Наследница чужой жизни (СИ) - Лисицына Татьяна Юрьевна. Страница 105

– Милый, где-то там наша звезда… Посмотри на звёзды. О небо, – взмолилась Алиса. – Дай ему силу. – Не отворачивайтесь от нас, звёзды. Мы здесь. На земле. Нам нужно спасти его.

Алиса заплакала.

Внезапно его пальцы сомкнули её руку.

– А – ли – са, – произнёс он по слогам.

– О, слава Богу! Стасик, ты очнулся. Я пришла за тобой.

Он что-то пробормотал. Алиса склонилась над ним. Теперь его глаза смотрели на неё.

– Что с тобой?

– Ничего не помню. Был взрыв и я, как будто улетел, – его голос становился чуть громче.

– Надо добраться до госпиталя, – сказала Алиса. – Михалыч поможет тебе. Только вот я не знаю, как, – Алиса покрутила головой. – Была бы хотя бы Даша поблизости. Они вдвоём могли бы оттащить его. Только вот слишком далеко. И, возможно, лучше его не трогать.

– Я не могу встать, – сказал Стас. – Опять тебя подвёл.

На Алису навалились беспомощность и усталость. В голове метались мысли. Ну как же так? Она нашла его, а помочь ничем не может. Даша бы, наверно, знала, что делать. А ведь ей казалось, что она спасёт его. А сейчас они лежат здесь, на чужой земле и в чужих телах. И всё, что у них есть это любовь и эти потрясающие звёзды над головой.

– Побудь со мной, Мари-Алиса, – услышала она голос Стаса. Она поцеловала в губы, а потом улеглась с ним рядом и взяла за руку.

– Я никуда не уйду, – сказала она больше для себя, чем для него.

От слабости голова кружилась, и звёзды опять начали свой танец. Они затягивали её хороводом. Они словно пытались ей что-то сказать. Стас чуть сжал её пальцы.

– Вон та, самая яркая, наша звезда.

Алиса прислонила к нему голову, чтобы не пропустить ни одного слова. Среди множества звёзд девушка была уверена, что смотрит именно на ту, на которую смотрит он.

И вдруг звезда превратилась в шар, затмив другие звёзды и начала гореть, весело играя язычками, словно весёлый огонёк.

– Ты видишь это? – спросила Алиса. – Ты видишь эту звезду? Она, словно, горит.

– Вижу, – тихо выдохнул Стас. – Это наша звезда.

Вдалеке послышались голоса. Хотя Алиса и не знала языка, но эту речь, которую многие называют тарабарщиной из-за льющегося беспрерывного потока, невозможно спутать.

Турки, сжалось у Алисы сердце.

– Закрой глаза и притворись мёртвой, – тихо сказал Стас.

Добрая память тут же подкинула картинки изуродованных басурманами трупов. Раздетые донага тела, на груди у некоторых разводили огонь, на лбу крестообразные насечки.

Что сделают с ней, женщиной, если обнаружат, что она жива?

Нахлынула паника. Собрав волю в кулак, Алиса сцепила зубы, чтобы они не стучали. Каково бы ни было искушение, она высвободила руку из родных пальцев, крепко сжав их на мгновение. Подогнула ногу, откинула голову чуть назад, чтобы тело выглядело похожим на мёртвое.

Снова посмотрела на звезду. Помогите же нам, взмолилась Алиса. Пожалуйста!

Голоса становились громче. Какой ужасный тарабарский язык, подумала Алиса.

Взгляд в небо! Звезда, рассыпалась на мельчайшие искорки, падающие вниз, подобно салютику. Образовав светящуюся арку, манящую к себе. Эх, подняться бы в небо и войти.

Шаги. Их, похоже, было двое. Раздражённые голоса, один чуть выше, другой ниже. Кашель. Лёжа на земле, Алиса лучше слышала их шаги! Хотелось зарыться в землю, стать песчинкой. Никогда в жизни она не испытывала такого страха. Надо было взять у Стаса винтовку. Но она не умеет стрелять.

Турки остановились прямо над ними. Один из них нагнулся над Алисой. Она чувствовала его дыхание. От спёртого запаха накатила тошнота, которую она подавила. Хорошо, что темно.

Мимо! Проходите мимо. Мёртвые мы, мёртвые.

Турок выпрямился. Начал спорить с другим. Алиса чувствовала, что они говорят о них.

Отошли!

Тихо говорят на тарабарском языке.

Алиса открыла глаза.

Звезда, выпустив последние искры, погасла.

Алиса скосила глаза.

