Охота на Лис (СИ) - Адамов Марк. Страница 30

— А вот и последний ужин, — в темницу впорхнул Силант с деревянной миской. — Ой, господин следопыт. Не знал, что вы здесь.

— Очень странно, — отозвался тот. — Ведь стражники и Мариш наверняка предупредили вас об этом у входа.

— Не припомню такого, — старик почесал голову. — Память — вещица странная, понимаете ли. Часто подводит. Ну, ничего. Вы общайтесь, а на меня внимания не обращайте.

— Не волнуйся, — сказал Варион. — Мы всё равно уже закончили.

— Может, и закончили, — неискренне согласился Каддар и наклонился к Лису. — Решай, Химера.

Следопыт подобрал полы плаща и покинул камеру. Силант проводил его молчаливой ухмылкой, и, едва вдалеке хлопнула дверь, швырнул миску куда-то в угол. Варион лишь ахнул, когда его ужин отправился на корм тараканам.

— Ну вот, а я уже слюнями изошёл, — пробурчал Лис.

— У тебя руки связаны, а с ложечки кормить я тебя не стану, — Силант прощупал дверь и убедился, что закрыта она плотно. — Как ощущения, Химера? Уже стало страшно?

— Бывало и страшнее.

— А что насчёт следопыта? Он тебе что-то предложил, да? Наверняка, он темнит насчёт цели своего визита.

— Лучше скажи, что стало с нашими, — образы прошедшего дня опять проявились перед глазами Химеры. — Где тивалиец, которого ты обещал вывести?

— Не знаю, — плечи Силанта подпрыгнули под просторным кафтаном. — Я же обещал довести его до выхода, что и сделал. Куда он там дальше направился — больше не моя забота.

— Врёшь. Ты сдал его Клемену.

— Я бы никогда так не поступил с Крысоловом.

— Не произноси его имя!

Пусть руки Вариона и связали, прикован он не был. Большое упущение со стороны гвардейцев, но те вряд ли ожидали, что этим вечером в темнице будет столько гостей. Лис оттолкнулся обеими ногами. Бороться без помощи рук ему не нравилось, но и в противниках был дряблый старик. Такому хватит и удара головой в нос.

Силант оказался проворным и на редкость сильным. Он подпустил Лиса поближе, а сам ушёл в сторону и обхватил шею Химеры изгибом руки. С небывалой лёгкостью оторвал его от земли и швырнул на пол.

Варион отдышался не сразу, а мастер ключей лишь выжидал в пяти шагах от него. Лицо старика переменилось: морщины и складки никуда не делись, но в сощуренных глазах появился задор, достойный молодого воина. Силант выпрямил спину и слегка наклонил голову.

— Химера, я отдам тебе должное, — голос старика похолодел. — Я давно ни с кем не дрался, но ты меня вынудил взяться за старое. Точнее, вынудило меня то, что ты натворил.

— Да что вы все заладили? — Лис с трудом сел. — Ваш замок — это толпа больных фанатиков. Корона, престол, Далёкая Звезда… О каких ужасах вы изнываете весь вечер? Да, погиб гвардеец, мне жаль. Вы что, никого и никогда не теряли? Да люди каждый день мрут! Я с начала года потерял гораздо больше, поверь!

— Я это знаю, — проговорил Силант. — И я говорю не о гвардейце Миросе. Он был славным малым, но что поделать? Был бой, он проиграл, и Сойка убила его. Хотя, конечно, должна была убить тебя. Ещё тогда, в Баланоше.

— Напомни-ка, кто ты такой? — холод объял Вариона, и исходил он отнюдь не от промёрзлых стен.

— Силант. Старший по двору Бассельского замка. Хранитель его ключей. Верный помощник герцогства уже тридцать четыре года, взятый на службу ещё Авларом, — с каждым словом старик улыбался всё шире. — Всегда рядом, но меня так легко не заметить. Содагар считает, что я его безмолвный наблюдатель. Тень, накрывающая весь замок. Авлар как-то раз назвал меня Серым Провидцем за то, как я вижу людей насквозь.

— Настоятель, — рыкнул Химера сквозь зубы.

Лицо Силанта не дрогнуло. Он хищно уставился на Лиса с неизменной улыбкой, а в глазах его блестел огонь оставленного Каддаром факела. Химера словно переживал не самое приятное прошлое. Он вновь сидел в темнице. И вновь к нему явился Настоятель Лисьего Приюта. Однажды он признал им Кранца Родейна, но ошибся, за что едва не поплатился жизнью. Тогда всё было точно так же, за исключением этого гнетущего чувства, что зарождалось глубоко в груди и покрывало ледяными мурашками всё тело. Да и Кранц Родейн никогда не напрямую не подтверждал догадку Химеры.

