BATTLEFRONT: Сумеречная рота - Фрид Александр. Страница 33

Сидя за столом вместе с Криндалом и горсткой других солдат базы «Эхо», Намир наслаждался сомнительным удовольствием в виде упаковки белковых кубиков в густом оранжевом желе: достаточно пресных, чтобы не повредить желудку, достаточно желатиновых, чтобы оставить вкус. Он предпочитал есть отдельно вместе с Роджей или Клювом, несмотря на их надоедливые хвалы достоинствам базы: Роджа почти по-семейному привязался к техникам, а Клюв заявил, что намерен вступить в спецназ Альянса, — но Намир нигде не видел своих товарищей. Свободных столов тоже не было.

Криндал рисовал на столешнице круги, называя планеты и придумывая план, благодаря которому Центральные миры чудесным образом начнут сдаваться Альянсу один за другим. С ним оживленно дискутировали белокурая женщина и тупоносый инородец, предлагая альтернативные планы — убийство Императора или освобождение порабощенных планет для увеличения численности войск Альянса.

— Может, я свихнулся, — говорил Криндал, — но это на грани реальности. Мы можем дойти до Корусанта. Имперцы бы не сражались так отчаянно, если бы не боялись.

Намир понимал, что лучше будет не встревать в разговор, но сейчас был конец долгого, нудного дня, на протяжении которого он только ползал по окопам, прерывая разговоры вроде того, что слышал сейчас. И Криндал был таким самодовольным.

— И что же будет на Корусанте? — спросил сержант.

— В смысле? — удивился Криндал. Остальные тоже выжидательно смотрели на Намира.

— Для начала, — пустился в объяснения Намир, — вы захватываете планету-столицу с населением, сколько там… Миллиардов десять? Больше?

Женщина улыбнулась удивленно, не насмешливо:

— Значительно больше.

— Прекрасно. Как думаете, сколько из этого «значительно больше» желают падения Империи?

— Невозможно долго жить на Корусанте и при этом не понять… — ровно, но с нажимом заговорил Криндал.

— Я не закончил, — перебил его Намир. — Мне кажется, не так много, как вы считаете. Более того, я уверен, что их не может быть много, поскольку, будь оно так, на Корусанте уже сейчас разразилась бы гражданская война, а не засела горстка подпольных повстанческих ячеек.

— Все не так просто, — сказала женщина.

Намир обратился к ней:

— Но предположим, что большая часть населения не чувствует за собой достаточной силы, чтобы сопротивляться так или иначе. Они не готовы драться. Хорошо. У вас остается основное ядро, которое готово обратиться против повстанцев, как только вы начнете бомбардировки. Один процент населения Корусанта — это до хатта много, и я зуб даю, что их окажется еще больше. Приверженцы Империи — это да, но есть же еще и те, кто не доверяет Альянсу. Вы готовы послать на улицы огневые группы, чтобы разобраться с ними? Начать вырезать гражданских? Так или иначе, будет много крови, и продолжаться это будет очень долго.

Лицо Криндала перекосило гримасой, но говорил он по-прежнему ровно:

— У Альянса есть переходный план. Демократические выборы…

— Которые никого не убедят, — отрезал Намир. — И это еще в лучшем случае. Возможно, Альянс решит вовсе не вторгаться на Корусант. Слишком много мороки. Легче блокировать цитадели Империи, чем добиваться полной и окончательной победы. Но знаете, что, по-моему, будет на самом деле?

Инородец что-то пробормотал, потянув Криндала за руку. Намир не разобрал слов из-за акцента, но смысл был ясен. Однако Криндал не шевельнулся, и Намир встал, перегнулся через стол и посмотрел на него.

— Я думаю, — сказал Намир, — что, как только впереди замаячит настоящая победа, Альянс развалится. Думаете, на этом оперативном совещании никто не надеется оказаться в выигрыше? Думаете, что в тот самый момент, как общий враг ослабеет, у нас не окажется с полдесятка повстанческих фракций, которые начнут грызться друг с другом? Как думаете, почему мы все сидим в этой столовке? После того как вы победили в Войнах клонов, власть захватил Император, а прочие лидеры упустили свой шанс и подняли Восстание. Победа всегда кончается войной.

