Лавандовые тайны (СИ) - Хаан Ашира. Страница 12

Сам Иржи пока не вступает в круг танцующих.

Он ждет обещанный музыкантами «Ручей Полноводья», танец, в котором за десять минут меняешь два десятка партнеров. Одним махом осчастливить двадцать девушек и с наименьшими затратами сил выполнить обещание перетанцевать на балу со всеми дамами.

А пока он пьет ледяной пунш и любуется Тимирой, которая не выглядит утомленной, вопреки его опасениям и надеждам. Бодрый ритм танца словно питает ее энергией. Она вся сияет — раскрасневшаяся и живая.

В ней всегда было слишком много жизни для всех этих аристократических правил поведения. Даже в Ильдауме, где ссыльным было позволено куда больше, чем при императорском дворе, чувствовалось, что ее гнетут все эти рамки приличий.

И на провокации Иржи она велась, не следуя за порочностью человеческой натуры, как другие дамы высшего света, а именно из-за слишком щедро отмеренной ей жизни. Как она умудрилась прожить при дворе несколько лет и все еще сохранить этот озорной блеск в глазах — и главное, отсутствие лишних мыслей. Когда она танцует, не замечая, как высоко задирается ее юбка и не слишком ли близко она наклоняется к партнеру.

Внимание Иржи так глубоко поглощено Тимирой, что он почти не замечает проходящую мимо фрейлину по имени Гиния, если он правильно запомнил. Та слегка замедляет шаг рядом с ним и как бы невзначай роняет белоснежный платок из тонкой ткани. Ахает, прикрыв ротик ладонью и беспомощно оглядывается по сторонам. В основном, конечно, смотрит в сторону Иржи.

Взгляд которого по-прежнему устремлен поверх голов танцующих в бальном зале, и платочек он совсем не замечает. Совсем. Даже спустя добрых два десятка секунд, каждая из которых искажает лицо Гинии все сильнее.

Не дождавшись его реакции, она наклоняется и сама подбирает платок, уходит быстро, яростно стуча каблуками по каменной кладке.

Иржи усмехается краем рта.

Они правда думают, что тут, в пустыне, в Черной крепости собрались одни дикари? Пытаться поймать его в такую примитивную ловушку…

Видимо, да.

Потому что следующая фрейлина из тех, что прислуживают Тимире, действует прямее.

Дождавшись, когда квадра сменится на рискованный вальс, она сама подходит к Иржи и раньше, чем тот успевает придумать фразу вежливого отказа — просто берет его руку и кладет себе на талию.

Музыка уже взвивается под высокие своды зала, фрейлина по имени Армина уже вынуждает его шагнуть вперед, и если Иржи не хочет показаться грубияном, ему приходится танцевать. В облаке запаха ее духов практически не продохнуть, пышная грудь, больше чем наполовину открытая щедрым декольте прижимается к его груди — да, нравы при дворе за последние годы стали совсем простые. Или эта тоже считает, что с дикарями можно не считаться?

К счастью, вальс — танец короткий, а перед следующим на помощь Иржи приходит Петра.

— Командир, — она технично оттесняет фрейлину плечом и улыбнулась. — Мне был обещан танец еще в тот день, когда вы только прибыли к нам в крепость.

Она сегодня обворожительна. Светлые волосы убраны в высокую изящную прическу, челка завита мелкими кудряшками, платье на ней — цвета неба над столицей, ярко-голубое, какого в пустыне не увидишь. И идет ей необычайно, сразу видно, что родилась она не для битв среди бесплодных камней, а для танцев и смеха, забав с подругами, флирта с мужчинами.

Но выбора у нее не было — после смерти родителей ее брат ушел служить в крепость, а ей предложил два варианта. Либо замуж за одного из мелких горных князей, либо туда же, с ним. Хоть и слабовата у нее магия, а на что-нибудь да сгодится.

Петра намного красивее пышной фрейлины, что так активно его атаковала, но сейчас он бы предпочел фрейлину. И увел бы ее в свои покои, и подарил бы незабываемую ночь — лишь бы не видеть грустных глаз Петры. Не дарить ей надежду, которой не суждено сбыться.

— Так что, потанцуете со мной?

Глаза Петры привыкли щуриться, вглядываясь в бесконечные однообразные пейзажи пустыни, но здесь и сейчас они распахнуты и в них можно прочитать слишком многое.

Иржи кладет руку ей на талию — это ощущается как преступление.

Томная медленная мелодия следующего танца не дарит надежды на избавление. Никаких хитрых фигур и быстрых плясок — ему придется смотреть в эти грустные глаза и помнить, что он никогда не сможет дать этой женщине то, что она хочет.

Во время танца он пытается держать дистанцию, но Петра сама прижимается к нему все плотнее.

— Твой брат следит за нами, — сообщает ей Иржи, поймав пару укоризненных взглядов Грега.

— А за тобой следит жена советника, я же не возмущаюсь, — парирует Петра.

Иржи скашивет глаза.

Тимира устала и присела в кресло отдохнуть и выпить ледяного пунша. Рядом с ней вездесущий Эмиль, увлеченно о чем-то болтающий и Шэйн, неподвижный как статуя.

Остальные маги и не только маги выглядят как бледные тени, скользящие по поверхности песков в лунную ночь.

И да — Тимира смотрит на него. Он ловит ее быстрый взгляд, который она тут же отводит и краснеет.

— Нас многое связывает, — говорит Иржи Петре. — Это другое.

— Связывает с женой твоего брата? — кривит она губы. — С женой советника?

— Она не всегда была женой моего брата, а он не всегда советником. Когда-то нам втроем пришлось через многое пройти…

Иржи не знает, почему оправдывается перед Петрой за каждую женщину, что смотрит на него слишком долго. Возможно, ему и правда стыдно, и он хочет доказать ей, что его внимание не достается ей не потому, что она чем-то нехороша…

— Расскажешь? — Петра склоняет голову набок и обвивает загорелыми руками его шею. Вертеть головой становится гораздо неудобнее. Он видит только ее голубые глаза и ее розовые губы, приоткрытые, ожидающие… Которым не суждено дождаться.

— Нет, это не только моя тайна, — качает головой Иржи. — Но ты можешь догадаться, что я оказался здесь, в Черной крепости, а племянник господина Руха на моей должности на северных рубежах не просто так.

— Ты сегодня разговорчив, — замечат Петра.

— Скорее болтлив, — досадливо морщится Иржи. Музыка заканчивается, и он оглядывается по сторонам. — Эмиль! — ловит он за рукав уже сменившего цель местного ловеласа. — Госпожа Петра сегодня в ударе, развлеки ее.

— Иржи! — Петра пытается догнать его, но у Эмиля крепкая хватка, а нотки приказа в голосе командующего он расслышал слишком хорошо.

Иржи отходит в сторону, берет бокал ледяного пунша и выпивает его до дна одним глотком, не отрывая взгляда от кресла на той стороне зала.

А потом идет к Тимире.

Танцевать.

Глава 10

Тимира скучает.

Бал этот — слабое отражение столичных балов, где и угощения изысканнее, и украшения удивительнее, и развлечения — о, развлечения здешним не чета.

Тимира помнит, что незадолго перед отбытием в эту долгую поездку она была на балу у госпожи Иней, устроенном в ее летнем саду. Как же удивились гости, узнав, что буйная растительность — все эти пальмы, лианы, гигантские кувшинки, разноцветные лилии, украшавшие зал, — сделаны из лучших сортов карамели, шоколада и ореховой муки!

Что в пруду посреди танцевального зала налит прозрачный ликер со вкусом тропических фруктов, а реальные жабы, сидящие на марципановых кочках, разбросанных то тут, то там, на самом деле сделаны из желейного мармелада и оживлены магией воды!

Такой сюрприз еще долго будут вспоминать даже на императорских балах, где диковин и без того хватает. Чего стоил хотя бы тот бал, где все переоделись цветами и принесли с собой горшочки со своими прототипами. И выяснилось, что некоторые дамы перепутали нежные фиалки, капризные и уязвимые, умирающие от дуновения ветерка, с похожими на них сенполиями — на вид такими же, но куда более стойкими и склонными размножаться даже в самых суровых условиях. Ох, какая была битва за звание самой нежной!