Турки двинулись снова к ним.

Ну где ты там, наша звезда?

Алиса почувствовала прикосновение горячих чужих пальцев к руке. Удивлённая тарабарщина.

И тут вдруг задрожала земля, словно захотела поглотить их. Мгновение острой боли и темнота.

Алиса видела сверху тело баронессы Калиновской. Закинув одну руку вверх, оно лежало на правом боку, присыпанное песком.

Это уже не моё, поняла Алиса, чувствуя, как её толкают туда, в этот светящийся коридор.

Нужно найти Стаса! Алиса завертелась, сопротивляясь.

Было очень странно разглядывать развороченный холм, на котором они только что лежали. Она нашла турка, присыпанный землёй, он громко стонал.

Так тебе и надо, урод!

А вот и Стас! Он лежал лицом вниз и она ясно видела, как его душа висит над ним, не решаясь оборвать тонкую ниточку, связывающую с телом графа Ракитина.

Я тут! Я здесь! Алиса приблизилась к светящейся точке и толкнула её.

Его душа, узнав её, разорвала тончайшую нить с чужим телом, чтобы вместе с любимой войти в светящиеся врата сгоревшей звезды.

Глава 62

Уже всё было обговорено. Завтрашний день станет концом этой жизни и началом следующей. Так считала Алла. Михаилу казалось, что он уже больше не может сопротивляться. Дошло до того, что после двух бокалов вина он поверил. Особенно когда она принесла папину тетрадь, где с помощью формул на нескольких листах был вычислен взрыв звезды. Отец такой же сумасшедший, как и она, думал Михаил, глядя на буковки и цифры академика, больше похожие на острые геометрические фигурки.

Михаил с ноющей болью в груди наблюдал, как Алла бродит по комнатам. Трогает знакомые с детства вещи. Прощается. Вот открыла холодильник, хотела что-то взять, но тут же захлопнула, позабыв, что хотела взять. Застыла у окна, глядя на замёрзшую реку и снующие по Котельнической набережной автомобили. Провела ладонью по лбу. Взглянула сквозь него и ушла в кабинет отца написать письмо Стасу. Писала так долго, что Мефисто потерял терпение и, устав мерить шагами коридор, подобно собаке, ищущей хозяина, пришёл к ней. Алла сидела в папином кресле. Красивая. В синем кимоно с золотыми птицами и рассыпавшимися по плечам волосами.

Мефисто устроился напротив на жёстком диванчике. Их минуты утекали, и ему нужно было хотя бы видеть её. Не будет её, его ничего не удержит в этом мире.

День икс выдался как назло солнечным и ярким. Мефисто помешивал сваренный Аллой в турке кофе, который обычно получался очень крепким и ароматным. Но сегодня Алла была рассеяна: кофе убежал, и она долила кипятку, чем окончательно испортила вкус.

Накануне они съездили к Михаилу домой за нейролептиками, которые должны обеспечить им обоим летаргический сон. Мефисто собирался сделать некий коктейль из труксала, мелперона, пипамперона. Конечно, было неизвестно, как отреагирует организм, но когда сказал, что есть риск для сердца, Алла воскликнула:

– Сердце?! Уверена, с ним всё будет в порядке. Я никогда его не чувствовала. Может, у меня его и нет?

Михаил сощурился и поднял вверх длинный указательный палец. В точку. Сердца у Аллы не было, и она не могла позволить себе любить. Защита от прошлой боли. Его любимая до сих пор носилась со своей обидой и холила её, как холят больных детей и животных. Алла до сих пор жила в восьмидесятых. Мефисто нечего было ловить здесь. Может, так и лучше. Со временем он мог ей надоесть.

Когда собрались в больницу, Алла сама села за руль и вела машину так осторожно и медленно, как никогда до этого. Хочет исключить любой риск аварии и добраться до места в целости и сохранности их уже чужих тел, понял Михаил.

Алла бросила автомобиль прямо перед больницей, как всегда не заботясь о парковке, и Мефисто последний раз оглянулся на своего верного друга, прощаясь с ним взмахом руки.

Будет ли у него ещё такая машина?

Дурак, будет ли у тебя следующая жизнь?

Михаил уселся возле кабинета врача ждать Аллу. Ночью, когда она заснула, а он опять валялся без сна и смотрел на неё, ему до ужаса хотелось вытащить письмо, которое она писала Стасу, чтобы убедиться, что в нём нет ничего неожиданного. Не то чтобы он не верил Алле, но та история, когда она бросила его, посеяла зёрнышко недоверия.