Одна дорога из Генуи (СИ) - Зубков Алексей Вячеславович. Страница 87

— Где мой оруженосец? Где Тодт? Где обоз?

— Вас привезли сюда одного, — ответил Мальваузен.

— За вашими людьми отправлен отряд, — дополнил местный врач.

Вошел Тривульцио, а за ним комната наполнилась почему-то солдатами.

— Вас можно поздравить, мэтры? Пациент будет жить? — спросил Тривульцио.

— Да, мессир, — ответили оба врача.

— Отлично. Тогда перенесите его в башню. Он арестован.

Солдаты подошли к столу и сняли столешницу с козел.

— Я думал, он верный рыцарь короля, — удивился Мальваузен.

— Я верный рыцарь короля, — подал голос Максимилиан, — В чем меня обвиняют?

— Королевский финансовый контролер Пьер де Вьенн прислал в Кремону письмо, в котором обвинил Вас в шпионаже в пользу Медичи и покрывательстве известной шпионки Марты Циммерман, также известной как Марта Крафт, находящейся в розыске. Также он написал, что против Вас есть незакрытое дело о колдовстве и чернокнижии.

— Колдовство это уж совсем ни в какие ворота, — возмутился Макс.

— А шпионаж, надо полагает, в наши ворота пролезает, — парировал Тривульцио и обратился к докторам, — Вы использовали святую воду?

— Да, Ваша милость, — ответил местный, — Только святую и использовали. Отрицательных реакций не выявлено.

— Я так и предполагал. Где это видано, чтобы чернокнижник работал на Папу? Или одно, или другое. В конце концов, если и так, то нельзя отрубить человеку голову два раза.

— Найдите мой обоз, — шепнул Максимилиан, — Я верный рыцарь короля, вы поймете.

— Каждый обвиняемый рыцарь имеет право на справедливый суд, защиту и прощение, — ответил Тривульцио, — Но обоз для Его Величества мы бы не бросили в любом случае, независимо от наличия или отсутствия обвинений в Ваш адрес. Пока посидите в башне, Вы все равно в ближайшие дни не в состоянии делать что-то более осмысленное.

Макс повалился обратно на столешницу, а хозяин замка повернулся к своему врачу.

— Мэтр доктор, Вам еще нужен помощник?

— Я бы попросил мэтра Мальваузена задержаться на день-другой, в зависимости от состояния пациента, — ответил доктор.

— Сами не справляетесь?

— Здесь редкий и интересный случай, с каким я раньше не сталкивался. Но, если Вы настаиваете…

На самом деле, случай не редкий и не интересный. Не рутина, конечно. Но и книгу про него не напишешь. Просто доктору нужна была возможность свалить на кого-нибудь ответственность, если пациент не выживет.

— Сколько? — спросил Тривульцио у Мальваузена.

— Половину дуката, — тот занизил цену, почти не переходя пределы разумного.

— Вы не разоритесь с такими расценками?

— Случай уж очень интересный.

— Хорошо. Два дня, половина дуката, кров и стол. Что-то еще?

— Благодарю. Из медикаментов у Вас все есть.

После вечернего осмотра и смены бинтов, Макс попросил Мальваузена о маленьком одолжении.

— Меня будет искать оруженосец, если он еще жив.

— Что-то ему передать?

— Что меня разыскивают по ложному обвинению. Что не надо идти к французским властям. Дай бумажку и карандаш.

Дрожащей рукой Макс накарябал, подбирая наиболее нетипичные выражения родного диалекта:

Груз потерян. Я арестован по ложному обвинению. Пока все спрячь и ни к кому сам не ходи.

— Найди способ передать ему это.

— Если он сюда приедет.

— Если жив, то обязательно приедет.

— Как его зовут?

— Фредерик фон Нидерклаузиц.

— Как он выглядит?

— Как котик, — Макс улыбнулся, — Блондин с голубыми глазами.

— Как одет?

— У нас общий портной.

— Почему он не с Вами?

— Погнался за паромом… — Макс осекся. Не стоит болтать лишнего.

Мальваузен еще не забыл, что работает на губернатора Прованса. Задача доставить золото в Марсель провалена теперь уже безвозвратно. Задача доложить, куда оно подевалось, подвисла в воздухе.

Четверть золота отбили какие-то разбойники, по их следу пошел Фабио Моралья. Если отобьют, то тут никакого участия Мальваузена не просматривается.

