Хрономот (СИ) - Бодэ Максим. Страница 9

Четвертый полицейский стоял в стороне.

— Стой на месте, руки за голову! — рявкнул он мне, наводя на меня пушку.

Мы были в лабиринте столов и компьютеров. Если бы я сейчас просто поджал бы ноги и рухнул на пол, он не успел бы выстрелить. Но меня вело какое-то шестое чувство. Мой противник стоял в трех метрах от меня, нас разделял длинный компьютерный стол. На столе, прямо под вытянутой рукой полицейского я заметил чашку с ручками и карандашами. Я мысленно напрягся, активируя телекинез. На концентрацию потребовалась доля секунды, и я осуществил задуманное. Карандаш выстрелил из чашки, как ракета, и вонзился снизу в руку полицейского. Тот от неожиданности выронил ствол. Я толкнулся ногами и, легко перелетев через стол, сделал ему простую подсечку — полицейский грянулся оземь. Я перепрыгнул его, увернувшись от захвата, и рванул к выходу.

Мы с Фером выбежали на улицу. Синий «ауди» еще стоял на своем месте. Фер на бегу вытащил из кармана ключи, мы оказались в машине.

Я увидел, как из дверей полицейского участка выбежали шестеро, среди них уже мелькал серый пиджак Губио. Фер мгновенно завел мотор, машина рванула с места в карьер прочь от полицейского участка. Следом за нами было пущено несколько пуль, я услышал, как они заскрежетали об зад машины и об асфальт. Одна пуля попала в заднее стекло, оно, как ни странно, выдержало: видимо, было бронированным.

— Погоня есть? — спросил Фер, не отрывая взгляда от дороги.

— Есть, — подтвердил я, всмотревшись в зеркало заднего вида, — машина и два мотоцикла.

— Нам бы на магистраль выехать, — процедил Фер.

Мы летели по узкой улочке, виляя между медленно ползущими машинами. Какая-то женщина неспешно переходила дорогу на переходе, Фер засигналил и едва успел затормозить перед ней. Ремень безопасности рванул мне грудь, и след от пули наполнился болью. Женщина шарахнулась в сторону, а мы понеслись в прежнем темпе. Полицейская машина чуть приотстала от нас, мотоциклисты же, наоборот, догоняли.

Мы вырвались из плена узких улочек — вылетели на шоссе. Теперь спидометр показывал сто шестьдесят километров в час. Я нервно наблюдал, как жадно заглатывает нос машины серую гладь асфальта. Фер крепко держал руль, не отрывая глаз от дороги. Потом он, к моему ужасу, оставил на руле одну лишь левую руку, а правой вытащил из кармана телефон.

— Алло, Сал? — бросил он в трубку непринужденно, — амиго, слушай, твои подопечные разбушевались. Скажи им, пожалуйста, отставить преследование синего "Ауди А8". Что я натворил? Да ничего. Просто кое-кто перекупил твоего Губио. Да, уверен. Может, вертушку пришлешь? Мы на магистрали, делаем ноги. Ну пока, ждем.

Фер не глядя бросил телефон к прикуривателю и вновь сконцентрировался на дороге.

— Шеф полиции? — поинтересовался я у него.

— Да, Сальвадор — мой старый друг, — ответил Фер, — ты, кстати, сам-то уже понял в чем дело?

— Нет, — признался я.

— Да эти ромовые бабы, — объяснил Фернанло, — твой рассказ был очень подробен, но ты почему-то не пришел к тем выводам, которые пришли на ум мне: полицейские тупы, но не настолько, дежурные в ту ночь явно были накачаны какой-то дрянью. Зуб даю, что эту выпечку они получили от Губио. Тот, что сожрал целую булку — тот к приходу старухи уже спал, а второй съел только половину, потому держался на ногах, но был очень рассеян.

— Почему же Торрес совершила самоубийство? Не могла она что ли, пристрелить этого полицейского?

— Торрес рассчитывала застать их обоих без сознания. Она не была готова убить лишнего человека. Ей было проще убить себя.

Все стремительно становилось на свои места. Но я не понимал еще одной вещи.

— Почему же мы тогда приехали в участок, раз ты предполагал, что это ловушка?

— Надо же было проверить твой сон, — лукаво усмехнулся Фер, на миг поворачиваясь ко мне и встречаясь со мной взглядом.

