Карат. Чёрное сердце (СИ) - Синякова Елена "(Blue_Eyes_Witch)". Страница 76

— А вот и он!

Меня шатало и выворачивало наизнанку, пока я судорожно пыталась собрать все свои ничтожные раздавленные силы в кулак, чтобы закричать так, чтобы Карат услышал!

Закричать, чтобы он бежал из этого места как можно быстрее… А потом поняла, что он никуда не уйдет. Без меня. Потому что и я бы ни за что не оставила его здесь.

Я лучше, чем кто бы то ни было, знала его силу и не сомневалась в ней ни на секунду!

Но это жуткое изобретение психа было страшным и губительным для нас — носителей медвежьей крови.

— Итак, нашему Ромео потребовалось три часа и тридцать семь минут, чтобы отыскать свою Джульетту!

Габриэль улыбался, как истинный псих, ни капли не жалея тех людей, которых отправил на растерзание зверю, заранее зная, что никто не выживет, сколько бы оружия у них ни было, когда тяжелая дверь бункера противно заскрипела, вырываясь из бетонного косяка, чтобы затем полететь с оглушающим грохотом по железной лестнице вниз, прямо к ногам психа.

Нет, он не боялся Карата, даже если он не спеша спускался вниз, обнаженный и кровавый, словно демон смерти, полыхая своими неоновыми глазами в темноте, отчего весь его облик казался совершенно нереальным и устрашающим.

— Интересно, ты считаешь количество убитых тобой людей?

— Пустая трата времени, — сухо отозвался Карат, понимая, что в этом помещении нас осталось трое, а те люди, что еще были живы лишь волей случая, скоро умрут от жутких травм в страшной агонии.

Его глаза цепко сканировали всё вокруг, останавливаясь на мне и замирая.

Я, конечно, предполагала, что выгляжу не самым лучшим образом, но по тому, как черные зрачки моего зверя почти пропали — настолько стали крошечными, — поняла, что всё очень плохо!

— Но тебя я запомню! — прорычал Карат, кидаясь молниеносно вперед, но не успел добраться своей ручищей до говнюка Габриэля, как прозвучал звук, от которого мозги буквально стекали по стенкам черепа, и я закричала.

Не от оглушающей боли, которая скручивала мышцы, а от вида того, как мой великий и сильный мужчина упал на колени, закрывая уши руками, потому что не ожидал ничего подобного.

— И снова ты меня удивил! — Габриэль вальяжно и неторопливо прислонился бедром к столу, на котором стояли какие-то бирки и горел экран небольшого монитора.

— Обычно за это время звучания сигнала зверолюди падают на землю и начинают корчиться в судорогах. Твоя красавица в прошлый раз потеряла сознание. — Он оглянулся на меня, чтобы убедиться в том, что случилось это и сейчас, восторженно присвистнув, когда увидел, что я смотрю на него, пытаясь во взгляде выразить всю свою ненависть и презрение. — Но теперь вижу, что и она не так проста, как может показаться сразу!

— Если ты хочешь меня, то вот он я.

Карат поднялся, а я вслед за ним смогла встать только на колени, глядя умоляюще и будучи готовой завопить о том, чтобы он не смел жертвовать собой.

Это была слишком большая плата за победу!

Невыносимо большая!

К тому же теперь я отчетливо понимала, что дело было не только в Карате.

Габриэль не остановится, даже если получит его.

Ему были нужны все мы. До единого. Он не успокоится, пока не закончит начатое.

— Хочешь обменять себя за спасение дамы сердца? Благородно! Но что, если я скажу, что вы нужны мне оба? Отдашь жизнь своей возлюбленной ради спасения рода Берсерков, которых ты пытаешься безуспешно защитить вот уже как полвека?

Карат зарычал, как бы ни пытался сдержать этот звук, и мое сердце задрожало от обожания и гордости за своего мужчину.

Габриэля буквально распирало от восторга и собственной безнаказанности, когда ему казалось, что он смог найти поводок самому страшному из зверей.

— У каждого, даже самого ужасного монстра есть где-то сердце, которое бьется отдельно.