Половина на двух телегах до сих пор болтается между Парпанезе и Пиццигеттоне, хотя здесь рукой подать. Где-то там Тони, но на него надежды мало. Самому все бросить и прочесывать местность нет смысла. Люди Тривульцио сделают это лучше.

И четверть уплыла на угнанном пароме. Где она сейчас, не очевидно. Наиболее вероятно, что в подвалах Пьяченцы, кто бы ни угнал паром. Но кто за этим стоит — неизвестно. С большой вероятностью, Медичи. Кто еще мог и узнать про золотой обоз и организовать засаду папских солдат из Пьячены? Интересно бы было послушать этого оруженосца, который, оказывается, погнался за паромом.

Зато Мальваузен наконец-то узнал, как зовут рыцаря, укравшего золото. Когда Эрнесто назвал раненого Максимилианом, Мальваузен первый раз услышал имя. Потом Эрнесто представил его хозяину замка как мессира Максимилиана де Круа. Мальваузен посчитал французский титул подтверждением своей последней версии из Вогеры, что никакой это не раубриттер, а верный рыцарь короля. Следовательно, дело здесь политическое и внутрифранцузское.

В пятницу Эрнесто, уехавший на поиски обоза, не вернулся. Уже на его поиски собрался действительно большой отряд в десяток рыцарей и полсотни конных солдат.

К вечеру субботы большой отряд вернулся с телом Эрнесто. Мальваузену специально никто ничего не рассказывал, но он узнал, что телегу с золотом захватили враги и увели в Милан. Отряд Эрнесто успел догнать и атаковать боевое охранение, но проиграл. Другой отряд, отправленный на всякий случай в Пиццигеттоне, сообщил, что вторую переправившуюся телегу тоже захватили и тоже увели в Милан, но по другой дороге.

Мальваузен пересказал это пациенту. Тот сильно огорчился. Очень сильно. Еще больше он огорчился тому, что и оруженосец пропал без следа.

Утром в воскресенье Тривульцио получил письмо из Пьяченцы. Он прошел к пациенту, выставил врачей за дверь и довольно долго с ним разговаривал. Пациент вечером поговорил с лечащим врачом, но по существу ничего не сказал. Мальваузен понял, что оруженосец во-первых, жив, во-вторых, как-то отметился в Пьяченце, и, в третьих, неизвестно где находится сейчас.

Вечером в воскресенье, 18 декабря, в «палату» в компании уже привычного охранника зашел новый посетитель.

— Антонио Бонакорси? — удивился Макс.

— К Вашим услугам! — весело ответил Тони.

— Чем порадуешь, добрый доктор?

— Голову Вам не ампутировали, поэтому могу посодействовать скорейшему заживлению.

— Врачей тут вроде хватает. И они вроде приличные. Не ампутируют сплеча, в отличие от некоторых. Так что работу предложить не могу. Ты тут по какому поводу?

— Вам знаком некий Пьер де Вьенн? — спросил Тони.

Макс кивнул.

— А некая Марта Крафт, она же Марта Циммерман из Ферроны?

Макс удивленно поднял бровь. Вопрос очевидно не предполагал ответа.

— За сведения о которой де Вьенн обещал двести флоринов.

Макс пожал плечами.

— В сотрудничестве с ней де Вьенн обвиняет Вас, называет Вас папским шпионом и предлагает еще двести флоринов за сведения о Вас.

— Что? — Макс шепнул, потому что в горле пересохло.

— Вы папский шпион?

Макс улыбнулся. Последний раз этот вопрос задавал кардинал Инноченцо Чибо. Как он тогда сказал? «Никогда не поздно начать»?

— Был бы я папским шпионом, я бы уже две недели как им не был, — непроизвольно шепнул Максимилиан и еще раз улыбнулся.

— Мессир, слушайте меня внимательно. Если Вы не возражаете, мы с Вами покинем замок.

— Может быть, мне лучше подождать суда?

— Ждать придется долго. Де Вьенн уехал в Рим. Вы встречались с кардиналом Чибо в Генуе. После этого у Рыцаря Королевы украли золото, которое позже оказалось у Вас. В Парпанезе Ваш обоз встречал брат Витторио, верный слуга семьи Медичи, с благословения епископа Пьяценцы Скарамуцио Тривульцио. Был бы бой, если бы не эскорт от Сансеверино? И треть обоза при этом куда-то подевалась.