Золото инков - Касслер Клайв. Страница 113

Он протянул Питту сверток, завернутый в индейское одеяло. Тот беспомощно посмотрел на Лорен. Она приняла сверток и развернула его.

Перед, ними лежали четыре грубо раскрашенные фигуры из корней хлопкового дерева.

– Священные идолы монголе, – тихо сказал Питт. – Где вы нашли их?

– Они были найдены в частном самолете Золара.

– Я так и думал, что без них здесь не обошлось.

– В этом нет ни малейшего сомнения. К ним приложен сертификат, удостоверяющий их подлинность.

– Монголе будут счастливы.

Старгер подмигнул Питту:

– Думаю, я вполне могу доверить вам доставить фигурки их настоящим владельцам.

– Они не стоят и половины того золота, которое припрятано у меня в трейлере.

– Очень смешно, – фыркнул Старгер, – боюсь, у вас сложилось превратное представление о работе таможни. Ладно, значит, я могу положиться на вас.

– Обещаю заехать в деревню монголе по пути к границе.

– Мы с Дейвом так и думали.

– Что нового слышно о братьях?

– Им предъявлено столько обвинений – от краж до контрабанды, что на этот раз им не отвертеться. Судья отклонил их прошение об освобождении под залог, так как был уверен, что они воспользуются этим случаем, чтобы удрать из страны.

– Вы проделали хорошую работу.

– Благодарю вас за помощь, мистер Питт. Мы в долгу перед вами. Если понадобится наша помощь, не задумываясь, обращайтесь к нам.

– Я запомню ваши слова, благодарю вас.

Билли Юма расседлывал лошадь после ежедневной поездки к своему маленькому стаду. Бросив взгляд в сторону пустыни, он заметил приближающееся облако пыли, из которого появилось нечто, напоминающее ему очень старый автомобиль с трейлером на прицепе.

Он удивился еще больше, когда автомобиль остановился возле его дома. Он как раз вышел из короля, когда дверца кабины открылась, и из нее выбрался Питт.

– Доброго солнца тебе, друг, – приветствовал его Юма.

– И чистого неба тебе, – ответил Питт.

Юма с энтузиазмом потряс руку Питта:

– Рад видеть тебя. Мне сказали, что ты умер в вечной темноте.

– Был очень близок к этому, но, как видишь, остался жив, – сказал Питт. – Хочу поблагодарить тебя за то, что ты не побоялся войти внутрь горы и спас моих друзей.

– Отродьям дьявола не место на земле, – философски заметил Юма. – Слава богу, что я пришел вовремя.

Питт передал ему сверток:

– Я привез кое-что для тебя и твоего народа.

Юма осторожно, словно он держал на руках ребенка, откинул одеяло. Несколько секунд он молча смотрел в лица четырех идолов. На его глаза навернулись слезы.

– Ты вернул душу моего народа, наши мечты, нашу веру. Теперь наши юноши и девушки могут пройти обряд совершеннолетия.

– Мне рассказывали, что человек, который украл их, слышал странные звуки, напоминающие детский плач.

– Они плакали, потому что хотели вернуться домой.

– А я думал, что индейцы никогда не плачут.

Юма счастливо улыбнулся, словно прикосновение к реликвиям, которые он держал в руках, омолодило его:

– Не верь этому. Мы такие же люди, как и все. Просто мы не любим, когда другие видят нашу слабость.

Питт представил Лорен жене Билли, и, конечно, Полли настояла на том, чтобы они остались обедать, и не пожелала слушать никаких отговорок. Ради гостей она превзошла себя, и обед удался на славу. Пришли родственники и друзья Юма, чтобы взглянуть на священных идолов, весть о возвращении которых мгновенно облетела деревню. Мужчины благодарили и пожимали руку Питта, а женщины дарили Лорен свои поделки.

“Как они все-таки похожи, хотя с виду такие разные”, – подумала Лорен, глядя на стоящих рядом Дирка и Билли.

– Для меня большая честь иметь тебя среди своих друзей, Билли, – сказал Питт, улыбаясь.

– Тебе всегда будут рады здесь.

– Когда вода придет на земли, я позабочусь о том, чтобы ваша деревня получила ее одной из первых, – пообещал Питт.

Юма снял амулет, висевший на кожаном шнурке у него на шее, и передал его Питту.

– Это тебе, чтобы ты помнил, что у тебя есть друг.

