Волшебный миг - Картленд Барбара. Страница 44

— Скажите мне, пожалуйста, — спросила Салли прерывающимся от волнения голосом, потому что ей очень нужно было получить ответ, — кому принадлежит скамья на другой стороне от прохода?

— Вы имеете в виду самую первую? — спросила леди Тори. — Это скамья семьи Редфордов, но, увы, они очень редко ее теперь занимают. У них так мало бензина, что они обычно ходят в другую церковь, которая расположена только в полумиле от Мертон Гранжа, но это их приходская церковь.

— Редфорды! Теперь Салли знала ответ. Она его ожидала. И ей в голову стали приходить другие воспоминания.

Салли вспомнила немолодого мужчину — папиного друга, и мальчика, старше ее, с шумом носившегося по дому и не хотевшего с ней играть. Редфорды! Конечно, это были Редфорды! В этой жизни все связано между собой, так или иначе. Может быть, каждый наш поступок, осознанный или нет, в действительности является частью предопределенного свыше сценария, в котором каждый из нас играет свою маленькую, но очень важную роль.

Салли не произнесла больше ни слова, пока они возвращались домой. Она была поражена и испугана происходившим.

Все было так странно — чувство, которое она испытала, увидев сэра Гая на той маленькой станции, встреча на пороге дома, где жила няня, осознание того, что сэр Гай был братом Тони, и, наконец, рыцарь, которого она считала своим защитником в раннем детстве. В ее памяти всплывали все новые картины, обрывки прошлой жизни, мучившие своей незавершенностью, но все же предлагавшие многое из того, что было давно забыто.

Ей вспомнилась часть комнаты. В ней были белые стены и голубые шторы на окне, через которое она видела сад, в котором гонял мяч мальчик. Был ли он отцом Николаса и Пру? Звали ли его Боби? Почему она не может никак вспомнить?

Вспоминался низкий голос ее отца, смутно всплывала в памяти какая-то женщина, широкая лестница, по которой ей помогала взбираться няня. Но все это имело очень неясную связь с ее рыцарем. Она видела его с закрытыми глазами, лежавшего в своей могиле, но для нее он был жив. Рыцарь всегда находился около нее, опекал и защищал. Он оберегал ее от опасности. Она звала его, когда ей было страшно. Лицо рыцаря было лицом сэра Гая. Только его глаза, в ее воображении, могли быть такими ласковыми и понимающими. Ей казалось, что рыцарь любит ее, потому что она тоже его любила.

После воскресного ленча, который, как обычно, состоял из ростбифа и фруктового пирога, Салли пошла с детьми к песчаному карьеру. Они так же, как и Салли, стремились поскорее вырваться из дома, но по другой причине. Николас и Пру намеревались приступить к поискам подземного хода. Дети были уверены, что вход в него находится где-то в подвале.

Пока Николас и Пру копались под кустами ежевики и вереска, она сидела на развалинах старой часовни. Задолго до того, как Салли узнала ее историю, она уже не сомневалась, что это часовня, потому что внутри у нее сразу возникло ощущение, что это место священное. Теперь, когда все подтвердилось, она смотрела на руины другими глазами. Без всякого сомнения, птиц здесь собиралось гораздо больше, чем в других частях леса, хотя они разлетались при приближении человека. В покрытых лишайниками камнях гнездилось огромное количество кроликов и белок. Здесь постоянно был слышен шум крыльев и тихие шорохи невидимых зверушек. Эти звуки, казалось, только подчеркивали тишину.

Пока дети бегали вокруг, взволнованно крича друг на друга, она сидела и ждала. Теперь у нее не было сомнений, что сэр Гай был прав, когда говорил, что «Убежище» — место для исцеления. Но у этой маленькой часовни была не только способность исцелять, эти камни были пропитаны верой. Она чувствовала тепло, поднимавшееся от них, охватывавшее все ее существо. На какое-то мгновение она растворилась в пространстве и времени, в настоящем и прошлом, все это принадлежало ей. Она больше не была одна, с ней была целая вселенная.

