого этажа на третьем выполняют особую функцию — они не нападают, а поднимают тревогу, убегая в другие залы!

Вот теперь нам пришлось жарко!

Проблема в полный рост встала сразу — непредсказуемость! Там, где стражники, несмотря на своих волшебниц, просто не могли ничего сделать, долбясь ко мне в щит, местные кидались площадными заклинаниями и проклятиями с самыми разными эффектами настолько плотно, что мне, стоящему в дверях и держащему на себе физические удары, сразу стало очень кисло.

Причем буквально!

Привкус кислой тухлятины во рту, шевелящиеся волосы, противно дергающие кожу, да и та цвет сменила на непотребный, повылезали прыщи, глаза слезятся, ноги трясутся, характеристики понизились (пусть и немного!), ты стоишь, ругаясь простым человеческим матом и отбивая щитом удары министра здравоохранения, здорового кряжистого гнома, восторженно орущего что-то вроде «убьем их всех!», «соберись, братва!», «ни шагу назад!». Причем удары выполнялись молотком, напоминающим помесь терапевтического и кувалды!

Но ладно я, у которого к разной дряни вкачано сопротивлений почти под крышечку, а как досталось девчонкам? Особенно с прыщами и особенно на гоблинской мордашке!

Начав вздрагивать от «ужасных куплетов» злой как триста тридцать три собаки Мимики, я подумал, что день уже хуже стать не может, но тут Саяка метнула свой горшок…

Нет, метнула она его хорошо. Тактически грамотно метнула так, что поднявшееся облако фиолетового дыма меня, стоящего у дверей не зацепило, тут вопросов никаких. Проблема была в том, что уже до некоторых, переживших заклинания той же самой Саяки, начало доходить, что их убивают, а ведь это же хорошо, да? Очень хорошо! Скоро всем должно было стать хорошо, и им, и нам!

А тут горшок. Великая, мать её, Кишечная Бомба.

— Саяка!! — отчаянно взвыл я, чувствуя, как удары по щиту становятся тверже и сильнее, — Дура! Им тысячи лет! Думаешь, они не знают, что такое — срать прилюдно?!!

— Знаем!! — прогрохотал трамбующий меня министр здравоохранения, — Так что познайте отчаяние!! «Блеск одиноких холмов!»

— Ха, мазила! — раздраженно крикнул я, страдая от множества разных мелких пакостей и не ощущая какого-то дополнительного изменения в организме, — На-ка! «Пылающий взмах»!

Вот его гном не пережил, правда, почему-то падал с улыбкой, полной не только блаженства, но еще и нескрываемого ехидства. А вот к чему он так поганенько улыбался, я узнал приблизительно через минуту, продолжая самоотверженно рубиться с поступающими и поступающими работниками монстрячьей номенклатуры. Только вот, почему-то, один. Безо всякой помощи из зала за спиной. Позади была тишина и шиш с маслом магической поддержки.

— Эй! — повернул я голову к замолкшим девчонкам, — Вы чег…

Ой…

— Мач…, — низко и очень угрожающе прошипела Руюка, — Уйди…

— Но я же защищаю…, — нервно пробормотал я, уже планируя отпрыгнуть куда подальше.

— Хватит их защищать! — глаза Лилит метали молнии, громы и обещание скорого жестокого геноцида.

— Будь по-вашему! — не стал я искушать судьбу, отпрыгивая нафиг с дороги шести крайне разозленных женщин.

Они были злы, в прыщах, пятнах, с измененным цветом кожи… но такими были уже достаточно давно, да и временно это всё, чего уж там. А вот лысыми…

Лысыми мы все стали очень недавно.

Расправа над оставшимися монстрами была предельно жестокой, но очень короткой, не так уж и много их оставалось, да еще и покоцанных заклинаниями Саяки. Хуже всего пришлось горничной, которая, собрав всех на этаже своими воплями, присоединилась к бою последней. Её, отчаянно визжащую, Саяка подняла на руках, а затем смачно хряснула о собственное колено, выбивая из бедняжки остатки очков здоровья.