Астрид - хозяйка Рождества (СИ) - Лерн Анна. Страница 50

— О нет, не дождетесь, невыносимая моя невеста, — его губы почти касались моего уха. — Только тогда уж будет правильным изменить и условия пари. Если я выиграю, то уложу вас в постель еще до свадьбы.

— Что??? — я резко повернулась к нему и наши лбы чуть не ударились друг о друга.

— Служба началась, — герцог отвернулся от меня и уставился на отца Мадсона, изображая глубочайший интерес. — Хватит болтать, ваше сиятельство.

Я чуть не задохнулась от возмущения, но поняла, что злиться на него не могу — Эрлинг вызывал во мне только улыбку.

Служба подходила к концу и после проникновенной речи, отец Мадсон вдруг сказал:

— А теперь я хочу объявить об одном замечательном событии! Герцог Хоконсон и графиня Расмуссен помолвлены! Давайте же поздравим их!

Я совершенно не ожидала подобного и растерянно посмотрела на Эрлинга.

— Давайте поднимемся, ваше сиятельство, — шепнул он, и мы встали.

— Подойдите ко мне, — пригласил нас священник, и мы двинулись по проходу под любопытными взглядами прихожан. Но лица Ханны и Эммы выражали не то что удивление, а изумление, граничащее с шоком. Девушка была бледна, а ее глаза наполнились слезами от бессильной злобы, которая просто струилась из них. В отличие от дочери Ханна налилась краской, и я даже испугалась, что ее удар хватит. Не стоило отцу Мадсону говорить это, пусть бы все узнали о помолвке из газет. Но что сделано, то сделано и встав рядом с ним, мы с герцогом принялись улыбаться на выкрики из толпы.

— Поздравляем! Долгих лет жизни! Пусть Господь наградит вас кучей детишек!

— В честь нашей с графиней помолвки, вы можете пропустить по паре стаканчиков у рыжего Дэйра! За мой счет! — крикнул герцог и тут же послышались радостные возгласы. — А дети могут взять сладости в кондитерской лавке!

Нас еще долго поздравляли, осыпали всевозможными пожеланиями, и когда мы, наконец, вышли из церкви, моя голова напоминала гудящий казан.

— Ну, преподобный… — прошептала я, сжимая пальцами виски. — Мог бы и не афишировать…

— А мне понравилось! — вдруг заявил Эрлинг. — Разве мы делаем что-то предосудительное или плохое? Асти, я рад, что женюсь на вас.

Я подняла на него глаза, и собралась было спросить, что он чувствует ко мне, но тут подошли Сесиль и Лукас.

— Сегодня все разговоры будут только о вас! — весело сказал маркиз, щурясь от яркого солнца. — Самый знаменитый холостяк Дорвегии попался в сети!

— Астрид, ты видела лица Ханны и Эммы? — в отличие от Лукаса, Сесиль выглядела обеспокоенной. — Они просто пылали ненавистью. Эти женщины могут принести много неприятностей.

— Дорогая баронесса, — Эрлинг взял меня под локоть, и мы вчетвером медленно пошли к выходу из церковного двора. — Я никому не позволю каким-либо образом оскорблять свою будущую жену и всегда смогу закрыть рты таким вот пакостницам, будьте уверены. А теперь давайте уже посмотрим на ваш будущий магазин, это куда важнее, чем разговоры о семье Андерсен.

Помещение находилось в двухэтажном деревянном здании с большими окнами, которые очень подходили под витрины и я удивленно спросила:

— Что здесь было раньше?

— Помещение стоит пустым уже более пяти лет, а раньше здесь были магазин тканей и швейная мастерская, — ответил герцог. — Но хозяину пришлось перевезти весь товар в городской магазин. Деревня хоть и большая, но покупать дорогие ткани здесь никто не будет, а на обычном сукне и шерсти сильно не разбогатеешь. Женщины шьют сами, и никто не делал заказы в мастерской. Не выгодно.

— Но ведь и наш товар может оказаться невостребованным… — предположила я, прекрасно понимая, что если не пошли ткани, то игрушки и рождественские украшения могут вообще никому не понадобится.

— Вы узко мыслите, графиня, — герцог взял у меня ключ и, вставив его в замочную скважину, несколько раз повернул. — Ваш товар необычен, и, узнав о «магазине-чудес», как мы его прозвали с Лукасом, сюда станут приезжать из города. Не переживайте, ваше сиятельство, у меня отличное чутье на такие вещи.