— Да, — произнёс наконец Силант. — Это так.

Варион попытался встать, но ноги не послушались. Дыхание перехватило, и язык словно онемел, но говорить он смог.

— И где ты был? — спросил Химера. — Мыл тарелки Содагара, пока мы дохли в сраном подвале? Тряс своими ключами, стирал гвардейцам портки? А мы — мёрзли в Приюте и помирали на заданиях, чтобы вы с дружками набили кошельки!

— Успокойся, Химера, — Настоятель сложил руки за спиной и стоял без движения. — Я тебе это уже говорил в день нашего знакомства, но тогда заставил всё забыть. У каждого своя роль в семье. Кто-то добывает пищу, а кто-то её готовит, чтобы все могли поесть. Так и у нас. Пока вы исполняли семейный долг, кто-то должен был за всем следить издалека, чтобы видеть полную картину и принимать сложные решения.

— Например, чем накормить очередного пленника? — рот Вариона пересох так, что даже говорить стало больно.

— Например, обойтись малой жертвой, чтобы сберечь всю семью. Ты этого понять не смог, и разрушил Приют до основания, — Силант сделал несколько шагов к лежащему перед ним Химере. — Я был в тронном зале, когда Клемен и его солдаты хвастались, как убивали Лис. Кто-то пытался сопротивляться, один из нас даже забрал с собой троих гвардейцев. А ещё я видел все архивы, которые люди Содагара перетащили в замок. Стопка журналов и гора трупов, сожжённых ночью на болотах — вот всё, что осталось от семьи, которую я строил тридцать три года.

— Хреново построил, что тебе ещё сказать?

— Одной вшивой овцы достаточно, чтобы всё стадо заразилось. У меня же таких, как ты, оказалась целая отара. Ты, прошлый Химера, Сойка, и все те, кто ушёл с вами, едва представилась возможность. Упустил, признаю.

— Ты всё упустил с самого начала, когда решил спрятаться вместо того, чтобы вести нас.

— И всё же мой Приют простоял тридцать с лишним лет. Даже когда его не стало, я всё ещё здесь со всеми знаниями и опытом. Я могу отстроить всё заново, а ты всё сделал наоборот. Назвался вожаком и прыгнул в омут головой вперёд, не думая. И вот — ты сидишь в клетке, ждёшь казни. Ты повёл за собой людей, а потом лишаешь их себя.

— Зачем ты пришёл, а? Поиздеваться? Так ты издеваешься надо мной последние четырнадцать лет! — каждое слово рвало в клочья иссушенную глотку Лиса. — Сука, я же тобой восхищался, знаешь? Иногда пытался представить, какой ты на самом деле. Много у меня было мыслей, но такого я точно не ожидал.

— Вот же незадача, — Силант слегка повёл носом. — И какого же «такого»?

— Заносчивого старика, который живёт в иллюзиях. Труса, который боится показать лицо тем, кому врёт каждый день.

— Не тебе говорить о заносчивости. И уж точно не смей обвинять кого-то в трусости. Я построил Лисий Приют, я создал семью крепче, чем королевская династия.

— Нет, Силант. Ты построил крепость на фундаменте из глины и говна. Странно, что Приют ещё так долго продержался.

Настоятель отвернулся и поднял взор к потолку. Он молча стоял под стон ветра где-то за стенами. Фигура Силанта не шелохнулась, но равномерное дыхание то и дело давало сбой. Он нервничал. А может, и злился.

Остатки загадочного очарования незримого лидера Лис превратились в прах и засыпали останки Приюта хладным пеплом. Химера пытался найти силы, чтобы задушить Настоятеля прямо здесь, в каменном мешке Серого Бастиона. Но тело не слушалось. Сухость перекинулась на его кожу, и касания шерстяной робы напоминали жёсткую щетинистую щётку, которая в кровь разрывала плечи и спину.

— Ты всё сказал? — вымолвил Настоятель. — Тогда ты только лишний раз дал понять, что я был прав, когда велел Гадюке отправить тебя в Баланош. Больше ничего не говори: ты уже взял последнее слово. Теперь мы попрощаемся навсегда. Я бы хотел, чтобы ты завтра умер со знанием того, как сильно я в тебе разочарован, но не могу позволить себе такую роскошь. Увы, ты забудешь наш разговор раньше, чем я выйду из Бастиона, но будь уверен, что я запомню всё. Твоё счастье, что умрёшь до следующего заката солнца. Выйди ты из стен, попробуй ты жить дальше… Я бы нашёл такой способ тебе отомстить, что ты бы сам построил себе виселицу.