Сэхсвет (СИ) - Бекет Алишер. Страница 75

– Может, всё-таки включить автоматику? – спросил Жевалье, вцепившись в подлокотники.

– Не отвлекай, – обрубил Максим.

«Парковка» вышла почти идеальной – корабль лишь немного тряхнуло, когда капитан посадил его. И можно было поспорить, лучше бы с этим справилась автоматика или нет. Отбросив прядь взмокших волос со лба, Максим сказал в передатчик:

– «Эльдар-1» успешно совершил посадку. Встречайте.

Внешняя шлюзовая дверь закрылась. В помещении заработали компрессоры, нагнетая воздух и выравнивая шлюзовое давление со станционным. Через некоторое время раздался голос оператора:

– «Эльдар-1», воздух и давление стабилизированы. Можете выходить. Добро пожаловать домой.

– Э нет, – сказал Жевалье, разжимая побелевшие ладони. – Пока ещё не домой.

– Не будь занудой. – Алан накинул сумку с личными вещами на правое плечо и обратился к Максиму: – Товарищ капитан?

Максим встал с кресла:

– Приехали, бродяги.

Они спустились на корабельном лифте до самого низа «корабля-блина», прямиком к трапу, подъехавшему несколько минут назад. Ступая на трап, Максим подумал о том, что хоть это путешествие и закончено, но оно войдёт в историю и может стать лишь первым из множества других полётов в Аш Персея. Всё зависит от того, какое решение примет Совет Вечности.

Алан вдыхал насыщенный озоном воздух и широко улыбался. Видно было, что он рад вернуться. Жевалье тоже улыбался, но его улыбка была другого рода – улыбка не радости, а торжества. Он попал обратно в свою стихию, в мир власти и законов, в котором он сам считался силой и прекрасно это осознавал.

К трапу, шумя антигравами, подкатил кар. Водитель приветливо взмахнул рукой, приглашая экипаж садиться. Интересно, зачем вообще отправили гравикар с пилотом? Возможно, свою роль сыграло любопытство и администрация станции хотела разузнать что-то раньше остальных? Хорошо хоть не устроили торжественную встречу.

Максим поднялся на ступеньку и сел рядом с водителем. Алан и Жевалье заняли места сзади.

– Добро пожаловать, господа, – поприветствовал водитель.

– Давай без «господ», дружище, – улыбнулся Максим. – Обойдёмся именами.

Жевалье недовольно фыркнул. Водитель повернул голову, сглотнул и тут же отвернулся.

– Э-э… как скажете, Максим. Я Рико.

– Вот и славно, Рико. Ну, поехали.

Кар плавно тронулся с места. Алан о чём-то тихо переговаривался с Жевалье, а водитель то и дело поглядывал на Максима.

– В чём дело, Рико?

Водитель, замявшись, спросил:

– Максим, вы… нашли хоть что-то?

Максим задумался. Что он был вправе рассказать, а что нет? Ведь что бы он ни сказал, вся станция будет гудеть об этом уже через пару часов. Поэтому решил ответить нейтрально:

– Подробности я сообщать не буду, скоро состоится собрание Совета – думаю, через пару недель, – и ты сам всё услышишь по трансляции. Но кое-что мы действительно нашли.

Рико кивнул и больше не смотрел на Максима.

Гравикар подъехал к внутренней двери шлюза. Пора было выходить. Максим попрощался с водителем, и экипаж «Эльдара-1» направился к открытой шлюзовой двери.

* * *

– Зачем ты ему сказал?

Жевалье смог задать вопрос только возле портал-камеры. Всю дорогу до неё члены экипажа «Эльдара-1» отвечали на поздравления персонала станции, пожимая руки и отбиваясь от предложений типа «посидеть за кружечкой» после долгой экспедиции.

– Я ничего толком не сообщил. – Максим надел на запястье браслет и ввёл координаты своей земной квартиры. Эти дорогущие устройства использовались только для перемещений со станций на Землю и обратно, и всего их было создано около тысячи штук. Такие же браслеты уже красовались на руках Луиза и Алана.

– В этом и проблема. – Жевалье вздохнул, словно недовольный тем, что приходится объяснять очевидные вещи. – Уже через час эта станция будет напоминать потревоженный улей. И этот улей будет полниться слухами и домыслами, далёкими от реальности. Нам не нужны волнения на пороге столь важного события. Лучше бы ты вообще молчал.

