Затерянный поезд - Сувестр Пьер. Страница 14

– Да, – признался Фандор, – это волнует меня. Я сам себе противен!

– Значит, ты ее не любишь больше?

Фандору пришлось умолкнуть. Это молчание и было лучшим ответом.

Жюв, не выдержав, засмеялся:

– Видишь ли, Фандор, ты считаешь себя сволочью, потому что уезжаешь. Но если бы ты остался, кем бы ты тогда считал себя?

– Опять же сволочью! – воскликнул Фандор, воздев руки яростно к небу!

Жюв другого ответа и не ожидал, поэтому он не был удивлен.

– Ну и прекрасно, дружок, насчет сволочи ты совершенно прав. Поэтому лучше тебе оставаться лицом к лицу со мной, чем с ней…

Он принялся опять разворачивать одно одеяло за другим, при этом ничего не замечая и громко сопя. Это был верный признак того, что он пытается подавить в себе какое-то сильное чувство или переживание. Затем он изобразил веселый вид и, встав со своей постели, подошел к Фандору и хлопнул его по плечу.

– Знаешь что, трижды скотина, не отчаивайся. Хочешь узнать мое мнение, Фандор?

Фандор покачал головой.

– Нет, – ответил он. – Вы все равно правду не скажете.

– Скажу! – возразил ему Жюв.

Полицейский важно поднял палец и произнес:

– Тот заслуживает прозвище «сволочь», кто действительно совершил свинство. И вот ты, Фандор, совершил наихудшее из возможных свинств, не поспешив на помощь Элен. С другой стороны, Фандор, ты не совершишь никакого свинства, покинув на время своего старого приятеля Жюва, которому действительно не угрожает здесь никакая опасность.

На этот раз Фандор ничего не ответил. Его мрачный лоб перерезала глубокая складка. Лицо его дергалось, он кашлял, закуривая сигарету.

– Что делать, Жюв?

– Да уезжай немедленно, чтобы черти тебя побрали. Еще не хватает, чтобы я ударил тебя ногой в зад и повел в наручниках на пароход.

Жюв, конечно, шутил. Тем не менее, ему не удалось скрыть меланхолию в голосе, говоря:

– Видишь ли, золотце Фандор, старикашки вроде меня не должны докучать молодым людям. И главное – они не должны встревать в их любовные дела, иначе они достойны только презрения.

Жюв схватил увесистую кипу тщательно сложенных им одеял, напялил шляпу и, изобразив голос какого-то буки, сказал:

– Да подойди же, негодный мальчишка!

Наконец Фандор решился. На стуле стоял увесистый чемодан, набитый до отказа. Казалось, он сейчас разорвется. Фандор схватил его с такой легкостью, будто он был наполнен пухом.

– Ладно, пошли!

– Ты сказал это, будто приговоренный к высшей мере.

– Жюв, я подлец!

– Что, тебе от этого легче?

Уже три дня в Бордо, в гостинице «Терминус», разыгрывалась необыкновенная сцена, развязка которой приближалась. Жюв и Фандор, каждый в отдельности, выслеживали супругов Рикаров. Они преуспели в этом, наследники так называемого дяди Барабана были задержаны. Им удалось раскрыть сердцевину весьма и весьма запутанной интриги.

Жюв заключил сделку с Рикарами: так как супруги были связаны с Фантомасом, который обещал им назначить в ближайшее время встречу, инспектор, предоставил им относительную свободу в обмен на обязательство навести на бандита.

– Я окажу вам потом помощь и содействие, – сказал Жюв супругам, – если вы поможете мне схватить Фантомаса.

Рикары, будучи по натуре не только трусами, но и предателями, испугались ареста и поспешили согласиться с предложением Жюва. Он велел им оставаться в гостинице, даже запер их в номере. В течение трех дней Жюв выжидал.

Если Жюв был совершенно уверен, что с помощью супругов он на этот раз схватит неуловимого Фантомаса и даст ему последний бой, то Фандор с самого начала выражал сомнения в успехе дела.

– Жюв, – сказал ему журналист, – вы трижды попадаете пальцем в небо. Рикары вам врут, когда говорят, что Фантомас назначил им встречу. Еще больше они врут, что свидание состоится именно здесь, в этой гостинице…

Разумеется, Фандор и Жюв живо поспорили между собой. Первый из них обвинял супругов Рикаров в лживости, второй настаивал на том, что они говорят правду.

