Я тоже её люблю (СИ) - Бонд Юлия. Страница 26
— Потому что дура. Потому что испугалась за тебя. Если бы я не отвлекла внимание Тагира, он бы всё понял.
— За меня испугалась? — ухмыльнувшись, Егор возвращает взгляд на меня. И вздыхает: — Юля, Юля… Ты же на лопатки меня положила. Ты даже не представляешь, как сделала мне больно. Дважды.
Эмоции накатывают удушливой волной. И мне уже всё равно, как я выгляжу со стороны. Жалкая. Омерзительная? Пусть! Я просто падаю перед Егором на колени. Обхватив его ноги обеими руками, прижимаюсь щекой к колену. И прошу простить меня. Не понять, нет! Я и саму себя не понимаю…
Не выдержав, Егор поднимает меня с колен. И подхватив на руки, несёт вглубь дома.
Зарывшись лицом у любимого на груди, мысленно обещаю себе сходить в церковь и исповедаться перед богом за все грехи. Да, я грешная… И если Егор меня отвергнет, то у меня только одна дорога — либо на тот свет, либо в монастырь. Зачем мне такая жизнь?
Я устала…
Боже, как же сильно я устала!
Егор
Признания Юли выбивают почву у меня из-под ног. Я даже не успеваю обдумывать всё, как Юля вываливает на мою голову очередную порцию дерьма.
Жила она с ним, потому что это было условие Батурина взамен на сомнительное спасение её матери. Большего бреда я и представить не могу. Как можно жить с человеком, которого терпеть не можешь, целых десять лет? Почему не попытаться разрубить замкнутый круг?
Нет…
Не понимаю!
А когда Сабирова немного успокаивается, я предлагаю выпить чай и продолжить наш разговор, но уже на другой ноте. Потому что она пришла ко мне и отныне её проблемы — моя забота. Да, я готов ей простить — если не всё, то многое… ОНА же душу мне всю измотала за эти годы. В здравом уме я никогда от неё не откажусь, потому что люблю!
— Ты куда? — оторвав голову от подушки, Юля взволнованно хватает меня за руку: — Не уходи. Не оставляй меня одну. Пожалуйста, Егор.
— Милая, — сажусь рядом с Юлей на диван и устраиваю её голову на своих коленях. Глажу макушку, пальцами зарываюсь в волосах: — Что ж он с тобой сделал?! Я тебя совсем другой помню: бойкой, своенравной и упрямой. А сейчас ты похожа на маленького, перепуганного котёнка.
— Давай не будем о нём, пожалуйста, не будем, — просит Юля и соглашаюсь кивком.
— Ладно, раз ты у меня такая трусиха, то предлагаю пойти на кухню вместе.
Она соглашается. И молча поднявшись с дивана, берёт меня за руку, переплетая наши пальцы в замок. И я чувствую, как она дрожит сейчас — возможно, до сих пор напугана Батуриным, а возможно, боится, что я её прогоню.
На кухне завариваю чай и делаю на скорую руку бутерброды. Заставляю Юлю хоть немного поесть. Выглядит она сейчас не очень — взгляд тусклый, осунувшееся лицо с острыми скулами. А потому я незаметно сжимаю руки в кулаки. Злюсь! На Батурина! Я просто убью его, когда увижу.
***
Больше 10 лет назад (Егор)
Роспись назначена на двенадцать, но мы с Юлей договаривались приехать немного пораньше. Но всё пошло не так ещё со вчерашнего вечера! Любимая вдруг куда-то сорвалась, пообещав мне всё потом объяснить. Не объяснила… Прислала сообщение “Увидимся завтра”.
Я волнуюсь. Поглядываю на часы и не перестаю набирать номер телефона Сабировой. Всё уже готово и ожидает только приезда невесты и свидетельницы. И я умом понимаю, что что-то идёт не так, но изо всех сил стараюсь не нагнетать панику.
К ЗАГСу подъезжает белый “Мерс”. Тот самый, который мы с Юлей арендовали на день свадьбы.
Усмехнувшись, спешу навстречу. И мысленно ругаю себя за трусость и недоверие. Она же любит меня и через двадцать минут станет моей женой. Я надену на её палец кольцо и прижму к себе. Крепко. МОЯ. Отныне и навсегда!
Из-за тёмных стёкол в машине я не вижу невесту, но уверен, она безумно красивая, впрочем, как и всегда.
Распахиваю в “Мерсе” заднюю дверцу. И замираю. Потому что на меня смотрят чужие глаза.
— Рита? — заглядываю в салон и как придурок обхожу машину. — Где Юля?
