Затерянный поезд - Сувестр Пьер. Страница 53
– Человек или дьявол – все равно! Иди сюда! Я погляжу тебе в лицо при свете! Что ты делаешь здесь, около поезда?
На этот раз Фантомас ответил:
– Жерар, это я, Фантомас… Я жду тебя…
Это, в самом деле, был укротитель, которого бандит разыскивал с самого наступления ночи.
Услышав голос Фантомаса, Жерар вздрогнул:
– Как? Это вы… опять? Это уже слишком, Фантомас!
Но в это мгновение Гений зла положил руку на плечо дрессировщика.
– Молчать и не двигаться! – приказал он. – У меня к тебе серьезный разговор. Пошли.
– Никуда я не пойду, – запротестовал Жерар. – Я же тебе сказал, Фантомас, что стал честным человеком и не хочу иметь с тобой никаких дел.
Лежавшая на плече рука Фантомаса дрогнула…
Жерар повторил:
– Иди отсюда, Фантомас. Я твой бывший компаньон, и мне не хотелось бы тебя закладывать… Я тебе уже говорил это… Всего несколько часов назад, сегодня…
Звук застрял в горле укротителя. Фантомас отпустил его плечо и, молниеносным движением схватив за горло, стал медленно и безжалостно душить.
– Ты пойдешь со мной, – хрипел бандит. – Пойдешь. Я хочу все знать… Слышишь? Все!
Лицо Жерара посинело. Глаза вылезли из орбит. Теряя сознание, он рухнул на землю.
Тогда, подняв ногу, Фантомас вдавил каблук в лицо несчастного.
– Падаль, – прохрипел бандит. – Как я тебя ненавижу… за эту ненависть ко мне, которую ты породил в…
Еще долго и явно с удовольствием, Фантомас бил ногами дрессировщика.
– Дурак! – наконец остановившись, проговорил бандит. – Потерял сознание.
Властитель ночи наклонился над своей жертвой и, обхватив безжизненное тело, взвалил его себе на спину и побежал к машине, явно не ощущая тяжести ноши. Сбросив Жерара на сиденье, он нажал на стартер и бешеная гонка в ночи продолжилась.
Через час машина катилась уже в совершенно пустом поле. Фантомас, которого, видимо, преследовали ужасные мысли, вдруг расхохотался.
Дьявольский смех длился несколько секунд. Затем голосом, от которого затрепетали бы самые бесстрашные сердца, бандит проговорил:
– Теперь я все узнаю… все!
Он остановил машину, вышел, зажег фары и, заметив, что его ботинки и брюки в крови, презрительно пожал плечами и безразличным тоном сказал:
– Пожалуй, я бил сильнее, чем полагал.
Затем он подошел к заднему сиденью, на котором лежал Жерар:
– Он все еще не пришел в себя. Тем хуже… Сейчас мы его приведем в чувство.
И, как припев страшной песни, стал повторять:
– Он у нас заговорит. Я хочу все знать… все… все…
Фантомас бросил на дорогу тело укротителя. Тот не подавал никаких признаков жизни. Тогда бандит нагнулся над багажником, достал канистру, облил ноги Жерара бензином, чиркнул спичкой и кинул ее на несчастного. Жуткая боль пронзила дрессировщика.
Мучительный стон и страшный вопль исторглись из его груди:
– На помощь! Помогите!
Но Фантомас уже набросил покрывало на тело несчастного. Сначала подвергнув жизнь дрессировщика опасности, теперь, рискуя своей, он ее спасал.
Огонь погас, но Жерар все еще корчился от боли, катаясь по земле.
Не обращая внимания на жалобы и стоны и даже не осознавая всего ужаса содеянного, Фантомас схватил Жерара за плечи, оттащил к краю дороги, прислонил к дереву и расстегнул воротничок на шее умирающего.
И все время, пока он занимался Жераром, Фантомас не переставал его спрашивать, задыхаясь так же, как и он:
– Жерар, ты меня слышишь? Ты меня понимаешь? Ты можешь мне отвечать?
– Фантомас, – наконец прохрипел тот. – Зачем ты меня мучаешь? Что я тебе сделал? Вчера ты мне говорил…
Встав на колени, Фантомас почти вплотную приблизил свое бледное и залитое потом лицо к изуродованному лицу несчастного. Глаза его горели страшной ненавистью. Бандит был вне себя.
– Молчи, Жерар! – ответил он. – Вчера ты видел не меня… Я с тобой не разговаривал! Но сейчас это не имеет значения для тебя. Ты умрешь, Жерар. Но прежде ты должен мне сказать всю правду… Слышишь?
