Каприз для двоих (СИ) - Керис Оксана. Страница 36

— А хороший ковер здесь, мягкий, — сказал он.

— Да? — хмыкнул Алан. — Тогда не вставай, продолжим на полу.

Он встал с кресла, присел рядом с Мелли — открепил подтяжки чулок, снял и их, и трусики, которые Берти просто припустил вниз. Откинув белье в сторону, он лег рядом, подтянул к себе Мелли, и она обняла его в ответ.

— Ничего не болит? — чуть прищурился он.

— Грудь, — слабым голосом ответила Мелли.

Позади засмеялся Берти, а Алан улыбнулся:

— Здесь? — и он чуть сдавил ее грудь, вызывая неконтролируемый стон. — Здесь и должно болеть. Я имею в виду, мы ничего тебе не повредили?

Мелли помотала головой, насколько ей позволяла ее поза. Горло, конечно, саднило, но так было каждый раз после такого глубокого минета. Скоро пройдет.

— Ну раз все в порядке, тогда продолжим, — хмыкнул Алан и поцеловал ее в губы, сильнее прижимая к себе.

***

Проснувшись утром, Мелли уже привычно прошлась к окну, впуская в комнату не только свежий воздух, но и чуток утренней бодрости. Она не могла сказать, что выспалась, но установившийся режим упрощал утренние подъемы. Проходя мимо туалетного столика, привычно остановилась посмотреть на себя и вынужденно замерла: на шее и у ключиц остались отметины от поцелуев. Мелли не могла сказать наверняка чьих… губ это дело. Вчера они оба были… несколько грубее обычного.

На туалетном столике стоял графин с водой и несколько баночек с мазью, одна как раз для таких случаев. Ежась от холода, Мелли села на пуф и быстро нанесла мазь на видимые синячки. Такое бывало нередко, но в этот раз их осталось действительно много. Прошмыгнув обратно под одеяло, Мелли переложила подушку и легла поперек кровати, чтобы видеть, как за окном по веткам дерева скачут мелкие птички.

Этой ночью и Берти, и Алан были не так нежны, как обычно. Не было долгих поцелуев, нежных касаний, откровенных ласк. И Мелли все думала, почему у нее такое странное состояние. Наверное, такое отношение должно было бы ее напугать, но она почему-то была спокойна… она уже успела отогреть замерзшие ноги, когда поняла причину: они обращались с ней как с рабыней.

До этого Мелли не задумывалась о том, как мужчина ведет себя в постели с женщиной. Девушки в рабском доме говорили, что женщины редко получают удовольствие от секса просто потому, что мужчины сосредоточены только на своем. Все прошлые дни Берти и Алан однозначно доводили Мелли до оргазмов… осознанно. Целенаправленно. Получается, они заботились о том, чтобы ей было… приятно? не больно?

Опыта в этом у Мелли не было от слова совсем, но все же из прочитанного и услышанного выходило, что больно бывает от неосторожных действий мужчины, во время проникновения, а еще от слишком резких действий. И это никогда не вызывало боли у Мелли. Ее больше беспокоило то ощущение тупой, пульсирующей боли, которое накрывало после нескольких оргазмов. Наверное, она действительно не такая, как другие девушки… а может, Берти и Алан не такие. У Мелли не было никого, чтобы спросить об этом и понять, что не так…

Она не осознала бы это, если бы не прошедшая ночь. Откровенно неудобные позы, резкие движения… зажимы на сосках… Наверное, так и должны обращаться с рабыней… только без купания после.

Алан на руках отнес ее в ванную, сам помыл, закутал в огромное полотенце и принес в спальню. Вряд ли это делают для всех рабынь.

После слов лиры Софии, Мелли вообще на многое взглянула под другим углом. Ее слова казались логичными, и Мелли понимала, что они многое объясняют — отношение слуг, подарки, забота о ней. Все было именно так, будто она остается здесь на правах хозяйки навсегда. Будто уже есть право распоряжаться и капризничать. Но в это не получалось поверить. Наверное, Мелли просто боится разочароваться — ошибка может стоить благополучия Роззи и Олли. Сейчас от нее зависит, все ли с ними будет хорошо.