С лица подруги Юли сползают краски. Она бледнеет. Выглядит перепуганной, словно ей предстоит сказать мне сейчас что-то очень плохое — нутром это чувствую.
— Юля где? — чувствую, как на скулах играют желваки. Я почти на грани наорать на девушку, потому что она всё ещё молчит. — Почему ты приехала без неё?
Тянусь к внутреннему карману пиджака, чтоб достать оттуда мобильный. И ещё раз набрать Сабировой. Это шутка какая-то? Юлька сейчас стоит где-то за углом и смеётся? Ну тогда вообще не смешно. Как дал бы ей ремня по заднице, но не дам, конечно же, — в жизни не поднимал руку на женщин, а на любимую — так тем более.
— Егор, это тебе Юля передала, — Рита всё-таки оживает и протягивает мне конверт с письмом.
— Что всё это значит?
Поджав губы, Рита качает головой. Вдруг всхлипывает, зажимает рот ладонью и тихим голосом просит простить.
— Она меня бросила, да? — рычу через зубы.
— Прости, Егор… Прости, если сможешь, — Рита командует водителю ехать и в спешке захлопывает в машине дверцу.
Я не сразу читаю. Всё понять не могу, что это не мой страх, а реальность. ОНА меня бросила!
От злости пальцы сжимаются в кулаки. Выдыхаю. И всё-таки осмеливаюсь заглянуть в конверт. Мне даже неинтересно по большому счёту. Но внутренний голос твердит прочесть письмо. Возможно, у Сабировой найдутся весомые аргументы убедить меня в том, что это нормально — дать заднюю за двадцать минут до регистрации брака.
Читаю ровные строчки. И дышу через раз, потому что, млять, больно!
“Егор, ты же умный и всё поймёшь сам. Наш роман был прекрасным, но он слишком далеко зашёл. Я влюбилась в тебя потому, что ты у меня первый (ты и сам это знаешь). Но выйти за тебя замуж я не могу. Мы разные с тобой, пойми. Где ты, а где я? И в общем, мне ещё нужно повзрослеть. Я не готова к семейной жизни.
Прости, что так вышло. Да, я трусиха. Я побоялась сказать обо всём, глядя тебе в глаза.
Но мне очень хочется, чтоб ты был счастлив. А меня забыл. И больше никогда не искал со мной встреч.
Для меня тебя больше НЕТ”.
Глава 14
Юлия
Егор отвозит нас к морю. Оказывается, зимой море по-особенному прекрасно: волны разбиваются о скалы, летают чайки. Я наивно полагала, что зимой эти птицы улетают в тёплые края, а нет.
— Устала? — спрашивает Егор, утыкаясь носом у меня в чувствительном месте за ухом.
— Ещё немного погуляем?
— Хорошо.
Продолжаем стоять на берегу. И смотреть на бушующее море. Сегодня шторм и это действительно красивое зрелище. Будь я художником, написала море именно во время шторма. В этот момент кажется, волна накатит на тебя с головой. И унесёт под воду. Смоет, как песчинку.
Но не мне нестрашно. Потому что за моей спиной стоит любимый человек. И я дала себе слово, отныне быть честной с ним и делить пополам все неудачи и радости.
— Я хотела спросить у тебя, Егор.
— Спрашивай.
— Та девушка Катя, кажется, твоя помощница. Что у тебя с ней?
Чувствую, как Егор напрягается. И тихо вздыхает. Да, возможно, я не имею права задавать подобный вопрос. Но если мы решили начать всё с нуля, то я должна знать, что не отбираю его у другой женщины.
— Ничего серьёзного, — отвечает Егор после недолгой паузы и я не настаиваю.
Врёт, наверное. Я же не слепая и видела, как она поцеловала его в щеку. Но требовать от любимого мужчины чистосердечных признаний — не могу. Я сама в таком болоте увязла: предательство, ложь и десять просраных лет…
Мы замолкаем. И я знаю, Егор думает о том же, что и я. Нас двоих беспокоит будущее. Сейчас всё хорошо, мы вдали от дома за несколько сотен километров. Телефоны выключены. Для всех нас просто нет!
Но что будет потом, когда мы вернёмся в столицу?
От одной только мысли, что мне предстоит тяжёлый развод с Батуриным, бросает в холодный пот.
“Если я когда-нибудь узнаю, что причина твоего равнодушия — другой мужчина, то убью его. Поняла? Я любого убью, на кого ты посмотришь с любовью”, — набатом стучит в голове фраза, сказанная Тагиром в гневе.