Грубиян на одну ночь (СИ) - Летова Мария. Страница 18

— Кхм… — отвечаю ему. — Да.

— Ладно тогда, — бормочет недовольно, вставая из-за стола и рассматривая Стрельцова.

В силу своей природной неспособности быть милым, тот молча ждет, пока место напротив меня опустеет. Заняв его, выкладывает на стол руки и сцепляет в замок пальцы, чуть подавшись ко мне.

Тыльная сторона его ладоней покрыта венами, а внутренняя довольно грубая для того, чтобы напомнить — капитан Стрельцов не белоручка. Почему от этого у меня плавится кожа, пытаюсь не думать. Может быть, это мой личный фетиш, а может быть, я просто терпеть не могу мужчин, которые не держали в руках ничего тяжелее шариковой ручки.

В вороте его тенниски я вижу ямочку между ключицами у основания сильной загорелой шеи.

Обвожу губы языком, поднимая глаза к его лицу.

Он выглядит бодрым и отдохнувшим, и это чертовски ему идет. Просто до мурашек у меня на коже!

— Я что, арестована? — интересуюсь у него.

— Ты что-то нарушила? — интересуется в ответ.

— То есть чтобы меня арестовать, тебе нужен повод?

Смотрим друг другу в глаза, и я всем видом даю понять, что его выкрутасы в тот день, когда я увидела его впервые, больше для меня не загадка. Всем своим видом он дает понять, что у него нет угрызений совести по этому поводу, но, хоть и на секунду, все же отводит глаза.

— Ты не арестована, — говорит наконец-то.

— С моей души упал камень, — фыркаю. — Ты что, за мной следишь?

— Я здесь проездом. Увидел твою машину.

— Я это запомню.

— Как дела?

Его глаза скользят по моему лицу и задевают губы. Ловлю себя на том, что его губы кажутся мне чертовым десертом.

— У меня все прекрасно… — отвечаю ему. — А у тебя?

— Давай поужинаем, — меняет он тему.

— Я думала, когда мужчина получает то, что хочет, его днем с огнем не найдешь, — выгибаю брови. — В чем дело, хочешь “еще”?

— Ты думала, будет по-другому?

— Я не думала. Я ветреная, и все такое прочее. Может тебе лучше найти кого-нибудь другого для ужина, потому что на завтрак я не остаюсь.

— Завтрак я не предлагаю, — произносит он. — Так что?

Мое тело сковывает напряжением, когда пристально смотрю в его глаза.

Если это границы наших отношений, то они расставлены. Просто секс. Это просто секс. Это просто ужин. Но в моей голове срываются на вой все тревожные сирены разом, и, прежде чем дать ему ответ, я пытаюсь понять источник этой сумасшедшей паники.

Пока ремешок босоножки упрямо сопротивляется моим попыткам затолкать его в петлю, поднимаю глаза и встречаю собственное отражение в напольном зеркале, которое занимает один из углов хозяйской спальни моей квартиры.

В отражении на мне только черные босоножки на десятисантиметровых шпильках и кружевные стринги того же цвета.

Справившись с застежкой, встаю с края своей постели и, опустив голову, встряхиваю волосами. Запустив в них пальцы, взъерошиваю и поднимаю корни, пытаясь игнорировать носящиеся по коже разряды электричества.

Уже почти семь. Обычно я не опаздываю на свидания, но Стрельцова с удовольствием заставлю подождать. Мне нравится думать, что я контролирую ситуацию, и я хочу, чтобы он тоже об этом не забывал. Совместный ужин — еще не означает совместный секс, особенно если этот человек снова вздумает лезть мне под кожу своими дознавательными трюками.

Собрав волосы в пухлый пучок на макушке, вгоняю в него шпильки. Одну за другой, до тех пор, пока моя прическа не приобретает стопроцентную устойчивость.

Маленькие бриллианты в моих ушах переливаются в свете настольной лампы моего туалетного стола, но это не идет ни в какое сравнение с тем, как горят мои глаза.

Я была на достаточном количестве свиданий, чтобы понимать — ни одного из них я не ждала с такими горящими глазами.

Подойдя к шкафу, снимаю с вешалки платье и позволяю идеально отглаженному кроваво-красному атласу прикрыть свое тело. Глубокий вырез и разрез до середины бедра — я могу себе это позволить, и я не собираюсь скрывать свою сексуальность.

Безусловно, мой наряд — чистейшей воды вызов.

