Золото Советского Союза: назад в 1975 (СИ) - Майоров Сергей. Страница 39

Вечером, в конце напряжённого трудового дня мне выдали обещанную компенсацию в тысячу рублей. Пачка пахнущих типографской краской красных десятирублёвых купюр, обёрнутых лентой Госбанка СССР. Ну вот, на карманные расходы есть. На фоне будущей платы тысяча уже не казалась такой уж крупной суммой, хотя бедному студенту её на год бы хватило.

Спать ложились рано, собираясь прямо с утра выезжать к первой, ближайшей точке. Янчик наложил мне компресс на ребро и сказал снять его через часик. Где там. В этот раз я уснул, как только голова коснулась подушки. На адреналине от принятого нелёгкого решения самочувствие, казалось, улучшилось. Тысяча грела щёку, и жизнь уже не казалась беспросветно дерьмовой. В общем, спал я безмятежно, с почти чистой совестью. Аж до самого восхода солнца, то есть до четырёх утра. Меня разбудил топот ног и отрывистые голоса. Какого лешего? Оказалось — подъём, сборы. Боярину Михайло Васильичу не спится, не терпится выехать на поиски. Меня пришли будить позже остальных, но всё равно слишком рано для комфортного пробуждения. Голова с утра не болела, но была тяжёлой, как с недосыпа. Янчик размотал мою рану, поцокал, намазал какой-то вонючей мазью и завязал обратно. Интересно, мы моего личного медбрата берём с собой? Или зарплата должна мне послужить ранозаживляющим и болеутоляющим одновременно?

Ну вообще да. Четыре пачки двадцатипятирублёвок можно прикладывать в качестве тонизирующих компрессов ко всем болевым точкам. Отдали мне их не просто так, а под расписку о получении за услуги проводника. Всё, могу махать этой бумажкой в первом встречном автомагазине на требование предоставить справку о зарплате. Ха-ха. Ну ничего, машину я всё равно куплю, а пока — навстречу приключениям! Выполним и перевыполним планы по поиску кладов! Да здравствует наша партия — самая крутая поисковая партия в мире!

Какое-то дурачество напало на меня, и с территории я выходил в состоянии эйфории и детского предвкушения. И даже то, что повезёт нас опять Васька на своём краденом вездеходе, не испортило мне настроения. Я ж не в кабине поеду, его рожу почти не буду видеть.

Мои розовые очки слетели в один миг, когда из леса раздался голос, усиленный громкоговорителем:

— Всем стоять! Оружие на землю! Сопротивление бесполезно, вы окружены!

Батя.

— Гав-гав! — звонко подтвердил слова хозяина пёс.

У меня упало сердце и промелькнула картина, как отца тут и пристрелят. Я запустил чёртову новую ветку событий, где убить его могут не двадцатого, а сегодня, например, прямо сейчас. Потому что в старом прошлом он был дома до двадцатого.

Боцма́н прищурился и кивнул своим бойцам бросить оружие. Только я-то знаю, что в доме ещё хренова туча народа, которая спокойно положит из-за забора всех, кто выйдет из-под укрытия деревьев. Но батя-то этого не знает! Зачем он припёрся за мной?! Зачем я убеждал его, что он мой отец! Нет бы молча спасал в качестве Сани Шведова. Тогда он бы не дёрнулся спасать непутёвого «сынка».

— Стойте! — шагнул я вперёд. — Подождите, все!

— Шведов, Саша! Сделай два шага влево и ложись на землю, — скомандовал из зарослей батин голос.

— Ты обещал! — обернулся я к Боцма́ну. — Не стреляйте, я всё улажу. Я его уболтаю, вот увидишь. Вот деньги, забери. Я их уведу, вы уходите.

— Саня, не дури. Ты же понимаешь, что это не поможет, — спокойно ответил мне мужчина.

— Поможет. Мы поговорим и убедим его, что всё не так, как ему показалось. Меня не похищали, я приехал сюда сам. Мы собрались на охоту, ничего такого, ну штрафанёт за нарезное оружие.

— Саша, очнись. Василий в розыске вместе с машиной.

— Он заблудился в тайге, мы его нашли, обогрели, сориентировали на местности.

— Не много ли совпадений? Стоит им войти в дом, всё сразу станет ясно.

— В дом не пускать, посидим в беседке. Я нашёлся, всё хорошо, просто недоразумение. Убедим.

— Ты сам-то в это веришь?

Чёрт, нет! Но мне надо выиграть время, чтобы вывести батю из игры и увести отсюда. Любыми способами!

— То-то.

— Тогда так, я иду к ним навстречу и начинаю переговоры.

