Смех, свет и леди - Картленд Барбара. Страница 13

У его хористок были, разумеется, самые элегантные и сногсшибательные платья в Лондоне, но белье и нижние юбки, которые они носили, тоже были весьма дорогие и украшены кружевами.

Он всегда стремился достичь высот, и «гейети герлз»в его мюзиклах демонстрировали такие высоты, каких еще не бывало на сцене.

Минелла сама убедилась в этом, надев шелковые чулки и шелковую сорочку с настоящими кружевами.

Ей также подыскали корсет, который сделал ее талию такой тонкой, что Нэтти проворчала, что все платья придется ушивать.

А платья, разумеется, были просто бесподобны! Нэтти и помощник принесли шесть штук, и каждое, казалось, было сшито специально для Минеллы.

— И никакой краски для волос! — решительно сказала Нэтти. — Она еще слишком юна, и не нужно портить ее волосы. Их цвет изумителен, а, главное, он естественный!

При этих словах она бросила недовольный взгляд на золотые волосы Конни, рыжие кудряшки Герти, и черные пряди Нелли.

— Я всегда говорила, Нэтти, что ты просто волшебница, — медовым голоском произнесла Конни.

— Стараюсь, — буркнула Нэтти. — Но нельзя из свиного уха сшить шелковый кошелек.

— Я сейчас в тебя чем-нибудь брошу! — угрожающе сказала Герти.

— Только попробуй, — парировала Нэтти, — и уж я позабочусь, чтобы ты получала новые платья в последнюю очередь!

Минелла понимала, что это шутливая пикировка, но видела, как изумительно выглядят девушки, и поражалась, как Нэтти, на вид обычной старшей служащей, удается делать из них таких красавиц.

Перемерив все платья, Минелла почувствовала себя очень усталой, тем более что она весь день была в дороге.

Закончив примерку, она надела очень изящное вечернее платье, в котором ей предстояло поехать в замок.

Посмотревшись в зеркало, Минелла обеспокоенно подумала, что у платья слишком глубокое декольте, хотя вырез был отчасти прикрыт белым шифоном, который образовывал маленькие крылышки на плечах.

Само платье тоже было белое, расшито стразами и облегало ее тело словно вторая кожа. Только от колен оно расширялось и оборки, тоже вышитые стразами, мягкими шифоновыми волнами ниспадали до самого пола.

— Боюсь, — проговорила она нерешительно, — если я в таком платье поеду в поезде, это будет выглядеть как-то странно.

— Ничего страшного, — успокоила ее Мэтти. — На тебе будет черный бархатный плащ, отороченный белой лисой, а перья к волосам прикрепишь уже в замке.

— Перья! — воскликнула Минелла.

— Я дам тебе шифоновый шарф, и ты повяжешь им голову, — сказала Мэтти. — А перья положи в шляпную картонку.

— У нее должно быть две шляпки на завтрашний день, и еще две на понедельник, — напомнила Конни.

— И Кохинор на счастье! — фыркнула Нэтти, и все засмеялись. Дело в том, что в прошлом году, когда королева Виктория отмечала свой юбилей, самым необычным из подарков, которые она получила, был алмаз Кохинор. Об этом писалось во всех газетах, и было известно, что королева велела добавить его в корону.

Приближалось время спектакля, и шум за дверями гримерной с каждой минутой усиливался. То и дело кто-нибудь просовывал голову в дверь, что-то быстро произносил и тут же исчезал снова.

Хористки начали переодеваться в сценические костюмы, когда пришла гримерша, которую все называли «Эмилия», и ее попросили накрасить Минеллу.

— А что, разве она сама не может? — удивилась Эмилия.

— Нет, как и слетать на Пуну, — ответила Конни. — Ты накрась ее сейчас, а в замке о ее косметике буду заботиться я.

— Почему вечно я! — проворчала Эмилия, и Минелла торопливо сказала:

— Мне очень жаль, что я причиняю вам неудобства.

— Ничего, — добродушно сказала Эмилия. — Если не пользуешься косметикой, то с непривычки это дело довольно хитрое.

— Только смотри не переусердствуй, — предупредила Конни. — Мэтти подобрала ей платье, чтобы подчеркнуть ее юность, и она должна появиться как бутон розы, а не как уже распустившийся цветок!

— Я свое дело знаю! — фыркнула Эмилия. — И в одном будьте уверены: она не будет похожа на вас, девушки!