Внутри помещение пахло деревом и пылью, собравшейся по углам. Из больших окон лился яркий свет, освещая большую комнату с золотистыми стенами, полами и высокими стеллажами, упирающимися в потолок. Длинный, широкий стол, на котором отмеряли ткань, был идеально отполирован, а на его передней части расположились полки под стеклом, где, похоже, когда-то лежала фурнитура. Узкая спиральная лестница вела на второй этаж, и ее широкие перила были затерты до блеска частыми прикосновениями.

В углу находился большой камин, сложенный из крупных камней и с такой же каменной площадкой перед самой топкой, чтобы случайно вывалившаяся головешка не попала на деревянный пол.

— Здесь так уютно! — восхищенно воскликнула Сесиль и закружилась в центре комнаты. — Столько места!

— Поднимемся на второй этаж? — предложил Эрлинг и я с радостью согласилась, находясь в полном восторге от увиденного.

Второй этаж тоже был светлым, с большим очагом и одиноким квадратным столом, стоящим посреди.

— Здесь можно посадить швей, — сказала я, рассматривая комнату. — Они будут шить игрушки, и сразу же спускать их в магазин.

— Вы можете набрать персонал и заказать мебель, а я все оплачу, — Эрлинг притянул меня к себе и легонько прижал. — Я оплачу любое ваше желание, дорогая невеста.

— Не стоит, — я не вырывалась, не желая выглядеть глупо. Все-таки не маленькая девочка и не девица на выданье. — Я сама могу оплатить и рабочих и мебель.

— Асти, я, конечно, понимаю, что граф оставил вам кое-какое содержание, но вряд ли его хватит на все, что вы задумали, — мягко сказал герцог. — Если вы чувствуете себя неловко, принимая от меня…

— Нет, я не чувствую себя неловко, — остановила я его. — И с радостью приму от вас помощь… когда-нибудь потом… Но сейчас я хочу все делать сама.

— Какая вы упрямая, — вздохнул Эрлинг, целуя меня в лоб. — Но пообещайте мне, что позволите мне участвовать во всем этом.

— Клянусь! — смеясь, ответила я. — Кстати, ружья! Вы обещали мне оружие.

— Я сегодня еду в город и обязательно привезу вам все, что обещал, — он пригладил мои волосы, выбившиеся из прически и прошептал: — Нам нужно возвращаться к Сесиль и Лукасу, иначе я поддамся своим желаниям и…

— Эрлинг… — я на секунду задержала дыхание. — Вы лю…

— Ваша светлость! Здесь комната не хуже, чем на первом этаже! — услышала я голос подруги и тут же между балясинами перил показалась ее русая головка. — А как светло! Астрид я в восторге!

Мы с Эрлингом отпрянули друг от друга, и я быстро подошла к окну, чтобы скрыть свое смущение.

— Да, дорогая, комнаты очень светлые и большие. Я полностью разделяю твои восторги, — ответила я и повернулась к ней. — Нам нужно навести здесь порядок.

Герцог и маркиз уехали в город, а мы с Сесиль отправились домой, решив, что послезавтра обязательно вернемся в магазин, натрем мастикой полы и стеллажи, снимем паутину и вымоем окна.

— Что ты думаешь по поводу отца? — баронесса переживала обо мне, и я видела эту искренность в ее умных спокойных глазах. — Он ужасно поступил с тобой!

— Он ужасно поступил с собой, — вздохнула я, отворачивая от окна, за которым кружил снежок. — Мне жаль, что отец не понял одной единственной вещи — у него могла быть семья и поддержка. Но, увы…

День закончился и, несмотря на побег отца и неприятную встречу в церкви, в моей душе было спокойно и тепло. Пусть весь этот негатив остается с теми, кто несет его, а у меня есть, о чем подумать и чем заняться. Хватит. Мне хотелось счастья.

* * *

— Нет, я больше не намерена это терпеть! — Тильда лежала на кровати с холодным компрессом на лбу. — Какая дрянь… какая дрянь… Она замуж собралась! И за кого?! За Хоконсона! Я не могу получать такие новости, они сводят меня с ума!

— Вы мне обещали, что уберете Астрид с нашего пути! — визгливо крикнул Валентин, в ярости сжимая маленькие кулачки. — А она плевать хотела на нас и на наши желания! Когда Астрид станет герцогиней, мы не доберемся до нее никогда! Вы это понимаете?!