Посох Мерлина (СИ) - "Любимчик Мориарти". Страница 64

— Извини, друг, — гладя животное по голове, сказал Мелроуз, — это всё, что у меня получилось для тебя достать. Но зато у меня сегодня целых два часа до завтрака, и всё это время мы будем гулять!

Пёс в ответ громко гавкнул и, когда с чавканьем съел последнюю котлету с салфетки, важно побежал за Реттом, который уже скрывался за деревом с радостным возгласом: «Вперёд, Виннету, у нас новое преступление!»

Мальчик и собака обследовали опушку рядом с ровной каменной дорогой вдоль и поперёк. Высокие деревья упирались в небо, хотя вокруг было и много пней, заросших молодой травой. Где-то пели птицы, восхваляя лето, а где-то жужжали жуки. Дорога убегала далеко за горизонт, манила туда, в другую жизнь, где по мостовым ходили компании подростков, вспоминая свои дни в атенеумах, куда-то спешили волшебники, всё ещё недоверчиво поглядывающие на стрежневые ручки, и предприимчивые молодые люди, мечтавшие ввести в магический мир сотовые телефоны. Это манило оторванного от шумной жизни мальчика, который жил в отдалённом от городов поместье и имел только один способ оказаться в этом загадочном мире — вообразить его.

Ретт долго объяснял своему четвероногому помощнику, что им надо найти белую перчатку, благодаря которой они точно раскроют дело номер 28. По задумке мальчика, в одном из пабов на Маркет-стрит в Манчестере произошло громкое убийство, и убийца, лица которого никто не видел, бежал в окрестности, а Мелроуз был единственным, кто мог решить эту загадку. Но Виннету совершенно не хотел понимать важность задания или что это за вещь, и даже рисунок веткой на старом муравейнике не принёс никаких результатов. Ретт не собирался подсказывать ему, но спустя некоторое время сдался и наконец наколдовал вторую пару, чтобы Виннету было легче искать пропажу. А потом благополучно отвлёкся на игру, которая его помощнику понравилась намного больше — начал кидать ему корявую палку.

— Ты самый умный пёс! — радостно воскликнул Ретт, когда собака опять принесла ему ветку. — Как жалко, что тебя нельзя взять домой. Знаешь, Виннету, — со вздохом продолжил мальчик, запуская длинные пальцы в шерсть питомца, — папа вообще ничего не разрешает. Хотя он даже не замечает меня! Он недавно очень ругался из-за того, что я громко смеялся, потому что это ему, видишь ли, мешает. И не разрешает мне приглашать друзей, а я уже взрослый, у меня их много. Так что когда я вырасту, я заберу тебя отсюда и отвезу в наш новый дом в самом центре Лондона. Даже если он будет маленьким и совсем без прислуги, мы будем жить там вдвоём, без родителей и девчонок. Я стану детективом, как дедушка, а ты станешь детективной собакой, как дедушкина. А у папы есть Триса, пусть он с ней и живёт.

Виннету неотрывно смотрел на серьёзное лицо хозяина, будто чувствовал то же самое, и всё пытался извернуть морду так, чтобы облизать мальчишеские руки. Но Ретт быстро вернулся в реальность и с задорной улыбкой потрепал пса по голове, а потом ещё раз кинул ветку.

— Мы нашли её, Виннету Мелроуз! — воскликнул мальчик, держа белую перчатку над собой. Ретту оставалось всего полчаса до возвращения домой, а у него было слишком много идей на дальнейшую игру. Пёс с радостным лаем забегал по невысокой сочной траве, вероятно решив, что достаточно потрудился, пытаясь схватить пёструю бабочку. Ретт в это время присел на землю с закрытыми глазами и придумывал дальнейшее развитие следствия, подставив тёплым лучам лицо.

— Ретт Мелроуз? — раздался мягкий голос за спиной мальчика.

Ребёнок вздрогнул и развернулся к незнакомцу. Перед ним стоял худой мужчина с длинными и пышными усами и сощуренными глазами. Мужчина не был неприятным на вид, а даже наоборот — морщины на лбу и усы делали из него того самого дальнего родственника, который приезжал раз в год и рассказывал несмешные анекдоты. Но взгляд у него был какой-то маслянистый, отталкивающий. Мелроуз поднялся на ноги, краем глаза посмотрев на бегающего по поляне Виннету, и медленно попятился назад.

— Я предпочитаю не общаться с незнакомцами, — сказал Ретт отцовским тоном.

