Русалочья кровь (СИ) - Святненко Ева. Страница 25

— Да, как видишь. Адрес мой новый запиши на всякий случай. Если кодового слова не будет, то приезжай за Максой.

— А не легче ее у меня оставить?

— Нет, я сестре обещал. Не могу.

— Ну лады, прикрою.

Макса благосклонно отнеслась к Насте и новому жилью. Обнюхала все углы и облюбовала себе место под окном, где раньше стояла кровать. Придётся перестановку делать, подумала Настя, но не расстроилась. Как-то на душе было тепло и спокойно. В квартире теперь кто-то ходил, разговаривал, сюсюкался, разбрасывал шерсть, цокал когтями в коридоре, но это было уютно. Пустые комнаты неведомым образом превратились в дом, где тебе рады и тебя ждут.

Настя часто останавливалась у зеркала и разглядывала себя. Уродство, даже по сравнению с обычными людьми, а что уж говорить о русалках. Но Славка этого, как будто, не замечал — смотрел на неё сверкающими глазами, восхищался, делал комплименты. А Настя краснела, пряталась в ванной.

Так прошло три дня, и бывшая уже начинала верить, что Славка искренне ей любуется. На четвёртый день она проснулась счастливая от запаха блинчиков. Вкуса еды она не чувствовала, да и сама еда ей не была нужна, как и в бытность русалкой. Но Славкина забота была приятна. Он же ради неё встал пораньше и священнодействовал на кухне, готовя завтрак на двоих.

Звонок в дверь развеял томные мысли. Настя вскочила и принялась одеваться, но Славка ее опередил.

— Прииивет, — протянул удивленно знакомый голос. — А Настя дома?

Николай, это был Николай. Настя бросилась к двери, потом обратно. Что делать? Показаться ему такой она не может. А что он подумает теперь про неё? А что можно подумать, если рано утром ему дверь парень открыл? Где была ее голова!

Настя остановилась, налетев на невидимую преграду. А ведь она Николая эти три дня и не вспоминала. Не подумала о нём, когда Славку оставляла. И потом как-то не было времени — то мебель чинили и расставляли, то с Максой гуляли, то за кормом ей ездили. Дел невпроворот было.

— Её сейчас нет. Что ей передать? — ответил Славка.

— А когда вернется?

— Вечером, не раньше шести обещала.

— Ладно, тогда загляну.

Дверь хлопнула, и Славка зашел в спальню, оперся спиной о дверной косяк.

— Настя, тут к тебе тип смазливый приходил. Я ему сказал попозже зайти. Но если хочешь, могу наврать, что ты уехала насовсем.

Настя сидела на кровати, обхватив голову руками и не отвечала. В дверь постучали.

— Что еще ему надо? — Славка ринулся к двери, щёлкнул замком, затих, а потом как-то робко позвал. — Настя, это, наверное, к тебе. Выйди, пожалуйста.

В прихожей стояли две весьма необычные девушки — зеленоволосые, с коричневатой кожей и чем-то неуловимо похожие на Настю. При виде хозяйки девушки поклонились, коснувшись правой рукой сердца, а левой пола и хором поздоровались.

— Мы — твоя семья, ты — наша мать. Зеленый свет привел нас к тебе. Просим, не гони, возьми под свое крыло.

Глава 13

Анатолий бережно держал руку Гаяны. В обоих обличьях девушка была хороша — и русалкой, и человеком.

— Не жалеешь, что связался со мной? — Гаяна повернулась к парню.

— Ни капли. Радуюсь, что та ведьма на меня запрыгнула, а то бы с тобой не встретились. И, вообще, я тебя все эти дни вспоминал, жалел, что тогда за тобой из автобуса не выскочил.

— А я тебя не пугаю такая? Если бы тогда выскочил, то ничего не случилось бы.

— Дурёха, — Толик обнял девушку, — нечего об этом думать. Главное, мы вместе.

Гаяна положила голову на плечо своему парню. Уже можно было так называть его — они и за руки держались и даже поцеловались вчера. При воспоминании об этом девушку бросило в жар. Щёки, наверное, полыхают сейчас. Гаяна уткнулась носом в волосы Анатолия, пытаясь скрыть смущение. А тот придвинулся так близко, что неудобно стало перед прохожими. Ведь в общественном парке сидят, а не у себя дома.

Гаяна чуть отстранилась и заговорила:

— Мне сегодня надо к ним обязательно. Может получится знак для Жар-птицы нарисовать.

— Я провожу, — кивнул Анатолий.