– Луиз, не раздувай из мухи слона, – вмешался Алан. – Всё будет нормально. Тем более, скоро вся информация станет общедоступной.

– Лучше бы тебе оказаться правым, – сказал Жевалье, первым заходя в портал-камеру. – Кстати. Я связался с Советом и отправил им доклад по экспедиции. Заседание состоится через неделю, восемнадцатого числа, в шесть по центральному европейскому. Просьба не опаздывать. До скорого.

– Не забудь про обещания, – напомнил Алан.

Француз только кивнул. Дверь камеры закрылась. Воздух внутри зарябил, как в жаркий летний день над асфальтом, и Жевалье с негромким хлопком исчез. Алан почесал затылок.

– Связался он… и когда это успел? Вроде с нами всё время был. И доклад уже отправил…

– Советник, что с него взять, – хмыкнул Максим, ступая за порог телепорта. – Вдали от звёзд они как рыбы в воде. Ну что… поздравляю с успешным окончанием миссии.

– Взаимно, капитан! – Алан отдал честь и улыбнулся. Максим повторил его действия. Воздух вокруг загудел, зарябил, капитан сделал глубокий вдох, и… шумно выдохнул уже на Земле.

Всё.

Подойдя к широкому обзорному окну, Максим открыл его и некоторое время рассматривал стеклянно-стальных гигантов, отражающих лучи заходящего солнца.

Всё-таки в чём-то он был согласен с Жевалье. Только теперь, вдыхая свежий вечерний воздух и слушая шум бурлящего жизнью Сингапура, Максим по-настоящему почувствовал себя дома.

* * *

Через шесть дней, в вечер перед Советом, Максим решил немного прогуляться по Сингапуру, прежде чем ложиться спать. Необходимо было привести мысли в порядок и окончательно обдумать доклад. Да и соскучился он по Земле, в частности, по родному городу, и хотел провести тут хотя бы немного времени, прежде чем отправиться в очередную экспедицию. А в том, что она будет, и скоро, Максим был уверен.

Он прогуливался по Орчард-роуд, старейшей центральной улице Сингапура. На ней располагались магазины и бутики, торгующие буквально всем – от трендовой одежды до высокотехнологичных гаджетов, необходимых, как гласили вывески, «в каждом аспекте жизни». Но Максима это мало интересовало. Его посещали мысли о высоком – о прошлом, настоящем и будущем человечества.

…Когда люди открыли механизм бессмертия – в начале двадцать второго века, чуть более пятисот лет назад, – казалось, что вот оно, истинное воплощение давней мечты человечества. Люди перестали умирать естественной смертью, перестали стареть и болеть. Секрет бессмертия, в силу неожиданной простоты, стал общедоступен, и каждый не преминул пройти «иммортализацию». Произошёл прорыв – наука, искусство и все те области, в которых для достижения успеха зачастую не хватало человеческой жизни, расцвели на глазах. Человек, принимая решение посвятить себя чему-то конкретному, мог больше не бояться не успеть. Впереди – вечность, и эта вечность расширяла рамки дозволенного природой человеку. Таково было прошлое, великое и прекрасное, над которым уже в тот момент нависала ужасная тень настоящего…

Максим, поздоровавшись с консьержем, вошёл в холл Джонт-Тауэра. Пройдя по просторному залу до лифтов, он зашёл в ближайший и нажал кнопку двухсотого этажа, на котором находилась обзорная площадка для туристов. Можно было бы подняться и выше, но смысла в этом было мало – обзорная площадка и так находилась выше всех остальных зданий Сингапура, а на самой вершине Джонт-Тауэра постоянно бушевали сильные ветра.

На экране монитора в лифте крутили короткий видеоролик: измученный человек всеми возможными способами пытался покончить с собой, но его останавливала Служба Сбора Айона, а диктор за кадром вещал: «Ты устал от жизни и хочешь уйти? Трижды подумай о своём решении, ведь дороги назад не будет. Но если решил, будь сознательным гражданином, сообщи ССА! Не дай айону пропасть даром!». И дальше – список адресов офисов ССА. Максим пробежал список глазами – один из них находился на сорок втором этаже Джонт-Тауэра.