Питт осмотрел амулет. Это была точная копия демона мертвых с вершины Серро-эль-Капироте, выполненная из меди и инкрустированная бирюзой.

– Это слишком ценная вещь, я не могу принять ее, – сказал он.

Юма покачал головой:

– Я поклялся носить ее, пока наши священные идолы не вернутся домой. Теперь она твоя, чтобы принести тебе счастье.

– Спасибо тебе.

Прежде чем они покинули каньон Ометепек, Питт сводил Лорен к могиле Патти Лу Каттинг. Лорен наклонилась и прочла надпись на могильной плите.

– Какие красивые слова, – сказала она тихо. – Тебе что-нибудь известно о ней?

– Никто ничего не знает. Индейцы рассказывают, что она была похоронена чужими людьми ночью.

– Она умерла совсем юной. Ей было всего десять лет.

Питт кивнул:

– Она лежит здесь совсем одна, такая маленькая, в этом пустынном месте.

– Когда вернемся в Вашингтон, надо будет узнать, не сохранились ли какие записи об этой истории.

Лорен сплела венок из растущих на холме цветов и положила на могилу. Они постояли еще немного, глядя на пустыню, причудливо расцвеченную лучами заходящего солнца. В чистом ноябрьском воздухе цвета казались особенно яркими и сочными.

Все население деревни выстроилось вдоль дороги попрощаться с ними, когда Лорен направила автомобиль в сторону главной магистрали.

Отъехав от деревни на несколько километров, она искоса взглянула на своего друга.

– Возможно, это покажется тебе странным, но мне кажется – эта деревушка идеальное место для медового месяца.

– Ты хочешь напомнить мне, что я просил тебя выйти за меня замуж? – спросил Питт.

– Я знаю, это был твой самый безумный поступок.

– Итак, ты отказываешь мне.

– Не старайся выглядеть таким подавленным. Выше голову, Дирк. Я знаю, ты слишком ответственный человек, чтобы отказаться от своих слов.

– Я говорил серьезно.

Она на мгновение оторвала глаза от дороги и тепло улыбнулась ему.

– Я знаю, но давай трезво взглянем на вещи. Наша проблема в том, что мы старые друзья, но мы умеем обходиться друг без друга. Если бы у нас с тобой был маленький домик за оградой, на нашей мебели постоянно скапливалась бы пыль, потому что нас никогда не было бы дома. Вода и нефть не смешиваются. Твой дом – море, мой – Конгресс. У нас никогда не может быть таких тесных отношений. Разве ты не согласен со мной?

– Понимаю, что у тебя есть серьезные основания говорить это.

– Я предлагаю оставить все так, как есть. Ты не возражаешь?

Питт помолчал немного.

“Он просто замечательно скрывает, что почувствовал облегчение”, – подумала Лорен.

Питт долго смотрел на дорогу перед машиной. Наконец он сказал:

– Знаете что, конгрессмен Смит?

– Нет, что же?

– Для профессионального политика вы невероятно честная и сексуальная женщина.

– А для морского инженера, – откликнулась она, – вы необычайно обаятельный человек, которого к тому же так просто любить.

Питт скромно улыбнулся. Его зеленые глаза озорно блеснули.

– Сколько километров осталось до Вашингтона?

– Около пяти тысяч, но почему ты спрашиваешь?

Он снял с шеи повязку, бросил ее на заднее сиденье и обнял подругу за плечи.

– Подумать только, в какую даль тебе потребовалось заехать, чтобы понять такую простую вещь.

P. S.

Стены в приемной кабинета Сэндекера в штаб-квартире НУМА в Вашингтоне увешаны многочисленными фотографиями, на которых адмирал запечатлен рядом со многими знаменитостями. В их числе пять президентов, множество глав государств, военных, фотографии конгрессменов, известных ученых и целое созвездие звезд Голливуда.

Все в простых черных рамках, за исключением одной в золотой рамке.

На этой фотографии Сэндекер стоит в окружении странной группы молодых людей, выглядящих так, словно они недавно побывали в крупной автокатастрофе. Один из них, невысокий, с шапкой кудрявых волос, сидит в инвалидной коляске, вытянув перед собой закованные в гипс ноги. Рядом с ним маленький человек в роговых очках, в больничной рубашке, весь перевязанный бинтами. Здесь же привлекательная женщина в шортах и короткой майке, руки, ноги и живот ее во многих местах залеплены пластырем. Рядом с ней высокий мужчина с забинтованной головой и рукой на перевязи, он весело смеется.