И невозможное возможно (СИ) - Светлова Анна. Страница 64

Глава 44

Утро следующего дня выдалось солнечным. Пока Даяна одевалась, она обдумывала все, что произошло с ней за последние дни, и спрашивала себя: не сон ли это? Она не могла окончательно поверить в то, что снова ее нога ступила на земли Сент-Лиона.

Когда она спустилась в холл, то до нее в открытую стеклянную дверь донесся свежий благоухающий ветерок. Кажется, даже природа радовалась ее появлению здесь. Птицы распевали песни, солнце играло лучами на влажной траве, но веселее всего звучала музыка в сердце. Точно чьи-то невидимые пальцы прошлись по струнам.

Даяна спустилась с крыльца и пошла в сторону ажурной белой беседки, увитой зеленью дикого винограда.

Она очень любила раннее утро — время нежной предрассветной тишины со сладким обещанием нового дня. Воздух вокруг наполнялся жужжанием насекомых, легким ароматом цветов и свежестью, будто только что пролился дождь.

Беседка оказалась свободной. Она села на солнечной стороне, ловя лучи восходящего светила.

— И солнце пусть тебе сегодня светит! — раздался позади тихий голос. Обернувшись, Даяна увидела тетушку Гертруду.

Войдя в беседку, женщина села напротив и, взяв ее за руку, проговорила:

— Узрела я, как из-под покрывала проглядывает страх, какой узор судьба нарисовала на розовеющих щеках.

— Тетушка, — преодолевая рыдания, всхлипнула Даяна.

— Сквозь время вижу я родные лица, они повсюду следуют за мной.

— Я поняла, что ты меня узнала, — проговорила Даяна. — Только теперь у меня другое имя.

— За вдовьим покрывалом прячем мы свой страх, но любящее сердце видит зорко.

— Я не надеялась увидеться с тобой и так рада, что ты жива и здорова.

— Заботливый друг оградил от гадюк, — проговорила Гертруда, осторожно приподнимая вуаль на лице Даяны.

— С покрытым шрамами лицом ты стала госпожой графиней.

— Ты права, я была замужем, но сейчас уже вдова.

— Почему любовь отвергла ты?

— Я долго ждала своего жениха, но потом получила письмо, в котором он сообщил, что оставляет меня ради обручения с другой женщиной, — тяжело вздохнув, произнесла Даяна.

— Обман в словах и верить им не надо.

— Сейчас я уже не знаю, чему верить, а чему нет. Он помнит меня молодой и красивой, и пусть в его памяти я такой останусь.

— За что наказываешь дочь? Ребенок тянется к отцу.

— Ты даже это поняла, моя прозорливая тетушка, — иронично хмыкнула Даяна. — Так будет лучше для всех. Мне не нужна его жалость. Лео молод, полон сил, у него хорошее положение при дворе. Рано или поздно он захочет жениться, а внебрачный ребенок только все осложнит. Пусть лучше все остается как прежде. Я не стану препятствовать их общению, но и говорить им правду тоже не буду.

— Пусть будет так. Душой всегда я буду рядом.

— Леди, доброе утро! — послышался голос.

Быстро одернув вуаль, Даяна обернулась и увидела спешащего к ним Лео.

— Доброе утро, — тихо отозвалась она, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.

— Леди Даяна, я хотел бы пригласить вас с Солой на городской праздник, — проговорил Лео.

— Праздник?

Волна воспоминаний тут же захлестнула Даяну с головой, и она даже вздрогнула, невольно обхватив себя за плечи. Словно легкий морозец внезапно окутал ее в жаркий летний день.

— Не знаю, приходилось ли вам бывать на народных гуляньях? В день начала сбора урожая здесь в Сент-Лионе ежегодно устраивают торжества. На этот праздник сюда стекается народ: бродячие артисты, музыканты, певцы и танцоры со всех концов Эмпирии, — рассказывал Лео.

— Наверное, это очень красивое зрелище? — неуверенно проговорила Даяна.

— Я стараюсь приезжать сюда каждый год, — произнес канцлер.

— Вы так любите народные гуляния?

— Слишком много воспоминаний связывает меня с этим городом, — вздохнул Лео.

Он тряхнул головой, стараясь прогнать грустные мысли и сосредоточиться на происходящем.