— Было не совсем так, — вновь заговорила женщина. — Ты никогда не видел принцессы Леи и не служил у генерала Рикана. Они не ищут власти.

Криндал угрюмо молчал. Глядя на него, Намир видел, как сжимаются и разжимаются на столе его руки. Долго ждать не придется. Он понимал, что еще может просто уйти, но ему было нужно выговориться.

— Если вы действительно считаете этих людей героями, — Намир отвечал женщине, но смотрел на Криндала, — то обманываете себя. Штурмовики Дарта Вейдера превозносят его точно так же.

Криндал выбросил кулак вперед, однако удар явно не был рассчитан на то, чтобы вырубить оппонента. Намир не закрывался, и Криндал легко мог дать ему в глаз или в челюсть. Но удар пришелся в грудь. Мужчину отшвырнуло назад, из легких вышибло воздух.

Намир схватил противника за руку, прежде чем тот успел отдернуть ее. Он не старался удержаться на ногах, просто дернул Криндала на стол и воспользовался им как противовесом, чтобы встать. Но Криндал через мгновение уже стоял на ногах и бросился на Намира.

Сцепившись в Криндалом, Намир почувствовал, как кто-то подошел сзади. Он ударил локтем и ощутил под рукой слои утепленной куртки. Еще один удар — на этот раз коленом в пах, а в следующее мгновение у самого Намира потемнело в глазах от удара в лицо.

Крики. В драку ввязались и другие люди в очках и куртках. Намир дрался, понимая, что шанса на победу нет, и смеялся.

Хуже всего был сломанный нос: теперь, когда поляризационные очки давили на переносицу, Намира мутило. На другой день после драки правое бедро почернело — его крепко приложили о скамью в столовой. Костяшки левой руки саднили, хотя это в конечном счете было причиной его гордости.

Он не помнил подробностей драки — разве только с чего началось. Она продлилась не более двух минут — как раз столько, чтобы кто-то оттащил его от остальных и отвел под конвоем в медпункт. Он провел там ночь, а утро началось с визита генерала Байгара, который не раз повторил слово «разочаровал».

Горлан, как сказал Байгар, был нужен на оперативном совещании, потому его не проинформировали о поведении Намира, за что тот был благодарен.

Потому с разрешения медиков Намиру было дано самое унизительное поручение, которое только смог придумать в наказание генерал. Он все утро таскал упаковочные ящики — иногда при помощи гравитранспортера, но чаще без него — из отсека ангара внутрь базы «Эхо». Передвигаться приходилось мелкими шажками, чтобы не поскользнуться на льду. Дроиды ангара показывали ему, куда идти, и он почти не говорил ни с единым живым существом.

Намира это не угнетало. Бывала работа и похуже.

Капитан какого-то повстанческого корабля обратил на Намира внимание, когда тот взвалил на плечо канистру бакты и прошел под посадочной опорой грузовика. Взгляд капитана был враждебным, в нем читались подозрительность и недовольство присутствием чужака в его епархии.

— Что с вами случилось? — спросил он, ковыряясь в одном из отсеков трапа и вытаскивая оттуда обгорелую и оплавленную проводку. В голосе его не было никакого участия. Под его взглядом переносица Намира запульсировала болью.

Сержант глянул на него. Коричневые волосы, светлая кожа, лет на десять старше Намира. Знаков различия на нем не было, но это обычное дело для экипажей кораблей в отличие от постоянного персонала базы.

— Знаете мордоворотов из спецназа? — невозмутимо спросил Намир. — Оказывается, они относятся к этому Восстанию реально серьезно.

Слегка улыбнувшись, капитан покачал головой и вернулся к ремонту.

К полудню Намиру начало нравиться отвечать руганью на требования дроидов. Механические помощники выражали недовольство, но им приходилось терпеть словесные оскорбления — это странным образом удовлетворяло Намира. К вечеру, когда он умудрился разгрузить большую часть дневной поставки, дроиды направили Намира на базу, чтобы перенести в ангар предназначенные к погрузке припасы и ремонтное оборудование. Сержант не был уверен, месть ли это дроидов или наказание от генерала.