И хотя Жюв вроде бы одерживал верх в споре, он внезапно умолк, прикусив губу, чтобы не расхохотаться.

– Вот что, Фандор, – загремел он, – скажи, не ты ли случайно врешь мне? Ты хочешь заставить меня без сна и отдыха караулить Рикаров, а сам собираешься в это время последовать за своей невестой Элен?

Фандор густо покраснел, но смолчал. Будучи прекрасным психологом, Жюв действительно угадал истинные чувства Жерома Фандора.

С самого начала пребывания в Бордо у журналиста было лихорадочное, прямо-таки непреодолимое желание поспешить за Элен.

Он представил себе, что девушку ожидают страшные опасности в Натале, что Фантомас может перехватить свою дочь. Но дело было, конечно, в том, что он очень любил Элен, и ее отсутствие причиняло ему жестокое страдание.

Ясно сознавая душевное состояние своего друга, Жюв более не колебался.

Он стал настойчиво, но осторожно убеждать молодого человека, что не нуждается больше в его помощи, что его дальнейшее пребывание во Франции бесполезно. У Жюва была определенная сумма сэкономленных денег, и, не предупредив даже Фандора, он купил ему билет до Кейптауна.

– Отправляйся в дорогу, – бурчал он, – твой долг находиться рядом с Элен. Ты любишь ее, ты должен защитить ее. Мой же долг удерживает меня во Франции. Моя партия с Фантомасом не окончена, а только отложена… Так что я остаюсь на месте, а ты отправляйся…

Фандор сперва согласился, потом отказался. Он испытывал ужасные душевные муки. Жюв буквально тащил его на корабль:

– Да уезжай же ты, бестия, нехристь этакий! Элен будет счастлива, увидев твою физиономию.

Но Фандор лишь качал головой.

– Элен меня поймет и простит, – сказал он. – Она знает мою привязанность к вам и разделит мое беспокойство, если я оставлю вас здесь одного. Не могу я подставить вас, дорогой Жюв, одного под удары Фантомаса.

Они вместе вышли из гостиницы и поспешили к причалу.

– Не будь глупым, – повторял Жюв своему другу, – я прекрасно понимаю опасности, которые меня преследуют здесь. Не воображай, что я закрываю глаза перед ними. Эти супруги Рикары – идиоты, вполне возможно, что они мне солгали, а на самом деле не получали никаких вестей от Фантомаса.

– Жюв, обещайте мне быть осторожным!

– Да, да, конечно.

Они остановились у мостика, по которому Фандор должен был подняться на борт корабля, идущего в далекую Африку. Друзья не могли скрыть сильное волнение, которое охватило их. Они обнялись.

– Иди же, Фандор, – сказал дрогнувшим голосом Жюв, – и не беспокойся ни о чем.

– Жюв! Жюв! Обещайте дать телеграмму при малейшей опасности!

– Разумеется, договорились!

Они хотели бы продлить эту минуту прощания до бесконечности. Многие годы два друга вместе вели войну против самого чудовищного преступника, смотрели не раз смерти в глаза. Они испытывали друг к другу глубокое и теплое чувство дружбы, согревающей ровным пламенем их души. Но тут подошел матрос:

– Прошу прощения, но мы должны поднять мостик и отчалить…

Жюв подталкивал Фандора к мостику:

– Иди, малыш, иди, до свидания… Приятного путешествия! Когда встретишь Элен, поцелуй ее от меня!

Жюв круто повернулся и быстро зашагал прочь. Расстояние между ним и отходящим кораблем увеличивалось каждую минуту. «Малыш поплывет навстречу своей любви, а я возвращаюсь к своей нескончаемой борьбе, – подумал он. – Вот и отлично!»

Жюв уже вполне овладел собой. Великая душа!

В то время, как Жюв и Фандор трогательно расставались на пристани, супруги Рикары, по-прежнему запертые в своем номере, яростно спорили между собой. Причин для этого было более чем достаточно.

– А я тебе говорю, – утверждала Алиса Рикар, – что нужно обязательно слушаться Жюва!

– Но мы можем лишиться так богатства! – вскричал ее муж, Фернан Рикар.

– Богатства! – кривила губы женщина. – Подумаешь! Если ради этого нужно так рисковать, я предпочитаю оставаться до конца жизни бедной.