Услыхав ответ Фантомаса, несчастный, похоже, немного пришел в сознание.
Понимал ли он, что от него требовал Фантомас?
Знал ли он, что так страстно желал узнать Гений зла?
Догадывался ли он, на что намекал злоумышленник?
Несомненно.
Огромным усилием воли Жерар попытался придать твердость своему голосу.
– Фантомас, – произнес он, – никогда я не скажу тебе правды. Ты никогда не узнаешь того, что так тебе хочется узнать.
– Тогда ты умрешь, – прохрипел бандит.
– Пусть!
– Ты умрешь в жутких муках.
– Невозможно страдать больше, чем я уже страдаю, – с бледной улыбкой на лице ответил умирающий. – Впрочем, может, этим я искуплю свою вину…
Наклонившись над тем, кого он убивал, вперя в него безумный взгляд, Фантомас, казалось, хотел проникнуть в мозг Жерара.
Эта жуткая сцена продолжалась несколько секунд.
– Жерар! – воскликнул бандит. – Ты должен говорить! Ты не имеешь права унести с собой тайну… Только ты ее знаешь… Сжалься надо мной… Гляди – я тебя прошу, умоляю! Жерар, вспомни Натал… Ты мне был товарищем… Ты меня узнаешь?
Глаза несчастного постепенно стекленели, губы синели, нос заострялся. Приближалась агония.
– Жерар! Жерар! – хрипел Фантомас. – Говори же…
Едва слышным голосом укротитель пролепетал:
– Фантомас, я знаю, что тебе хочется узнать. Но я также знаю, что не должен тебе этого говорить, потому что ты безжалостен. Вот ты говоришь о степях Натала, моей родины. Если бы ты знал, как ясно я вижу в эту минуту себя в детстве! Фантомас, ты был моим злым гением! Это ты сделал из меня то, что я представляю собой сейчас: бывший каторжник, вынужденный скрываться изгой! Фантомас! Вот моя месть: ты ничего не узнаешь! Я тебе ничего не скажу!
Фантомас так низко наклонился к несчастному, что едва не касался его лица.
– Нет! – зарычал он. – Ты заговоришь! Не сомневайся, Жерар… Я вырву у тебя эту правду… Это еще не все твои мучения… Лучше выкладывай свою тайну… Ну! Говори же!
Но тот потерял сознание снова. Слышал ли он еще Гения зла? Понимал ли его безумные заклинания?
Фантомас в отчаянии заломил руки.
– Я не хочу, чтобы ты умер, не рассказав! – кричал он, тряся умиравшего и хлеща его по лицу. – Э, нет! Ты еще помучаешься! Ты заговоришь!
Жерар захрипел. Хрип то утихал, то становился громче и громче, наполняя собою ночь.
– Говори! Говори же! – приказывал Фантомас тому, кто уже практически был трупом…
Гений зла, ужасный мучитель достал из кармана нож и вонзил его в руку умиравшего.
– Говори! Или я подожгу тебя снова! Ну давай! Говори!
Возвращенный в сознание нестерпимой болью, причиненной ранами от кинжала, Жерар взмолился:
– Хозяин! Пожалей! Прости! Не мучай!
– Говори!
Но губы умиравшего снова сомкнулись. Тогда Фантомас поднялся, взял канистру и еще раз облил его ноги бензином.
– Сейчас ты умрешь, – произнес безжалостно бандит, снова обращаясь к дрессировщику. – Но можешь избавить себя от новых мучений… Ну? Будешь говорить?
– Нет.
– Тогда пеняй на себя.
И он зажег спичку.
В тот самый момент, когда Фантомас сделал вид, что собирается поджечь горючую жидкость, вне себя от боли, Жерар позвал бандита.
От страха голос умиравшего, казалось, стал тверже, и Жерар отчетливо произнес:
– Фантомас! Не надо! Я все скажу…
Гений зла склонился над своей жертвой.
– На! Понюхай! – сказал бандит и поднес к носу умиравшего пузырек с едко пахнувшей солью. Затем он приподнял Жерара, посадил поудобнее и с дрожью в голосе попросил:
– Говори же! Говори!
Жерар спросил, с трудом выговаривая слова:
– Разве не с тобой я разговаривал на крыше вагона? Разве не ты хотел отобрать у меня банкноты?
– Забудь, – прервал его бандит. – Какое это теперь имеет значение! Нет, это был не я… Продолжай! Говори!
И Фантомас умоляюще сложил руки.
– Говори же скорей! Сейчас ты умрешь и тогда все пропало…