Путешествие в Монте-Карло - Картленд Барбара. Страница 33

Алоя счастливо вздохнула.

— Я вижу, ты продумал все, до мелочей.

— Надеюсь, твой отец согласится, что так будет лучше Для всех нас.

— А если я не соглашусь? — с игривой строптивостью спросила Алоя.

— Тогда я буду целовать тебя до тех пор, пока ты не сменишь гнев на милость, — ответил Крейг. При этом он так выразительно посмотрел на ее губы, что Алое показалось будто она почувствовала вкус его поцелуя. Это ощущение наполнило ее счастьем и ни с чем не сравнимым волнением.

Она была уверена, что каждый раз, когда они будут смотреть друг на друга, они будут испытывать это прекрасное волнение, вызванное настоящей большой любовью.

Алоя никогда не думала, что любовь — столь волшебное чувство, настоящий дар богов.

— Я люблю тебя! — прошептала она, зная, что Крейг хочет услышать от нее именно эти слова. И вдруг, изменившимся голосом она спросила:

— Ты говоришь, нам нужно покинуть эти места как можно быстрее… но почему? Ты считаешь… русские… могут устроить охоту на моего отца?

В голосе Алой звучали нотки страха. Чтобы успокоить жену, Крейг накрыл ее руку своей, и сказал:

— Я знал, что рано или поздно, ты задашь этот вопрос. Я хочу, чтобы ты раз и навсегда забыла свои страхи, поэтому должен тебе кое-что рассказать.

— Рассказать о чем?

Крейг взял газету из пачки корреспонденции, которую ранее принес его секретарь, мистер Гавендиш. Алоя знала, что тот специально ездил за почтой в Марсель рано утром, но не выказала никакого интереса к этому, так как не хотела давать внешнему миру ни малейшего повода вмешиваться в их с Крейгом счастливый медовый месяц.

Крейг раскрыл газету на одной из страниц и протянул Алое.

Девушка взяла ее, но от волнения не сразу смогла сосредоточиться, строчки расплывались у нее перед глазами.

Понимая, что сейчас она должна прочесть что-то очень важное, касающееся их обоих, она сделала над собой усилие и принялась читать вслух:

ТРАГЕДИЯ В МОНТЕ-КАРЛО

«В среду вечером, на яхте „Царица“, принадлежащей барону Строголоффу, случился пожар. Яхта была пришвартована у причала в Монте-Карло, рядом с другой яхтой барона — „Царевичем“.

Прошло более тридцати минут, прежде чем спасательные катера смогли подойти вплотную к горящей яхте. К тому времени пожар завладел большей частью яхты, нанеся ей непоправимый урон.

К несчастью, хозяин яхты, барон Строголофф, был охвачен паникой и не сумел выбраться из огня. После того, как пожар был частично локализован, тело барона нашли в основном салоне яхты. По всей видимости, он упал с инвалидного кресла, и не сумел выбраться наружу.

С огромным сожалением мы извещаем о смерти барона, известного русского аристократа. Это был его первый визит в Монте-Карло. Как известно, барон, будучи большим ценителем оперной музыки, покровительствовал театру города.

Несколько членов экипажа яхты получили ожоги средней тяжести. Двух матросов пришлось госпитализировать. По словам врачей в настоящее время их жизнь и здоровье вне опасности».

Прочитав заметку, Алоя растерянно спросила:

— Так барон… мертв?

— Надеюсь, о нем не будут скорбеть слишком долго, — тихо заметил Крейг.

По тону его голоса Алоя заподозрила, что здесь что-то не так, и решительно спросила:

— Ты имеешь к этой истории какое-либо отношение?

— Я не хотел, чтобы ты волновалась, — ответил он, — и продолжала в глубине души опасаться, что барон рано или поздно начнет охотиться за мной, или за твоим отцом. Теперь, все его планы относительно Рэндала Сара сгорели вмести с ним.

Крейг поразмыслил О чем-то несколько секунд, а затем саркастически добавил:

— Если я не ошибаюсь, барон был так озабочен тем, чтобы слава за поимку известной в политическом мире фигуры досталась именно ему, что не информировал в должной степени Тайную полицию. А ведь он действовал именно по их приказу.

