Избранники светил (СИ) - Зеленков Василий Вадимович. Страница 5

Вверху взвыли моторы; самолеты устремлялись на финальный заход, стремясь нанести окончательный, добивающий удар.

И когда последние бомбы устремились к джунглям, когда им оставалась лишь пара мгновений до того, чтобы утопить лес в вихре пламени и железа – в эту секунду Сэн Хамар прошептал, вскидывая руки к небу и падающей с него смерти:

– И она изрекла: «Выживает достающий далеко».

Мир застыл. Бомбы замерли в воздухе; поблекли краски, истаяли звуки.

Мгновение – и реальность вокруг начала рушиться; сотни линий распороли лес, разделяя его на бессчетные тысячи осколков, падающих вниз, оставляющих за собой только черноту, оставляя бездну.

Сэн Хамар последовал за градом осколков, когда трава ушла из-под ног, разбившись словно стекло.

Голову охватывал раскаленный обруч боли, пульсировавший в висках. Щека касалась гладкой поверхности – камня… нет, гладкого дерева, похожего на камень. В горле царила страшная сухость, будто он только что выбрался из пустыни близ Гема.

Сторонний попытался приподняться, не смог – тело сковало тяжестью. Он сумел опереться на локоть, перевернуться на спину, уткнувшись взглядом в покрытый мягко сияющим узором потолок.

Рядом послышались легкие шаги. Прозвучал негромкий женский голос:

– Вижу, ты пришел в себя. Хочешь пирожок?

Щитоносец с трудом поднял голову, найдя взглядом лицо говорившей.

Невысокая полненькая женщина с мягкой рассеянной улыбкой и розоватыми волосами. Шелковое, со вкусом подобранное платье, в руках – поднос с двумя пиалами чая и ароматными булочками; ее имя – Пушистая Сова – удивительно ей подходило.

Милая симпатичная домохозяйка, каких полно по всему Творению. Так бы сказал каждый, и так действительно было легко подумать.

Легко подумать – если не знать, что Сова отмерила уже тринадцать веков жизни, что она – Сторонняя Финалов, числится в списке лучших мастеров боя в Братстве и была ученицей одного из самых смертоносных людей Творения. И что ее наставник Совой очень гордился.

Уже не первый век она наставляла в боевых искусствах своих собратьев-Провидцев, и Сэн Хамар стал очередным учеником Совы, устремившись к постижению самых опасных и могучих стилей Творения.

Старшие друзья предупреждали его перед обучением, что оно будет нелегким. Кто-то заметил: «Сова учит великолепно. Но она вынет из тебя душу, вывернет наизнанку, а потом предложит булочку с кремом».

Тогда Сэн Хамар счел эту фразу метафорой.

Сова грациозно опустилась рядом, поставила поднос на пол и подняла одну из пиал, поднося к губам Щитоносца. Тот, благодарно кивнув, сделал глоток, чувствуя, как сухость в горле проходит, а силы постепенно возвращаются; стянул с головы мокрую от пота повязку, не дававшую волосам лезть в глаза при тренировке.

Он уже понял, что произошло. Вернее – вспомнил, как они беседовали о методах ведения войны и о высших боевых искусствах; Сова была одним из немногих мастеров, овладевших стилем Границы Калейдоскопической Логики. И теперь Хамар помнил, как во время тренировки попытался пустить в ход придуманную им самим комбинацию приемов… и налетел на ответ.

На Восход Медитативного Поля. Высшее мастерство Границы, способное ввергнуть сражающихся в иной мир, создаваемый мастером стиля. Существовал ли этот мир на самом деле? Возникал ли только в умах вовлеченных в него?

Ответа, как считалось, не знали даже сами Сторонние, овладевшие этим искусством. Или, по крайней мере, так они говорили.

– Как, – Сэн Хамар глубоко вздохнул, снова попытался сесть – на этот раз удалось. – Как вы изобрели такую войну, сифу?

– Мне не понадобилось, – пожала плечами Сова. – Я повлияла на твою память, воплотила себя в лесе… и дала тебе сделать с пространством все остальное.

Щитоносец на мгновение сомкнул глаза, обдумывая все грани прозвучавшей фразы. Наставница любила выражаться с кажущейся простотой, за которой часто таился совсем иной смысл.