Когда ты надеваешь самое провокационное платье в своем гардеробе, посещает мысль о том, что тебе требуется мужчина, рядом с которым выгуливать это платье будет удовольствием, а не испытанием. Думаю, в компании Миллера я могла бы выгулять что-то еще более провокационное. Его уверенности в себе хватит с лихвой на двоих, а что касается Стрельцова… именно перспектива выяснить это, заставляет мои глаза гореть волнением.

Я не хочу разочароваться в этом мужчине. Я сама не знаю, чего хочу, но только не разочарования.

Прихватив с комода сумочку, выхожу из комнаты и, прежде чем вызвать такси, заглядываю на кухню, где мой отец с задумчивым видом покуривает сигару и рассматривает розовую полоску закатного горизонта.

— Я ухожу, — объявляю, застыв на пороге.

Его брови ползут вверх, глаза с одобрением изучают фигуру.

Выпустив в потолок клуб терпкого пряного дыма, бормочет:

— Надеюсь, у него яйца побольше твоих.

Запрокинув голову, смеюсь.

— Я тоже надеюсь, — пожимаю плечом, глядя на отца с весельем.

— Ну, что ж. Тогда отпускаю. Но утром чтобы была дома, — объявляет с ностальгией, хотя он никогда в жизни мне ничего не запрещал.

Возвращаться под утро тоже.

— Пока, — развернувшись, вызываю такси.

В лифте со всех сторон меня обступают мои отражения.

Слишком яркие, слишком броские.

Всю пятнадцатиминутную поездку в такси я балансирую на грани острого предвкушения.

Когда машина привозит меня к одному интересному и классически приличному городскому ресторану, Стрельцова я вижу сразу.

Вышагивая вдоль тротуара, в одной руке он сжимает симпатичный букет, а вторую держит в кармане отглаженных черных классических брюк. Белая рубашка сидит на нем так же потрясающе, как и брюки, а вместо кроссовок на нем черные кожаные туфли.

— Ну и ну… — шепчу, не отводя глаз от контуров его спортивной тренированной фигуры.

Он умеет быть не босяком.

Кульбит в моем животе заставляет сглотнуть слюну.

Повернув голову, капитан реагирует на движение за своей спиной, и когда находит меня глазами, я изо всех сил стараюсь вести себя непринужденно. Неторопливо двигаюсь к ресторану, игнорируя то, что Стрельцов прекращает любое движение и скользит глазами по моему телу.

По рукам проносятся мурашки, когда, закончив медленный и детальный осмотр, он вскидывает глаза и впивается, острым как бритва, взглядом в мои.

— Извини, опоздала, — говорю без раскаяния, оказавшись рядом.

Благодаря шпилькам мои глаза на уровне его губ, но стоит посмотреть выше, и меня обжигает штормовое предупреждение его взгляда. Это предупреждение сигнализирует о том, что стоящий передо мной мужчина оценил ситуацию и принял правила игры.

— Я не в обиде, — протягивает мне букет.

Обхватив пальцами стебли, подношу его к лицу.

— Спасибо, — смотрю на Стрельцова поверх нежно-розовых бутонов.

Его глаза прожигают меня насквозь.

В дополнение к рубашке и брюкам, на нем появился аромат свежего и легкого мужского парфюма. Мой нос втягивает его вместе с ароматов цветов, отмечая, что выбор ему идет.

Не отпуская моих глаз, Стрельцов предлагает локоть:

— Пошли?

Стальной бицепс под тонкой тканью рубашки кажется мне горячим, когда обвиваю его своей ладонью.

Скосив вверх глаза, смотрю на грубоватый мужской профиль.

Держать под руку мужчину — обыкновенная и часто ничего незначащая вещь в моей жизни. Обычная формальность. Но только не с этим мужчиной. Опираясь на его руку, я вдруг тону в каком-то вязком болоте ощущений, и они только наполовину физические. Вторую половину составляет опасное внутреннее удовлетворение, от которого у меня вдруг сжимает горло.

Открыв ресторанную дверь, он пропускает меня вперед, и через секунду на мою поясницу ложится уверенная ладонь.

Наше появление вызывает ровно такую реакцию, какую, без сомнения, ожидали мы оба: десятки любопытных посторонних взглядов. Разумеется, в первую очередь они адресованы мне, и только потом моему спутнику, но безмятежное и слегка насмешливое выражение на его лице заставляет меня прятать глаза.