Ей нужно быть сильной. В какой-то книге писали, что настоящая женщина должна быть поваром на кухне, светской львицей в гостиной и бесстыдной куртизанкой в спальне. На кухню ее вряд ли пустят, но над двумя другими утверждениями придется поработать — кажется, именно этого от нее и ждут.

Глава 19. Подарки

Менее чем через сутки Мелли прислали часть новой одежды: пока она приводила себя в порядок после полуденного сна, слуги занесли в комнату несколько свертков. Один из них она сразу распаковала.

Когда вчера обсуждали гардероб, Мелли призналась Дилайле, что ей всегда нравились ткани с набивным рисунком, особенно цветочные узоры. Среди лир в моде однотонный шелк с вышивкой, а такие наряды за день не соберешь — даже если каждую деталь вышивают разные девушки, это все равно займет не менее дня только на подготовку деталей. И костюм выходит тяжелым, с кричащей дороговизной. Дилайла ухватилась за идею — ткани с набивным рисунком есть не только в дешевом сегменте, у нее даже есть парочка подходящих отрезов и, если Мелли готова довериться вкусу портнихи… Мелли без сомнений доверилась. Она не боялась быть немодной, не боялась выделяться из-за внешности. На нее всегда смотрели. Кто-то — с восхищением, кто-то — с похотью, а кто-то — с ненавистью. Если ты красива, эти взгляды преследуют тебя постоянно, тогда яркая одежда становится доспехом: можно успокаивать себя тем, что все смотрят на тебя из-за красного платья, а не внешности в целом. Мелли нравились яркие цвета, нравились цветочные расцветки, она не видела ничего дурного в глубоких вырезах.

В итоге решили сделать акцент на цветочных мотивах и легком налете сельской жизни. По каталогам выбрали соломенные шляпки, договорились добавить больше полевых цветов вместо классических лилий и роз. То, что Мелли привезли сегодня, привело ее в полный восторг.

Набивной рисунок — частый способ украсить наряд, один из самых доступных для сельских жителей. Одноцветный узор — самый дешевый вариант. Если рисунок состоит из двух-трех цветов — плати больше. Но платье, что привезли Мелли, больше походило на ручную работу. Фабричное производство узнавалось только в повторяющемся рисунке и невозможности расписать шелк всего за сутки. Все платье состояло из крупных цветов разных оттенков синего. Будто кто-то высыпал на платье ворох синих маков, не иначе. Цветы — от лазурного до темно-синего — были одинаковыми по размерам и издалека сливались в синее море, без возможности различить отдельные детали. Для контраста на платье был добавлен широкий белый пояс, из под расклешенных рукавов выглядывали белые воланы, а по краю ворота тянулась белая тесьма. Мелли с восторгом крутилась перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон.

Ярко, необычно. И глаза кажутся синими-синими, почти как у Алана.

— Ты готова? — раздался голос Берти за спиной.

— Готова? — резко обернулась Мелли. — Мы куда-то идем?

Он вошел совсем неслышно, а еще — неожиданно. Бертран был одет как для прогулки: уже в пальто и даже перчатках.

— Тебе не сказали? — улыбнулся он. — Мы идем выбирать тебе подарок.

— Подарок? — снова удивилась Мелли.

Берти засмеялся. Сима встала между ними с теплой накидкой в руках. Тоже новой, расшитой речным жемчугом и цветными шнурами. Мелли позволила надеть это на себя, так же, как шляпку и перчатки, сама взяла маленькую сумочку. С нетерпением обернулась к Берти. Он так и не сказал, куда они идут, просто молчал и улыбался.

Берти предпочитал светлые и неброские оттенки в одежде. Сегодня это был серый костюм и пальто приглушенно-синего цвета. Замерев у зеркала, Мелли поняла, что их наряды сочетаются: ее верхняя накидка была лишь немного темнее серого костюма Берти, а его пальто перекликалось с цветами на юбке.

— Красиво, — довольно хмыкнул Берти. — Пойдем?

Мелли кивнула в ответ. В груди возникло странное волнение: все же она лишь второй раз за время пребывания здесь выходит из замка. У порога замка их ждала карета, Берти подал ей руку, чтобы Мелли смогла подняться наверх.

Мелли села как и в прошлый раз — на тот диван, что ехал спиной вперед. Берти сначала сел напротив, но потом похлопал рядом с собой: