Ветер с севера (СИ) - Аникина Анна. Страница 8

Тут пришёл черёд Вадиму смутиться. Конечно он помнил о давнем разговоре с начальником Нахимовского училища. Но цель такую в голове особо не держал. Внучка адмирала в этот момент как-то странно на него посмотрела. Будто тоже что-то вспомнила.

Катя заметила, как среагировал командир на слова деда. Надо же! У железного командира есть слабости?

Мужчины пожали друг другу руки. — Александр. — Вадим. Очень приятно. Мне сказали, Вы врач. — Да, кардиолог. — Можно я вас нагло использую? — У кого-то проблемы с сердцем? — не понял Кузьмин. — Проблем пока нет. Но у меня новый доктор. Хочу попросить глянуть профессиональным взглядом, что и как у нас там устроено. Одно дело наши морские порядки, другое дело — медицина. Только доку не говорите ничего. А то вдруг обижу недоверием. — Договорились. Гляну. — А мне что поручите? — поинтересовалась Лёля. — А вам, Ольга Владимировна, и Екатерине Александровне, если позволите, поручу пристально посмотреть камбуз. Просто женским взглядом. Сможете? — Камбуз — это кухня? — переспросила Катя, надо же было что-то сказать. Потому что это его "Екатерина Александровна" звучало так, словно речь вовсе не о ней, Кате Кузьминой, а о ком-то другом.

Ветров коротко кивнул. Дальше они пошли на экскурсию по кораблю. Начиная от рубки и заканчивая кормой.

На камбузе матрос-кок делал плов. Пахло так упоительно, а кок работал огромным ножом так виртуозно, что Лёля с Катей засмотрелись. Спросили разрешения остаться.

— Меня Теймур зовут, — представился кок. Сегодня командир сказал праздничный обед делать. Гости же! Поэтому харчо сегодня, потом плов, салат свежий из помидоров и огурцов. И пирог с яблоками. А мальчику мы куриный суп сварили. Будет? — Он всё будет! — заверила его Лёля. — Это Вы всё один готовите? — поинтересовалась Катерина, разглядывая идеально чистый камбуз. Сковородки и те в рядок, как на параде. — Нет, почему один? Камбузный наряд есть. Помогают. Уже умеют. У Норда на корабле порядок. Я срочную служил на другом корабле. Там такого не было. — У Норда? — Катя не была уверена, что расслышала. — Ну да. Он же Ветров. С Северного флота. А Норд — это.. — Северный ветер, — закончила за него Катерина. — Точно! — обрадовался кок, закончив крошить огромный пучок зелени.

Потом был обед. Катя ела, внимательно огдядывая офицеров. Никто из них не приступил к трапезе, пока командир не занял свое место во главе стола. Дед сел справа от командира.

Склодовский — фундаментальный, все ещё рыжий и кудрявый, был явно любим подчиненными. Он вёл себя свободно. Рассказывал байки. Все смеялись.

А Катя снова задержала взгляд на командире. Норд, значит. А ему подходит это прозвище. Но, кажется, что на самом деле он не такой строгий, каким кажется. И улыбаться точно умеет.

Вадим ходил с гостями по кораблю, заглядывая всюду. Склодовский был из тех, кому важно увидеть самому, а не рапорт прочитать. От цепкого внимательного взгляда контр-адмирала ничего бы не укрылось.

Стыдно за корабль Ветрову не было. Накануне была большая субботняя приборка. Всё, что должно было сиять, сияло. Всё, что должно было чернеть, чернело. Как положено. Ни пылинки. Экипаж в чистом. С камбуза исключительно аппетитные запахи. На складе продовольствия тоже порядок. Новый кок Музаферов умел не только приготовить, но и организовать.

За обедом обстановка была что ни на есть правильная. Какая и должна быть в кают-компании. Адмирал старался быть действительно гостем. Это приятно.

Щеку снова жгло от взгляда. Так и есть. Внучка адмирала. Екатерина, значит. Оглядывает всех, будто сканирует. Вырастит — будет мужикам от неё голову сносить, как выстрелом.

Визит на "Разящий" кончился. Получив с собой куски пирога, гости покидали корабль.

Владимир Максимович прежде чем спуститься на катер, крепко пожал руку командиру. — Вадим Андреевич, ты молодец. Спасибо большое, что не отказал. — Не за что, Владимир Максимович, я был рад всех видеть на "Разящем".

Катя спускалась последней. Ветров подал ей руку, помогая. — Спасибо Вам большое, — Катя почти шептала, так неловко ей было обращаться к взрослому мужчине. Тем более командиру. — Рад был с Вами познакомиться, Екатерина Александровна, — серьёзно сказал Ветров.

Игоря быстро сморило. И обратную дорогу в катере он спал на руках у отца. А Катя стояла возле штурвала. Порулить ей правда не дали. Вглядывалась в приближающийся берег. Её захлестывали эмоции. Ветер усилился.

Вадим постоял у борта минуту. Дождался, пока убрали трап, адмиральский катер отшвартовался и взял курс к Морскому вокзалу.

Погода портилась.

Глава 16

16.

Оставшиеся дни в Североморске Катя была тише воды, ниже травы. Бабушка Мила даже несколько раз подходила, лоб трогала. Не заболел ли ребёнок часом, не простудили ли её на катере. Катя от расспросов о самочувствии отнекивалась. Уходила сидеть на большой серый валун возле берега. Расстилала куртку. Брала с собой блокнот и зарисовывала. Море, сопки, волны и корабли. Десятки эскизов простыми карандашами.

Кузьмины остались на неделю специально. Увидеть парад и отпраздновать день ВМФ — последнее воскресенье июля.

С самого утра в доме было суетно и празднично. Завтрак Людмила Викторовна и Лёля подали на парадной скатерти в гостиной. Владимир Максимович вышел к столу в белой рубашке и парадных брюках. На улицу надел белый китель и фуражку.

Игорьку выдали бескозырку с надписью "Северный флот" и синий воротник-гюйс с тремя белыми полосками. — О, смотрите, у Игорька адидасовский воротник, — заметила Катя. — Ох, Катюш, какой же Адидас, спохватился Александр Евгеньевич, это, если я правильно помню три великие победы на море. — Точно, смотри-ка, не моряк, а знаешь, — похвалил зятя Склодовской. Так и есть. Битвы при Чесме, Гангуте и Синопе.

Всё семейство при полном параде выдвинулись на набережную ближе к Морскому вокзалу. Дед шёл под руки с женой и внучкой. На них оглядывались. Следом Лёля, Александр и Игорек. Они подхватывали его за руки, он прыгал вверх и долго летел в прыжке над землёй. Хохотал.

Дед привёл их по лестницам-трапам на высокую площадку, с которой был виден залив. Лёля принялась фотографировать, пока можно. — Солнце моё, ты чего их против света то? — Кузьмин пытался исправить ситуацию. — Нет, Шур, всё так и задумано. Смотри. Силуэты на фоне неба и моря. Там корабли.

Корабли, выстроившиеся для парада — зрелище захватывающее. Флаги и маленькие флажки поверх тяжёлого вооружения. Экипажи в белой парадной форме выстроились на палубах.

Катя смотрела во все глаза, прикрываясь ладонью от вдруг пробившегося ярким лучом сквозь проходящее большое облако северного солнца. Дед комментировал происходящее. Для неё, Игорька и папы, разумеется. Лёля и бабушка Мила видели это не в первый раз. Правда это грандиозное зрелище и их приводило в трепет.

Пока парад не начался, народ ещё двигался. К деду то и дело подходили поздороваться за руку. — Дед, так почему с правой ноги на борт надо ступать? — пристала к нему Катерина. — Таких традиций, Кать, много. Не все из них сейчас чем-то обусловлены. Например, имя кораблю должна давать женщина. Правая сторона и правый борт почти у всех европейских моряков считается более почётными. Гостей, заметь, сажают справа. Это потому что мыс Горн, впервые был обойден с востока на запад то есть правым бортом. А вот португальцы признают как почетную сторону левую потому, что их знаменитый мореплаватель Васко да Гама первым обогнул мыс Доброй Надежды, идя с запада на восток, то есть левым бортом. Так, смотри, катер отшвартовался. Начинается обход кораблей.

Это было похоже на парад на Красной площади, который Катя и по телевизору видела, и над их домом авиационную часть было видно. Только тут не площадь, а залив.

И катер командующего флотом ходил между кораблями, приветствуя экипажи. А моряки приветствовали командующего троекратным "Ура!". Слышно это было даже на берегу, где играл военный оркестр.