— Неужели ты не помнишь меня? Хотя нет, конечно, ты был тогда совсем маленький.

— Не помню. Кто вы?

— Я Гарри. Гарри Диксон. Старый друг твоего отца.

— Ни разу не видел вас у нас дома, — недоверчиво ответил Ретт. — Все его друзья часто бывали у нас, а остальные либо подчинённые, либо никто.

— Меня много лет не было в Англии. Хотел навестить вас, ещё раз принести сожаления из-за смерти твоей мамы.

— Она умерла несколько лет назад, — буркнул Мелроуз, теребя перчатку. — Вы невовремя.

— Извини, не хотел сыпать соль на рану. Очень жалко, — добавил он спустя некоторое время, — что она так редко выходила в свет. Она была такой красивой, а её картин и фотографий почти нет.

— Вы видели её?

— Говорю же, старый друг, — улыбнулся Гарри.

— Он не любил выходить с ней, даже к гостям часто не пускал, потому что она была первая в своём роду, а он считал, что многие чистокровные не готовы принять это. Он чаще выходил с Трисой.

— Она очень похожа на маму.

— Наверное, поэтому папа её любит больше, — тихо ответил Ретт.

— Я всегда думал, что он стыдится её, — проигнорировал последние слова мальчика Гарри. — И её происхождения.

— Я слышал, как он говорил Трисе, что хабиталы, метисы и первые в своём роду очень важны для нашей… экономики. И что они могут оказаться полезными когда-нибудь. Папа никогда не стыдился мамы, она была очень красивая и умная, просто остальные волшебники оказались не готовы. А ещё мне очень нравился её папа.

— Надо же?

— О да! — с жаром ответил Ретт. — Он был детективом! До того, как он бежал в Америку, он подарил мне этот плащ и Виннету, рассказал, как тренировать его, чтобы он тоже стал детективной собакой.

— И много он уже умеет?

— Виннету, ко мне! — вместо ответа крикнул мальчик, с радостью наблюдая, как лохматый пёс понесся к нему. — Молодец, мальчик! А теперь сидеть и дай лапу.

Грязная лапа плюхнулась на маленькую ладонь Ретта под хвалебные возгласы. Мелроуз обнял верного друга за шею, не сводя с него радостного и гордого взгляда.

— После того, как мама умерла, а дедушка бежал, Виннету — всё, что у меня есть. Папа почти не обращает на меня внимания, а Виннету… Он даже спас меня однажды. Он лучший в мире пёс!

Гарри сказал что-то невнятное в ответ на эту реплику, а через две минуты откланялся с обещанием дать о себе знать. Ретт почти не обратил на это внимания, ведь времени до завтрака почти не оставалось, так что мальчик и лохматый пёс понеслись в сторону дома, как только силуэт Диксона исчез за поворотом. Мелроуз пообещал вынести собаке поесть ещё вечером и погулять на следующее утро. Но почему-то встревоженная нянечка наутро сообщила, что покидать стены дома нельзя, заперла окно и дверь, и Ретт, слоняясь по комнате, весь день только и мечтал о завтрашней встрече с Виннету.

Но окна никто так и не открыл, а магия Мелроуза была ещё не настолько хороша, чтобы обойти заклинание нянечки, так что свою комнату он покинул только на следующий день, когда отправился на завтрак. Ретт уселся за стол, стараясь не выдать своего волнения от скорой встречи с питомцем, хоть и знал, что на него никто не смотрит. Однако в тот день отец почему-то начал с ним разговор, смерив строгим взглядом, будто заметил сына впервые с момента рождения. Он спрашивал о дедушке, о том, не ведут ли они переписку, как мальчик вёл себя в атенеуме, не опозорил ли он семью. Еле высидев этот непонятный допрос, Ретт поинтересовался, может ли он идти гулять, после чего быстро собрался на улицу, украдкой прихватив с собой колбасы.

Мальчик решил уделить время тренировке лохматого друга, так что, миновав красный дуб, он направился прямиком в лес. Утро было отличным. Деревья всё ещё пахли свежестью, а тени, что они отбрасывали, спасали от жары и духоты. Ретт шёл, придумывая, как именно сегодня будет учить собаку, и задней мыслью представлял, что совсем скоро — через пять лет — он покинет этот сказочный лес, наполненный корявыми деревьями, и уедет в Лондон или любой другой крупный город. Погружённый в эти сладостные мысли, он дошёл до своей полянки, где всегда встречался с питомцем, и громко позвал его.