Энеата. Воин и Солнце (СИ) - Бодарацкая Анна. Страница 16

Оставшихся стражей порта оказалось где-то полсотни. Из них половина — городские стражники, больше привыкшие бегать за воришками на рынках, чем отстаивать право на жизнь в кровавом сражении. Выход к винограднику сторожили четыре десятка идшарцев, и у защитников Энарана была бы возможность победить, будь они хоть немного более опытны и закалены в боях…

Столкновение двух отрядов больше напоминало бойню, чем битву. Идшарцы влетели, просто сметая стражей, не давая тем даже опомниться и попытаться прикрыться щитами от точных и сильных ударов мечей. Энаранцы оттеснились назад, надеясь воспользоваться преимуществом в знании улиц и вновь скрыться в тесных проходах, но сзади уже подоспело ещё с десяток идшарцев, отрезавших все пути к отступлению. Остатки энаранцев, всего четверо совсем молодых стражей, бросили оружие на землю, сдаваясь на волю победителей и надеясь на милосердие захватчиков.

— Прочешите все дома, — приказал Асахир, обращаясь к одному из своих воинов. — Стражей, воинов и всех, кто попытается сопротивляться — убить. Жителям разрешить уйти в город.

Тот кивнул и протрубил в рог, созывая разбредшихся идшарцев. Сдавшимся стражникам Асахир задал вопрос:

— Теперь скажите мне, почему я должен вас щадить.

Те промолчали, но Асахир собирался дождаться ответа. Взвесив в руке меч, военачальник Идшара посмотрел на одного из пленников, прищурив глаза и криво ухмыляясь. Молодой стражник не выдержал и пролепетал:

— Я знаю, как пройти в город мимо стен… Есть проход…

Его товарищ, стоявший рядом, бросился к нему, выхватывая спрятанный за поясом маленький нож и намереваясь ударом остановить струсившего стража. Сотник Асахира Азмар успел рвануться и оттащить его, выбив нож из руки и отбросив в сторону. Асахир задумчиво посмотрел на говорившего, затем скосился в сторону, ухмыльнулся, предложил:

— Ну, продолжай, чего смолк.

— Вы отпустите меня, если я скажу?

— Пожалуй. Ты предлагаешь хорошую цену за свою жизнь. Меня устраивает.

— Заткнись!.. — рявкнул другой стражник, тот, которого отшвырнул от предателя Азмар. — Они всё равно тебя убьют, ты, безмоз…

Удар кулака Азмара перебил охоту стражника встревать в происходящее, но лишь на мгновение. В следующий миг он вновь попытался наброситься на предателя, но его остановил теперь уже меч Азмара.

— Надоел, — виновато произнёс Азмар, опустив голову и снизу вверх глядя на сердитого Асахира.

— Говори, — вновь настойчиво повторил Асахир.

— В храме Аарки есть проход, из зала провидицы… Он широкий… Ведёт в главный храм…

— Зала провидицы?

— Да, там небольшая комната, полотно с узорами — это на самом деле дверь…

Асахир хмыкнул, развернулся и явно собрался уходить.

— Так что с ними? — спросил Азмар.

— Убить.

— Ты обещал!.. — отчаянно выкрикнул предатель, рванувшись вперёд, но идшарцы удержали его на месте.

— Трусы и предатели не достойны милосердия, — холодно ответил Асахир, не желая даже оборачиваться.

Но обернуться пришлось. Вспыхнул ярчайший свет, на несколько мгновений заполонивший пространство и затем сменившийся тёмным серым туманом; с ног чуть не сбил пронесшийся по улице ураганный ветер. Непривычный леденящий холод объял воинов, и кто-то выкрикнул:

— Боги против, байру!..

— Бред! — грозно рыкнул Асахир.

Новая вспышка света сверкнула чуть в стороне, и Асахиру показалось, что он заметил, откуда шёл этот свет. Ветер дул с той же стороны. Расталкивая людей, мешавших ему пройти, военачальник устремился к таинственному сиянию.

— Байру!.. Стойте!..

Прищурив глаза и с трудом, но проходя сквозь потоки ветра, Асахир увидел именно то, что и ожидал увидеть — стена яркого света, слепившая глаза там, посреди двора, закончилась. Посреди поднявшихся клубов грязно-жёлтого песка не оказалось ничего жуткого или божественного. Напрасно пытаясь укрыться под ветками раскидистого тамариска, в уголок двора вжалась Энеата.