Я смотрела на Карата и боялась, что он снова кинется на этого сумасшедшего и получит новую дозу страшного звука, который смог подкосить даже самого сильного из всех ныне живущих Беров, но неожиданно Карат усмехнулся, делая это холодно и высокомерно, вдруг чуть выгибая брови, чтобы промурлыкать в свойственной одному ему манере:

— Как же сильно ты прав, Габи. Ведь именно так тебя называет твоя обожаемая мама?

Что-то неуловимо изменилось.

Едва живые люди продолжали стонать и ползать где-то наверху, доживая свои последние минуты страшной и короткой жизни, наверняка моля о скорой смерти.

Габриэль так же стоял у края стола, опираясь бедром. Вот только теперь его плечи напряглись и застыли, словно он получил невидимый удар, которого явно не ожидал.

Каждый из нас понимал, что эти слова Карата были сказаны неспроста.

— Зачем ты вспомнил о моей матери?

Карат пожал плечами.

— Разве не ты заговорил о том, что у каждого монстра есть сердце?

— И твое сердце в моих руках! — зарычал в этот раз сам Габи, на что Карат улыбнулся, показывая свои короткие, но всё такие же острые клыки:

— Как думаешь, а где твое?

Тишина повисла такая, что казалось, словно даже этот затхлый воздух начнет звенеть и ослеплять разрядами от перенапряжения.

…Неужели бабушка Мишки у нас?! Но как?

Габи рассмеялся, делая нервный жест рукой, при этом крепко держа ту самую незамысловатую штуку, которая могла стать смертью для нас.

— Кара-а-ат! Мастер флирта и блефа! Ты думаешь, я поверю тебе?

— Можешь не верить. Тем хуже для тебя.

— Мои люди постоянно следят за ней! — Я видела, что шуткам и расслабленному превосходству Габриэля пришел конец, потому что в каждом его слове сквозила истеричная недоверчивая нотка.

— Ты убрал своих людей, когда мы решили навестить твою маму в Париже.

— Я был там! — рявкнул Габи в ответ, улыбаясь теперь так, словно переиграл хитрого Карата и жутко гордился этим. — В доме, где вы могли бы остаться гостями! Я слышал каждое слово, которое мама поведала вам, потому что это я позволил ей поделиться с вами правдой!

— Я знаю, — кивнул Карат спокойно в ответ, пока мои глаза округлялись от всего услышанного. — Мне жаль, что на долю твоей матери выпали такие страдания. Она сильная женщина.

— И она спокойно осталась дома, когда вы ушли, так и не поняв, что я всё это время был рядом!

— Мы ушли, чтобы дать тебе возможность скрыться, потому что знали, что ты еще появишься на нашем пути. — Хитрый блеск неоновых глаз Карата только раздражал Габриэля, потому что здесь и сейчас рушились все его планы.

— Вы все были в гостинице!

— Не все.

От усмешки Карата Габриэль побледнел.

— У тебя ведь есть возможность посмотреть видеозаписи в режиме реального времени с камер, которые установлены в доме твоей матери. Посмотри и убедись, что там ее нет. Как нет и в самом Париже.

Такого не ожидал никто!

Особенно Габриэль, который вдруг заметался, очевидно понимая, что в этой ситуации Карат не лжет и не пытается вывести его на эмоции, подталкивая к роковой ошибке.

Странно, что он не попытался последовать совету Карата и увидеть собственными глазами, что его матери больше нет в доме, который казался когда-то безопасным и неприступным. Вместо этого он вдруг закричал:

— Мне ничего не стóит убить твою девчонку!

— Как и мне твою мать, Габи, — пожал плечами Карат, чуть прищуриваясь, что выдавало его ярость.

— Думаешь, ты выберешься отсюда живым?

— Я пришел сюда не ради жизни, а с предложением к тебе. Просто хотел быть уверен, что ты меня услышишь и воспримешь мои слова верно.

Габриэля на самом деле трясло от собственной ярости и вместе с тем беспомощности, ведь он прекрасно понимал, что если убьет меня и Карата, то не сможет найти свою мать настолько быстро, чтобы спасти ее из лап ненавистных зверолюдей.

— Что ты хочешь от меня? — прорычал мужчина, в этот раз не понимая, что при всей своей похожести на людей в душе он был таким же зверем, как и мы.

Он был Кадьяком.

И его кровь, пусть даже не чистая, могла гореть и полыхать от эмоций, сметая в душе все устои и преграды, навязанные человеческим обществом.