— Ладно только внутрь не заходи, — попросила Гаяна.

Не могла она врать и открыто во всём призналась Анатолию, когда он почуял в ней неживую сущность. А тот и не удивился, слушал внимательно и смотрел на неё ласково и печально. А потом и вовсе предложил прогуляться сходить. Так они третий день и ходили, наговориться не могли.

А сегодня утром он постучал в её дверь и вручил мольберт и полный пакет красок, мелков, карандашей и, бог ещё знает, чего.

— Я тут подумал… Ты рисовать мечтала. Вот, не знал, что купить, я в этом не разбираюсь, взял всего понемножку, — Анатолий засмущался и положил пакет на пол.

— Спасибо, — пролепетала девушка. Ты — первый, кто меня в этом поддержал.

— Если не против, то я буду твоим первым заказчиком.

Душа Гаяны пела и искрилась. Она будет художником! Пусть будущее туманно и неопределённо, но вместе с Анатолием они обязательно будут счастливы.

Одно только Гаяна скрыла — условие, при котором она знак нарисовать могла. А, может, и вовсе ошиблась Сирин и поцелуя достаточно будет. Вот вечером и попробует. Но сначала к Марусе забежать, навестить — в последнее время та поникшая ходит и задумчивая.

Анатолий в русалочью обитель Гаяну сопроводил, словно боялся отпустить хоть на минуту. Но остался ждать на улице.

В доме было тихо. Соня и Катя куда-то пропали, с Настей беда случилась, а с Лизой не хотелось встречаться.

Гаяна зашла и встала, как вкопанная. Захотела убежать, нехорошо ведь подслушивать, но не смогла — говорили о ней: о Гаяне, о девочках. Один голос Марусин, а другой незнакомый.

— Я для вас троих утопила, против их воли, навстречу вам пошла.

— Не могу иначе ответить, Дарина. Не знала я ни о чём. Не моя то была задумка.

— Значит, не дашь силы от Чёрной Жемчужины? — прошипел чужой голос.

— Не дам! — припечатала Маруся.

— И ради сестры моей, Беляны, не дашь?

— Не дам! Ежели поделюсь, то сами год можем не пережить.

— Ну, Настя, я до тебя доберусь, — незнакомка выругалась и вихрем промчалась мимо Гаяны.

Гаяна бросилась вдогонку — ей нужно было узнать правду, нужно.

— Стойте. Стойте, пожалуйста. Дарина!

Высокая худая брюнетка притормозила и уставилась на преследовательницу.

— А, русалочья кровь. Чего тебе?

— Я случайно слышала. Вы Марусе сказали…

— Что я вас утопила. Это слышала? — ничуть не смущаясь уточнила брюнетка.

Гаяна задохнулась от эмоций. Неужели этой не стыдно? Она же их погубила по указке Насти. Заметив замешательство Гаяны, брюнетка пояснила.

— Мне Настя желание обещала исполнить, силу Жемчужины дать. Клялась, что с ведома главной вашей, Маруси. — Дарина презрительно скорчила губы и сплюнула. — Обманула.

Да, Настя многих обманула и много натворила. Но у Гаяны язык не повернулся ту в открытую обвинить или кому-то правду рассказать.

— А кто такая Беляна? — вспомнила Гаяна незнакомое имя.

— Сестра моя, полуночница. Я много лет её искала. А теперь больная она лежит. И тело умирает и дух. А у меня нет целительного волшебства. Я только разрушать могу.

Гаяне почудилась горькая ирония в словах брюнетки. Неведомую сестру стало жалко и само вырвалось предложение:

— Можно я попробую вам помочь?

— И как же помогать собираешься? — разозлилась Дарина. — Уже одна ваша помогла.

— Нет, не так. Я правда помочь хочу. Я смогу дар попросить, если сделаю кое-что. А я сделаю обязательно.

Черты Дарины смягчились.

— Тебя Гаяной зовут, русалочка?

— Да.

— Если захочешь помочь, то вот мой адрес, — брюнетка вырвала лист из маленького блокнота и набросала несколько слов. Приходи в любое время. Я никогда не сплю.

***

Вечером Гаяна стояла в доме Рарога над изрисованной знаками поверхностью. Все знаки светились, только в центре выделялось мёртвое пятно — «Агни».

Девушка наклонилась и нежно провела кистью по контурам. Краска легла ровно, сплошным слоем, но не вспыхнула, не ожила. «Не получилось», — Гаяна бросила кисть и села на краешек постамента, обняла себя руками.