— Какого… — Асахир явно не ожидал увидеть её снова, а тем более здесь, в порту, посреди побоища, куда вообще невозможно было пробраться живьём.

Энеата не видела приближавшегося Асахира — её веки были плотно сжаты. Она сосредоточенно шептала неясные слова, стоя на коленях и сцепив ладони. Платок съехал с её головы, и рыжеватые волосы, заплетённые в косу, поблескивали в отсветах колдовского сияния. Но разъярённый военачальник не видел хрупкой девочки — он видел колдунью, осмелившуюся ему помешать.

— Ты!!! — рявкнул он, бросаясь к Энеате и занося меч.

Глава 8. Военачальник и ведьма

Когда Энеата очнулась у себя дома и узнала, что идшарцы принесли её сюда, она первым делом спросила о Фазмире и Нунне. О Нунне никто ничего не знал; а Фазмира прибежала сама, рассказав, что все поверили, будто из детей судьи сюда прибыл только средний сын. Фазмира умело притворилась служанкой, и остальные не выдали её. Вот только вздохнуть с облегчением Энеата не успела — Фазмира сообщила, что идшарцы зачем-то забрали с собой вещи Нунны.

Эне сразу разгадала задумку. Ей вспомнились слова байру Асахира. Военачальник ясно сказал: Нунна его не интересует, и поимка юноши — лишь способ выманить из-за городских стен верховного судью. Но именные ножны или письмо отца — убедительное доказательство поимки, и сам Нунна может и не понадобиться…

Оставив на столе кухни послание для Фазмиры, сообщавшее, что Эне скоро вернётся, целительница вновь покинула родное жилище.

Пеший путь до Энарана должен был отнять слишком много времени и сил, а Энеата собиралась беречь и то, и другое. Поэтому девушка обратилась к соседке, чей муж был торговцем, и попросить одолжить ненадолго онагра и повозку. На ходу придумав, будто её просит приехать в одну из деревень больной, и в довесок к словам одарив соседку парой монеток, Энеата легко убедила ту согласиться. Стражам у городских ворот Энеата объявила то же самое, и те без сомнений позволили ей покинуть город, только с уважением протянув вслед уходящей девушке что-то вроде:

— Сама только поднялась, еле на ногах стоит, а уже помогает кому-то. Вот истинная асу!

А вот попытка скрыть колдовским мороком и себя, и повозку вместе с впряжённым в неё животным оказалась непростой задачей, и усталая и утомлённая Энеата недолго справлялась с этим делом. Если городские стражи Арка так и остались уверены, что повозка везёт Энеату куда-то в сторону Эрисума, то дозорные первой же заставы громко объявили, завидев приближающегося онагра:

— Эй, смотрите!.. Пустая повозка! Сбежал от хозяев, гадёныш!.. Шустро бежит.

Когда повозка подкатила к башне, Энеата подтянула поводья, прося онагра замедлить ход, и легонько спрыгнула, так и оставшись незамеченной. А подошедшие стражи принялись наперебой высказывать предложения о происхождении заблудшего животного. Понадеявшись, что стражи вернут онагра и телегу в Арк — ведь на оглоблях возка было вырезано имя владельца — Энеата невидимкой заторопилась дальше.

Без малейших опасений Энеата пробралась в предместья города, пройдя мимо сотен идшарских воинов. Она хотела пройти в Энаран и просто предупредить судью Арнунну. Сказать, что вещи Нунны ничего не значат, что сам он далеко, в безопасности. Эне была уверена, что это именно так, ни на мгновение не переставала надеяться, что её жених уже в Карауде, рядом с дедушкой Хурсаном, и им обоим ничего не грозит.

Войдя в портовый посёлок, Энеата перестала скрываться. Люди здесь не обращали на неё ни малейшего внимания — они суетились, кочевали от дома к дому, перетаскивали корзины с рыбой и зерном, собираясь набрать побольше еды, прежде чем отступить в город. Но выйти из порта Энеата не успела. Шум поселения вдруг перекрыл тревожный рог.

Стражники срывались с мест и мчались куда-то, на ходу выхватывая оружие; люди бросали вещи и бежали к своим домам. Энеату чуть не сбил с ног какой-то рыбак.

— Ты откуда здесь? — удивился он, воззрившись на Энеату. — Вчера же ещё всех женщин в город отослали!..