— Одного не пущу.

— Тогда идём вдвоём.

— Чтобы нас пристрелили?

— Брось, ты прекрасно знаешь, что милиция не станет стрелять в безоружных парламентёров, пришедших для переговоров.

— Ну тогда арестуют.

— За что?

— Эх, Саша, Саша. Иногда ты как дитё. Неужели думаешь, что Шарипов не сложит два плюс два и меня не узнает?

— Хорошо, твои предложения?

Боцман пожал плечами:

— А какие тут могут быть варианты? Никто из находящихся на той стороне не должен уйти живым. Видишь ли, я не собираюсь переезжать.

— И это я как дитё? По-твоему, они собрались в путь и никому не сказали, куда едут?

— Если так, у нас будет время, чтобы уйти.

— Берём их в плен, и собирай свои манатки. То же самое.

— Не то же самое. Не хочу терять людей в перестрелке.

— Так не теряй. Улыбаемся и машем, усыпляем бдительность, приглашаем в дом. Не думаю, что у него много людей, возьмём тёпленькими. Он вообще в посёлке один работает.

И не дожидаясь ответа, я шагнул вперёд. Страшно было до усрачки. Когда с двух сторон на тебя направлено несколько стволов, самое то для вдохновения.

— Товарищ Шарипов, не стреляйте, я иду к вам, — широко улыбнулся я, поднимая руки.

— Александр, ляг на землю.

— Ошибка вышла, товарищ Шарипов. Меня никто не похищал, я сам. Вон товарищи подтвердят. Михаил Васильевич, идите сюда. Не бойтесь, никто не будет стрелять, — обернулся и призывно махнул я. — Простите, не думал, что случится что-то страшное, если я вдруг уеду на пару дней. Ну чего вы сразу?

— А почему голова перевязана?

— Ударился. Спасибо Михаилу Васильевичу, лечит меня. Он вообще замечательный человек, вы сейчас познакомитесь, сами убедитесь. Привет, Бельчик, — потрепал я пса по голове.— Михаил Васильевич, видите, за мной приехали. А вы переживали, как я до дома доберусь. Вот мне и товарищи в дорогу. Здорово, Налымов.

— Сашка, что с тобой тут сделали?

— Да ничего же, правда. Ну вы чего?

Из кустов вылез ещё один мужик… и всё. Их трое? Шансов против банды Боцмана — три против одиннадцати. И это я ещё не всех видел. Кто-то же готовит разносолы на всю ораву. Значит, надо продолжать играть, смеяться… и спасать их шкуры. Плен — единственный реальный шанс, остальное без вариантов. Я уговорю Боцмана оставить их в живых, это главное. Обратный путь будет для меня закрыт, ну и чёрт с ним. Пошатаюсь с Боцманом, потом свалю.

— Здравствуйте, товарищи, — присоединился к нам хозяин. — Ну и напугали вы нас! А мы как раз собирали Сашу в обратный пусть, Думал, сам провожу, вдруг в дороге плохо станет. А вы на чём, пешком, что ли? Устали небось, пойдёмте чайку выпьем. А там и обедом вас накормим. И транспорт дадим, видите, какой у нас вездеход шикарный, по любому бездорожью пройдёт. Пойдёмте, что мы стоим?

Боцман широким жестом пригласил всех во двор. Я напрягся. Сейчас или в доме?

— Саша, каким образом ты здесь оказался, почему не предупредил никого? — спросил батя, на ходу расстёгивая кобуру, чтобы сунуть в неё Макарова.

— Я это… знаю, что я безответственный раздолбай. Можете поругать меня.

— Так что произошло?

— Ко мне на дискотеке подошёл друг, который рассказал интересную штуку. Представляете… — взахлёб начал я говорить, чтобы не выдать себя интонацией или выражением лица.

Напрасно. Мы уже подошли вплотную к забору, и хозяин радушно приглашал гостей в ловушку.

— Проходите, — распростёр он руку.

— После вас, — жёстко улыбнулся батя, прижимая к боку собеседника дуло пистолета. — Вот ты и попался, Боцма́н.

Кто первым выстрелил, я так и не узнал, потому что всё пришло в движение. Двое, оставшихся с нами за воротами, бросились к нам, Налымов наставил ружьё на них, внутри двора тоже завязалась потасовка. Хреновый получился план, — мелькнуло у меня в голове, когда я кинулся на батю, закрывая его от дула Васькиной винтовки. Успел? Нет? — думал я, почему-то лёжа на земле и наблюдая пробегающие ноги. Млять! Батя! — увидел отца, лежащего рядом. И кровь. Дальше всё смутно и отрывками.