— Вот и отлично! — парировала Нелли. — Нам не нужно соперниц. Их и так хватает.

Все рассмеялись, но тут раздался стук в дверь, потом она приотворилась и в щель просунулась мужская голова.

— Можно войти?

— О, Арчи! — воскликнула Конни. — Как я рада, что ты пришел! Ты должен нам помочь.

— Всегда готов к услугам!

Мужчина вошел в гримерную, и Минелла подумала, что он выглядит весьма респектабельно.

Он был высок, темноволос, на вид ему было лет тридцать пять. У него были гардения в петлице и большие жемчужные запонки на манжетах накрахмаленной белой сорочки.

Минелла подумала, что ее отец выглядел так же представительно, когда бывал в обществе, и на глаза ее невольно навернулись слезы.

— Эй, осторожнее! — прикрикнула на нее Эмилия. — Тушь потечет!

Минелла забыла, что гримерша слегка подкрасила ей ресницы, отчего ее большие глаза стали казаться еще огромнее.

Посмотрев на себя в зеркало, Минелла была вынуждена признать, что Эмилия мастерица своего дела.

Кожа Минеллы, казалось, стала еще белее, на щеках появился слабый намек на румяна, но в целом ее лицо не производило впечатления аляповато раскрашенной картинки, как лица Конни и других хористок.

— Так вот. Арчи, — сказала Конни. — Кэти заболела и не сможет приехать.

— Ты хочешь сказать, что все отменяется? — спросил Арчи.

— Нет, и никаких неудобств тоже не будет. Я уговорила свою подругу поехать с нами, и она, я уверена, будет хорошей дублершей.

— Козмо это не понравится! — заметил Арчи.

— А что он может сказать? — возразила Конни. — Если мужчин и женщин не будет поровну, это еще хуже, сам знаешь.

— Да, наверное, — согласился Арчи.

— Ну так заходи, познакомься с моей подругой и скажи ей, как мы все благодарны за «спасение приема», — сказала Конни.

Она взяла Арчи за руку и потащила туда, где сидела перед зеркалом Минелла и, увидев ее улыбающееся отражение, улыбнулась в ответ.

— Дайте-ка я представлю вас, как полагается, — сказала Конни. — Лорд Арчибальд Коннингтон — мисс Минелла Мур!

— Как поживаете, лорд? — сказала Минелла.

— Я не имел чести быть знакомым с вами прежде, — ответил Арчи, — но я восхищен тем, что вы столь любезно согласились, как выразилась Конни, «спасти прием». Нет ничего хуже, чем вечер, на котором не хватает одной женщины.

— Кроме приема, на котором не хватает мужчины! — вставила Нелли. Лорд не успел ей ответить, потому что в этот момент вошли еще двое мужчин, и все наперебой принялись рассказывать им грустную историю о болезни Кэти и о том, как Минелле пришлось занять ее место.

В этой суете их забыли представить Минелле, и ей потребовалось некоторое время, чтобы сообразить, что Гарри, кавалер Герти, был на самом деле сэр Гарольд Паркер, а Чарли, кавалер Нелли, в обществе зовется лордом Скелтоном. Потом в дверь постучали, и послышался мальчишеский голос:

— Дамы, пять минут!

— Нам пора, — сказала Конни. — Арчи, а ты с остальными возьми Минеллу в ложу. Она никогда не видела нашего шоу, и сейчас ей самое время посмотреть.

— Да, конечно, — кивнул Арчи. — Мы о ней позаботимся. Не волнуйся, Конни.

— И не вздумай ее пугать! Она первый раз в Лондоне, и ей все кажется изумительным!

— Первый раз в Лондоне? О Боже! — воскликнул Арчи.

Прошуршав юбками и оставив за собой облако экзотических духов, которое смешивалось с ароматом цветов, Конни, Нелли и Герти покинули гримерную и заторопились вниз по железной лестнице на, сцену.

— Нам лучше подняться в ложу, — сказал Арчи. Гарри и Чарли, которые задумчиво разглядывали Минеллу, словно гадали, кто она такая и откуда здесь появилась, присоединились к его мнению.

Поднявшись в ложу, Минелла почувствовала себя так, словно попала в сказку.

Сам театр оказался гораздо более впечатляющим, гораздо более ослепительным и прекрасным, чем она могла вообразить, а как только поднялся занавес, она поняла, что никогда в жизни не представляла себе, что в мире существует такая красота и такое очарование!