— Знаете, мне почему-то хочется, чтобы вы с Солой тоже почувствовали атмосферу этого праздника, потому что она наполнена светлой магией. Но если не хотите…

— Нет, что вы, — перебила его Даяна. — Я с удовольствием приму ваше приглашение.

В темных глазах канцлера вдруг появилось задумчивое выражение, он смотрел на собеседницу невидящим взглядом, но затем словно стряхнул с себя наваждение и проговорил:

— Мне будет очень приятно сопровождать вас с Солой на это торжество.

Ближе к вечеру все трое сели в открытый экипаж и отправились в город. Уже на окраине слышалась музыка, звучали громкие голоса и смех, при свете факелов разодетые в костюмы девушки грациозно танцевали.

— Ух ты, мама, смотри, как здорово! — то и дело восклицала Сола.

Даяна видела восторг и восхищение в глазах дочери и улыбалась в ответ.

— Ой, смотрите, там клоуны! — радостно выкрикнула девочка.

— А глянь вон туда, — Лео показывал рукой в небо, где над головами горожан проплывали разноцветные светящиеся фонарики.

Их экипаж остановился в нескольких кварталах от центральной площади, далее они пошли пешком.

— Сола, не уходи от нас, чтобы не потеряться в толпе, — взволнованно проговорила Даяна.

Девочка взглянула на мать, словно та сказала какую-то нелепость.

— Мам, ну ты же меня знаешь, — протянула Сола.

— В том-то и дело, — в ответ со вздохом ответила мать.

— Не волнуйтесь, леди Даяна, Сент-Лион — небольшой городок, здесь невозможно заблудиться. К тому же мы всегда будем рядом, — положив руку на локоть спутницы, произнес Лео. — Пусть ребенок насладится праздником, когда еще представится такая возможность.

Пробираясь сквозь толпу, они видели счастливые лица горожан, веселье и смех. И вот где-то впереди заиграла веселая мелодия, и жители пустились в пляс. Чьи-то руки надели на голову Солы венок из полевых цветов и втащили в хоровод. Даяна видела довольную мордашку дочери, мелькающую впереди.

— Не волнуйтесь! Сола самостоятельный ребенок, с ней все будет в порядке, — старался перекричать музыку Лео.

Гомонящая толпа вынесла их на рыночную площадь, во все стороны колыхалось многоцветное море ярких праздничных нарядов, загорелых радостных лиц, оставляя только узкий проход по центру улицы. Лео потянул ее куда-то в сторону, где бродячие артисты в блестящих костюмах совершали акробатические номера прямо на мостовой.

Целый вечер они гуляли по улицам городка, Сола лакомилась ароматной выпечкой, а ближе к полуночи началось огненное представление. И в течение четверти часа разноцветными фонтанами искр вспыхивали магические фейерверки.

Когда они вернулись к экипажу, девочка уже буквально валилась с ног от усталости и переизбытка впечатлений. Как только лошади тронулись, голова Солы безвольно опустилась на плечо матери.

— Я вас сегодня совсем замучил, — улыбнулся Лео, глядя на спящего ребенка.

— Ну что вы, спасибо вам за прекрасный вечер. Думаю, моя дочь еще долго будет вспоминать его.

— Я рад, что вам понравилось, — тихо проговорил канцлер, касаясь ее ладони. — Только прошу вас, называйте меня просто Лео. Я хочу стать для вас другом.

Даяна вдруг вздрогнула, как от пощечины и отстранилась.

— Что с вами? — испуганно спросил канцлер. — Я кажусь вам слишком назойливым?

— Простите, — она вытянула руку из его ладони. — Наверное, я очень устала.

Дальше всю дорогу до поместья они ехали молча. Даяне казалось, что она спит, что стоит открыть глаза и этот радостный вечер окажется просто сном. Память навязчиво подсовывала ей картины прошлого, когда они с Лео были молоды и счастливы здесь.

Словно не было всех этих долгих лет, этой проникающей под кожу боли. Словно это не она каждую ночь проваливалась в черную бездну и зареванная вываливалась из нее поутру.

Когда экипаж остановился у мраморного крыльца, Лео на руках отнес Солу в комнату и положил на кровать.

— Спокойной ночи, леди Даяна, — проговорил он, увидев ее на пороге комнаты.

— Доброй ночи, милорд, — сухо бросила она и закрыла за собой дверь.