Вик Разрушитель 3 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович. Страница 15
Инструктор не стал опустошать магазин. Он подозвал меня взмахом руки и карандашом, неведомо откуда у него взявшимся, зачеркнул все пробоины на мишенях.
— Чтобы с твоими не перепутать, — объяснил он. — Обрати внимание, что я стрелял парным в грудь и третьим — в голову. Таким образом достигал максимального урона противнику. Не жалей патронов. Не всегда удается убить человека одним выстрелом. Не выделывайся, считая себя великим ганфайтером, и не стреляй в голову сразу. Целься всегда в корпус. Калибр пули достаточен, это как удар кувалдой по груди.
— Понял, — я с бьющимся сердцем взял протянутый мне пистолет. Он был тяжеловат и слегка тянул вниз, а рукоять оказалась неудобной для захвата.
Сидор обратил на это внимание:
— Оружие заточено под руку пилота в перчатке, но и без нее можно работать. Тебе неудобно, потому что ладошка еще детская. Но это твое будущее оружие, поэтому привыкай.
Мы вернулись на исходную позицию, встав перед первой мишенью. Инструктор зашел за спину и приказал:
— Снимай с предохранителя. Стреляй с места, никуда не двигайся. У тебя шесть патронов для пристрелки. Начинай.
Я с трудом унял скачущее в груди сердце, и двумя руками, копируя действия Сидора, поднял оружие. Светлая ростовая мишень из фанерной доски прыгала перед глазами словно в насмешку, не давая сосредоточиться. Палец лег на теплый курок и с небольшим усилием нажал на него. Выстрел вышел на удивление негромким, каким-то сухим, словно детская хлопушка под ногами взорвалась. Но руки дернуло ощутимо.
— Мимо, — спокойно произнес Сидор. — Успокойся. Да, «Орел» довольно тяжелый для тебя пистолет. Но даже если ты попадешь в цель, неважно куда, это уже успех. Давай. У тебя пять патронов. Если поразишь мишень хотя бы раз, в качестве награды расстреляешь целый магазин.
И я попал! Даже два раза. Одна пуля пробила плечо безликой мишени в виде человеческой фигуры, а вторая едва чиркнула чуть ниже пояса, вырвав маленький кусочек фанеры, но Сидор великодушно засчитал попадание, и выдал мне полный магазин. Я перезарядил оружие, и вместе со своим наставником прошел всю полосу, выпуская по три пули на каждую мишень.
— Понравилось? — усмехнулся инструктор, когда в моих ушах затих звон от выстрелов. Сразу возникло подозрение, что он специально не предоставил мне наушники, чтобы я по-настоящему ощутил боевую обстановку. — А теперь шагом марш к столу чистить оружие.
Я особо не расстраивался, что количество попаданий в цель было очень низким. Главное, почувствовать боевое оружие в руке, срастись с ним в одно целое. В глубине души я понимал, что меня готовят не для роли обыкновенного бойца сопровождения; бросать человека с Даром разрушения магии в обыкновенную перестрелку — невероятно глупая затея. Размышляя над своей дальнейшей судьбой, я почему-то подумал, что Булгаковы задумали отдать меня в императорский клан в личную охрану кого-то из Великих княжичей или княжон. Больше никаких мыслей по поводу моего будущего не вырисовывалось. Конечно, не сразу, а исподволь начнут готовить в какой-нибудь академии, натаскивая как сторожевого пса. И уже потом постепенно введут в клан.
С одной стороны — это неплохая карьера, как ни крути. Дадут дворянство, подберут жену из какой-нибудь знатной семьи, а в будущем введут в штат личников цесаревича. Ведь когда-то Юрий Иванович займет место отца, и тогда роль Разрушителя станет неоценимой. Единственный человек, умеющий противостоять любой магической силе — это я. Ну, надеюсь, что к тому времени не найдут еще какого-нибудь уникума.
Только признайся самому себе, — думал я, — нужна ли тебе такая жизнь? А как же родители, клан, мой статус княжича? Неужели из-за ошибки матери и каких-то семейных интриг я должен отказаться от причитающихся мне привилегий? Какой путь выбрать?
Закончив чистку, я собрал пистолет и положил его в чемодан. Мне понравился «Орел», что ни говори. Мощное оружие. Теперь я жаждал иметь такой в личном пользовании. Так и представлял себя облаченным в ППД и с «Орлом» на бедре.