Потом вдруг эти ощущения пропали, и она осознала, как тихо вокруг, и что она прислушивается. Солнце просвечивало через зеленые листья нависавших над ней крон деревьев, пели птицы. Салли была уверена, абсолютно уверена, что это был знак свыше именно для нее в этой тишине и ничем не потревоженной красоте леса. Она с нетерпением ждала, почти не дыша. Потом пришло озарение, и она знала, что дальше делать.

Салли посмотрела на часы. Была только половина третьего. Ленч у них был рано, потому что слуги хотели, чтобы в воскресенье после полудня у них было побольше времени. Она подозвала детей к себе.

— Я хочу прогуляться, — сказала она, — и думаю, вам обоим следует пойти со мной. Это будет долгая прогулка. Вы не возражаете?

— А нам обязательно идти? — спросил Николас. — Мы хотели поискать подземный ход.

— Мы постараемся его найти в другой день, — взволнованно сказала Салли. — У нас сегодня есть более интересное дело.

— А что это за дело? — поинтересовалась Пру.

— Мы пойдем в дом, в котором я останавливалась, когда была маленькой девочкой, — объяснила Салли. — Это действительно очень интересно. Пошли.

Когда леди Торн рассказывала о Редфордах, Салли спросила ее, где они живут, и узнала, что их дом, Мертон Гранж, находится в двух милях от «Убежища», прямо по дороге. Но она за две недели узнала очень много о близлежащих окрестностях и сообразила, что если они пойдут к Мертон Гранжу через поле, то срежут около полумили или что-то около того.

Дети, хотя им очень не хотелось прерывать свои исследования, послушались, как всегда, и стали карабкаться вверх по склону песчаного карьера, потом пошли через лес, и на его окраине обнаружили луг. Это была очень веселая прогулка, потому что они вскоре забыли о своем разочаровании из-за прекращения поисков подземного хода, и стали носиться но лугу с восторженными криками, пугая зайцев и сгоняя с места стаи куропаток.

Они совсем не устали, и время пролетело очень быстро, пока их компания добралась до ворот Мертон Гранжа. Только когда они подошли, и Салли подняла руку, чтобы позвонить в старомодный колокольчик на цепочке, она вдруг почувствовала сомнение и страх. Может быть, ей не повезет так же, как и леди Торн, и все-таки то, что она испытала на развалинах старой часовни, придавало ей уверенности.

Дверь открыла служанка.

— Миссис Редфорд дома? — спросила Салли, недолго поколебавшись. — Спросите ее, не примет ли она мисс Сент-Винсент, которая останавливалась здесь много лет назад?

— Я спрошу, мисс, — ответила служанка и пригласила Салли и детей пройти в холл.

Теперь ока вспомнила этот дом. Его темные, обшитые дубовыми панелями стены и широкую лестницу с перилами, которые украшали балясины с геральдическими знаками. Дети за них держались, когда поднимались наверх.

— Посмотрите на этих маленьких львов, — сказала Пру. — Какие они красивые! А что они держат в лапах?

— Щиты, — ответила Салли.

— Посмотрите, а здесь тигр, — закричала Пру, показывая на тигровую шкуру перед большим камнем. — Папа застрелил такого же в Индии. Мама собиралась сделать из него коврик, но шкуру съели муравьи. Папа тогда сказал, что нам нечего бояться тигров, если такие маленькие насекомые, как муравьи, могли его съесть.

— Он сказал это только потому, что ты услышала как-то ночью рев тигра и испугалась, — напомнил Николас.

— Я, правда, слышала, как рычал тигр, — сказала Пру. — И это было очень страшно.

У Салли быстрее забилось сердце, и она хотела предупредить детей, чтобы они не говорили об Индии, но потом решила, что лучше оставить их в покое. Если она заставит детей контролировать себя, ее затея может не удаться.

Вернулась служанка.

— Пойдемте со мной, мисс.

Они последовали за ней в гостиную, большую комнату в классическом стиле. Когда они вошли, им навстречу поднялись мужчина и женщина. Как только Салли их увидела, она сразу узнала и генерала и его жену. Конечно, они стали гораздо старше, чем в то время, когда она гостила у них в доме. Генерал, который в детстве ей казался очень высоким человеком, сейчас стал ниже наполовину. Миссис Редфорд, с седыми волосами и печальной улыбкой, тоже очень изменилась. Но Салли их довольно хорошо помнила.