Я рассмеялся — дико и несколько истерично. Вся ситуация была страшная, но смешная — как американские горки. Кажется, сегодня я второй раз чудом избежал смерти. Если инспектор Губио был подкуплен Ньевесом, он мог попытаться подставить нас с Фером, чтобы нас сочли виновными в смерти Мануэля Торреса и Александра Лопе. Ему было достаточно чуть запугать своего подчиненного, дать на лапу двум-трем важным людям — и дело в шляпе. Ну или просто сдать нас Ньевесу со всеми потрохами. Мне стало интересно, был ли сам инспектор сектантом. Что-то мне подсказывало, что нет. Губио производил впечатление трезво мыслящего человека. Его кто-то попросту перекупил, было и так ясно кто. Остальные же полицейские, скорее всего, действовали по его приказу, не подозревая, что стреляют в невиновных.

Ладно, мы с Фером сегодня постарались на славу: двоих свалил он, а двоих я, счет был равный. Однако тот способ, которым я справился с четвертым полицейским, заставил меня крепко призадуматься,

Раньше я не мог и предположить, что способен на такое. Сегодня я использовал телекинетические способности в реальной драке, и это дало мне преимущество перед человеком, в руках которого был пистолет. Я впервые почувствовал, что мой телекинез может быть полезен: особенно при условии, если я смогу закрепиться на уровне силы, который сегодня показал. Выстрелить карандашом как пулей! Я почувствовал, что захожу в область мечтаний. Я опять мечтал. Как тогда, в свои золотые тринадцать, когда впервые открыл свою силу.

Я не просто сумел, наконец, поднять предмет в воздух силой мысли: я сумел поразить этим предметом человека, угрожавшего моей жизни. Интересно, видел ли все это кудрявый. С удивлением я подумал, что мне хотелось бы, чтобы Фер знал о моем таланте. Однако я подавил в себе позывы к мальчишескому выпендрежу: если Фер и заметил мой трюк с карандашом, он не подал виду, проявив недюжинное хладнокровие. Хотя, как я могу говорить, что ему свойственно, а что нет — мы с ним знакомы не более двадцати четырех часов!

— Оторвались, — сказал Фернандо Мигуэль, глянув в зеркало дальнего вида, — должно быть Сальвадор им хорошенько всыпал по телефону. Надеюсь, он уволит подонка Губио.

— Или его убьют, — отозвался я, — в течение сегодняшнего дня, чтобы не наговорил никому лишнего.

— Да ну вряд ли, — нахмурился детектив, — но, если убьют, я протестовать не стану.

Теперь, когда за нами не было погони, Фер сбавил скорость до сотни километров в час. После недавних ста шестидесяти казалось, что мы еле ползем. Было еще только одиннадцать часов утра — впереди был целый день, а казалось, что уже должен был наступить вечер. Время текло медленно, секунды растягивались как жевательные резинки. Странная штука время. Его нельзя пощупать, нельзя заставить течь быстрее или медленнее. Нельзя — но может меняться наше восприятие. Последние часы показались мне целым месяцем: и по длительности, и по важности произошедших событий. Судя по всему, время на невидимых часах в моей голове не собиралось ускоряться, так что меня ждало еще много таких перенасыщенных событиями минут.

— Куда мы сейчас? — спросил я.

— Поехали в Маледо. А там видно будет.

Глава 4. Расследование

Через час мы уже колесили по узеньким улочкам Маледо. Это был маленький городок с населением около пяти тысяч человек. По данным Фера в городе находилось всего семь церквей, и их расположение не составляло никакого секрета. В наши планы входили беседы со священниками и прихожанами: кто-то из них должен был обязательно помнить священника падре Доминго, Рикардо Ньевеса в миру.

Конечно, мы могли воспользоваться источниками, которыми вроде как располагал Фер: некими компьютерными базами, чтобы найти моего преследователя. Однако, Ньевес — фамилия достаточно распространенная, да и Доминго по всей Испании пруд пруди. Так что нашей единственной по настоящему ценной нитью был этот скромный городок, лежащий к семидесяти километрах к северу от Севильи. К слову говоря, пока мы сломя голову мчали по шоссе Андалусии мы немного отдалились от нашей цели к западу, так что при первой же возможности нам пришлось свернуть налево. Дальше мы ехали по навигатору и уже к двенадцати часам въехали в город.