Он отвлекся от мыслей, только когда Сова, улыбнувшись, вложила ему в пальцы булочку; вновь склонив голову, Сторонний откусил и медленно прожевал кусок ароматной выпечки. Пожалуй, кулинарное мастерство Совы не уступало ее мастерству боя и убийства.

О чем они говорили незадолго до тренировки? Да… о методах ведения войны. О том, как он сам понимал судьбу Избранного Битв – того, кому со сражениями и войнами приходится иметь дело все время. Кому приходится их организовывать, предотвращать, следить за проведением…

Он считал, что хорошо понимает путь, уготованный ему Девой Битв. Сейчас… сейчас Щитоносец не был в этом уверен.

– Я думал о войне как о судьбе и славе, – медленно сказал Сэн Хамар. – А вы хотели показать мне все ее стороны…

– Не думай о том, что я хотела или не хотела показать, – посоветовала Сова. – Думай о том, что ты увидел.

Снова простые слова, навевающие размышления. Но этого и стоило ожидать; для Сторонних мысль была не менее важна, чем действие, и именно потому их магию пронизывали странные, парадоксальные сутры.

Разве не вырвался он из сотворенного Совой мира, сосредоточив свою волю через сутру Девы на Войне?

Сова молчала, спокойно поднося к губам пиалу с чаем; казалось, ее внимание полностью поглощено приятным напитком. Только фиолетовые глаза Финальной продолжали невозмутимо и пристально следить за лицом ученика.

Что он увидел? То, как сражаются смертные, лишенные магии. То, как на одной и той же войне восстают герои и убийцы, как бьют издалека и как сходятся лицом к лицу. Все это Сэн Хамар знал… но не видел. Не чувствовал.

До сегодняшнего дня.

– Мне о многом надо подумать, – проронил он, и Сова кивнула с легкой улыбкой.

– Полагаю, ты теперь лучше поймешь это поле битвы, – заметила она, изящным жестом указывая на грудь собеседника.

На сей раз смысл сказанного был очевиден; в конце концов, этим ощущением была пронизана вся судьба Избранных Марс.

Истинное поле боя каждый носит в себе; без этого нельзя выжить на полях, что находятся вне тела. Но вот каким будет это поле, что есть душа – пожалуй, на этот вопрос не ответит даже самый мудрый наставник. Впрочем, мудрый и не станет отвечать.

– Кажется, – задумчиво произнес Сэн Хамар, – я знаю, каким будет мой мир, если я когда-нибудь освою Калейдоскопическую Логику.

И снова повязал голову темно-красной лентой.

28.09.2012 – 04.10.2012

Звезды. Несущий тишину

Один мой знакомый говорит, что убийство должно обладать тонким вкусом и планироваться с изысканной точностью. Кое в чем он прав, хотя, конечно, он – бог намеренных отравлений и судит предвзято.

Впрочем, я не могу не согласиться с тем, что планировать убийство необходимо очень внимательно и скрупулезно, если хочешь вспоминать исполнение своей задачи без негодования. С полным правом могу сказать, что я всегда уделял планам должное место и всегда сосредотачивался на деталях.

Именно поэтому стража у башни легко меня пропустила. Обыскала, конечно, не нашла ничего, кроме материалов и инструментов стекольщика, лишь скользнула взглядом по желтому плащу. Я совершенно уверен, что стражники его запомнили – и это хорошо.

Как приятно работать в городе, где есть богатые люди, увлекающиеся астрологией – в этом случае всегда найдутся высокие башни с застекленной обсерваторией на самом верху. Сделать так, чтобы стекло разбилось – довольно просто. Прийти вместо стекольщика, ныне наслаждающегося совершенно случайно подвернувшимся ему под руку вином – еще проще.

Нельзя не оценить парадокс: стражники обыскивали меня, беспокоясь за хозяина дома. Я действительно пришел со смертью, но членов этой семьи она не коснется. Пока.

На крыше я разложил ткань, на нее опустились стекла и изогнутый деревянный футляр с инструментами. Я не смог отказать себе в удовольствии действительно заменить разбитое стекло – в конце концов, оно пострадало из-за меня. А время еще есть, моя цель – человек строгого распорядка дня. Искренне приятно работать с такими людьми.