— Это… правда? — спросила Алоя.

— Я в этом уверен, — кивнул Крейг, — потому что знаю, как они работают. Я понимал, что когда на яхте получат записку от барона, среди его людей воцарится переполох и нос «Царицы» окажется без охраны. Поэтому я поручил одному из моих людей тайно пробраться на борт судна.

— Как тебе удалось, все так устроить?

Крейг улыбнулся.

— Русские большие болтуны. Они любят говорить обо всем. Я сделал ставку на то, что они будут заняты своими разговорами и тогда, когда барон пошлет за твоим отцом, и не смогут думать ни о чем другом.

— И именно в тот самый момент твой человек и забрался на борт «Царицы»?

— Он прекрасно разбирается в электротехнике, к тому же он отлично плавает под водой, — сказал Крейг. — На то, чтобы испортить электропитание на русской яхте и подготовить возгорание, я дал ему девяносто секунд. Однако позже он с гордостью сообщил мне, что справился с этой работой всего за шестьдесят. Затем он вплавь переправился на борт «Русалки», и никто так и не узнал, о том, куда и зачем он отлучался.

Алоя всплеснула руками.

— Ты… так умен… что меня это даже… пугает.

— Тебе больше никого не нужно будет бояться, — сказал Крейг, — мы сможем жить так, как нам захочется, и делать, то, что считаем нужным.

Глаза Алой лукаво блеснули.

— Полагаю, это будет то… что ты хочешь. Разве возможно, чтобы я спорила или противилась воле такого бесподобного мужчины, как ты?

Крейг поднес руку девушки к своим губам.

— У меня такое чувство, что мы еще будем спорить и отстаивать свое мнение друг перед другом, и это будет важно для нас обоих. Это будет просто восхитительно, но каждый раз наш спор будет заканчиваться одинаково.

— Думаешь, я буду каждый раз сдаваться? — улыбнулась Алоя.

— Думаю, мы будем каждый раз приходить к выводу, что хотим в жизни одного и того же, — ответил он. — Это утро важно для меня тем, что в нем есть ты, и что мы любим друг друга. У меня впереди целая жизнь, прелесть моя, чтобы говорить о своей бесконечной любви к тебе!

С этими словами Крейг встал, подошел к Алое и взял ее за руку.

— Я пойду вниз переодеться, — сказал он, — и хочу, чтобы ты пошла со мной. Во-первых, я желаю, чтобы ты всегда была в поле моего зрения, а во-вторых, я хочу тебя поцеловать.

Тон, каким он произнес последние слова, подсказал Алое, что за ними стоит нечто большее.

Она посмотрела на него обожающим взглядом и позволила отвести себя вниз.

Они вошли в его каюту и закрыли за собой дверь.

Крейг обнял девушку и сказал:

— Ну, вот, последние тучи рассеялись. Я очень рассержусь, если ты когда-либо вновь станешь несчастлива, — Как я могу быть несчастлива рядом с тобой! Я ничего больше не боюсь, ведь ты и папа теперь в безопасности, — отозвалась Алоя. — О, милый, милый Крейг, пожалуйста, пообещай мне, что, чем бы папа ни решил заниматься в будущем, ты останешься со мной! После всего того, через что нам пришлось пройти, мне невыносима сама мысль о том, что ты можешь… оказаться в опасности, или даже… погибнуть.

Крейг ничего не ответил. Он молча привлек девушку к себе и поцеловал.

Коснувшись ее мягких губ, он почувствовал, как внутри него разгорается обжигающее желание, которое постепенно передалось и Алое. Он поднял девушку на руки и отнес ее на кровать.

По мере того, как он целовал ее страстно, жадно и требовательно, пламя разгоралось и поднималось все выше и выше, пока единым порывом не подняло их обоих к самым небесам. Они оба почувствовали, как божественный огонь любви сжигает все страхи и рассеивает зло.

Впереди их ждало лишь счастливое будущее, в котором не было места тревогам, опасности и разочарованиям, будущее, наполненное восторгом, любовью и наивысшим блаженством.