— Бери чемоданы и возвращайся к машине, — опустил меня на грешную землю Сидор, помахивая легким кейсом, в котором лежал пистолет. — На сегодня занятия закончены. Отвезу тебя домой.
2
А дома ждал сюрприз. Не успел я зайти в прихожую, как меня перехватила Людмила Ефимовна и предупредила, что у нас гости. Вернее, гость. И им был Евгений Сидорович. Он сидел в кресле и о чем-то беседовал с опекуном. Пройти мимо них в свою комнату никак бы не удалось, и я, в пропотевшей футболке и с торчащими в разные стороны волосами, вежливо поздоровался:
— День добрый, Евгений Сидорович!
— А вот и наш герой, — усмехнулся маг и окинул меня с ног до головы. — Ну и видок у тебя, парень! Километров десять точно пробежал, да?
— Ехал, — признался я, — но до этого пришлось потаскать тяжести.
— Сидор опять самовольничает? — нахмурился Иван Олегович. Он до сих пор сердился на инструктора, считая того виновником моей болезни, когда я едва не окочурился от неизвестной напасти.
— Да все нормально, — я беспечно махнул рукой и направился по лестнице к себе.
— Приведешь себя в порядок, спустишься вниз! — крикнул в спину Булгаков. — Евгений Сидорович хотел с тобой пообщаться!
Я наскоро сбросил грязную одежду и затолкал ее в корзинку для белья, а сам встал под едва теплый душ, смывая пот. С трудом сдерживая нетерпение, я размышлял о том, зачем здесь господин Ломакин. Скорее всего он привез ответ от матери. То-то подмигнул мне незаметно. Значит, точно есть какие-то новости.
Облачившись в шорты и чистую футболку, я расчесал влажные волосы, привел себя в тот самый порядок, который требовал опекун, и присоединился к мужчинам. Сел на диван как раз напротив Ломакина.
— Я как раз встречаюсь с учениками Щукинской гимназии, — пояснил маг. — Чтобы не терять драгоценное учебное время, решил познакомиться с вами всеми заранее и определить для себя, как именно строить подачу материала. Как-никак, вы у нас уникумы каждый в своей стихийной нише. Особенно ты, Викентий. Наталья Александровна, моя подопечная, много о тебе рассказывала.
— В каком плане? — деловито спросил я, проведя рукой по макушке. Волосы еще не высохли.
— Ну не в плане же ваших танцевальных подвигов! — засмеялся Ломакин. — Я успел с Иваном Олеговичем пообщаться, и он меня озадачил тем, что сам не может понять, какая Стихия является у тебя приоритетной. Но такого быть не может. Во время известных событий на Болотном твоя храбрость стала для окружения императора сюрпризом и одновременно укором для тех, кто просто обязан был вместо тебя защитить гостей. А теперь самое главное: что ты пестуешь?
— Да я не знаю, Евгений Сидорович, — развожу руками и гляжу на Булгакова. — Непонятная какая-то искра. Меня из-за этого и заставляют ориентироваться на защитные компоненты магии.
— Так и есть, господин Ломакин, — подтвердил с облегчением опекун, словно я спас его от необходимости изворачиваться и лгать. Не будет же он во всеуслышание говорить о появлении в их Роде антимага! Да еще в ситуации, когда Наташа может выйти замуж за Алексея Куракина! Иван Олегович справедливо опасался утечки информации через гостя. — Ситуация весьма странная, и усугубляется тем, что мы не можем найти кровных родственников Викентия и провести генетический анализ, чтобы выявить приоритет Стихии.
— Все настолько плохо? — Евгений Сидорович ловко приподнял правую бровь, показывая свое изумление. — Неужели по банку данных нельзя провести экспертизу?
— Закон о сиротах не позволяет до совершеннолетия проводить манипуляции с выявлением родства, — кивнул Булгаков, и я снова мучительно подумал, кто мог положить письмо из Евгенической комиссии в мою комнату. Все-таки тетя Люда? — Даже для сбора генетического материала в базу хранения.
— А как же вторая инициация? — еще больше удивился гость.
— Она уже прошла, — спокойно ответил опекун. — Полгода назад Вик тяжело заболел, и именно после этого у него стали проявляться уникальные способности.