Во всем виновата текила (ЛП) - Коул Фиона. Страница 49

И когда я пытался дать этому название, получалось только одно ― любовь.

Если такой была любовь, я бы с радостью принял это. Потому что она была в моих объятиях, это все, что мне было нужно, и я не хотел, чтобы это прекращалось.

И если бы мне пришлось уйти, как она сказала, я бы вернулся, потому что без Новы жизнь невозможна. В этом я был уверен.

ДВАДЦАТЬ ОДИН

ПАРКЕР

― Спасибо, Колумбус! ― крикнул я в микрофон. ― Вы великолепны, и нам не терпится вернуться.

Толпа ревела, и я закрыл глаза под сверкающими прожекторами, наслаждаясь звуком, от которого никогда не устану. Ремень гитары перетянул шею, когда я согнулся пополам для поклона. Выпрямившись, откинул назад мокрые от пота волосы и подошел к краю сцены, бросив медиатор в толпу, это было традицией после каждого концерта. Орен вылез из-за барабанной установки и бросил свои сломанные барабанные палочки, которые не знали пощады на протяжении всего концерта.

Судя по состоянию его палочек сегодня, он выложился больше, чем обычно.

На этот раз энергия была другой. Более интенсивной, думаю, это было связано с изменением энергетики в автобусе после того, как нам удалось прояснить ситуацию с Новой. Прошла примерно неделя, а мы уже добавили в плейлист еще четыре песни и привели в порядок остальные, которые едва успели наскрести.

Думаю, это было связано с женщиной, которая стояла за кулисами, прыгая и крича в такт каждой нашей песне. Каждый раз, когда я смотрел в ее сторону, меня пронзал электрический разряд, и я сильнее ударял по струнам. Она пришла на два из трех концертов на этой неделе, и это было подобно пазлу, вставшему на свое место.

Как мы и говорили раньше. Нова была связующим звеном, благодаря которому мы остаемся на плаву.

Когда ее не было рядом с нами, мы игнорировали изменения и сосредоточились на своей мечте, привыкнув к внутреннему дискомфорту. Как к камушку в ботинке, который не было времени вытащить, поэтому его просто игнорируют и, в конце концов, привыкают. До тех пор, пока вам не напоминают о том, каково это... постоянно ощущать ноющее давление, и тогда начинаешь понимать, какой дискомфорт ты испытывал.

Сейчас я хотя бы мог прорваться сквозь тонкую завесу, разделяющую нас. Я был очень близок, заползал в ее койку каждую ночь, не утруждая себя ожиданием, и не пытался скрывать это. Мы смотрели телевизор и делились впечатлениями. Она рассказывала о своих любимых походах, а я ― о наших любимых шоу. Как-то ночью, лежа на боку, едва помещаясь на этой долбаной штуке, мы придумывали слова песни и записывали свои мысли в блокнот, лежащий между нами, словно напряжение, постоянно витающее между нами, просачивалось на бумагу.

Завершающий поклон от всех нас, и мы, наконец, покидаем сцену, получив пять и приветственные похлопывания от команды. Нова стояла в сторонке с раскрасневшимися щеками, ее губы крепко зажаты между зубами. Меня притягивало к ней словно магнит, и когда она увидела намерение в моей улыбке, то подняла руки в попытке удержать меня.

― Не смей, Паркер.

― Да ладно. Не все так плохо, ― сказал я, отлепляя влажную футболку от груди.

― Нет.

― А сейчас? ― спросил я, стягивая футболку через голову.

Она перестала пятиться и сдалась. Обожаю заставать ее врасплох, когда нахожусь без рубашки. Мы все пребывали в автобусе в разном состоянии обнажения, но только при виде меня она замирала, ее внимание было сосредоточенно исключительно на мне, словно я божество.

― Так лучше, Нова? ― тихо спросил я, находясь в паре сантиметров от нее.

Она сглотнула и отрывисто кивнула.

― Да. Для... для начала неплохо.

― Как можно улучшить ситуацию? Что нужно сделать, чтобы заключить тебя в объятия?

Вопрос переключил ее внимание с созерцания каждого изгиба моей груди, на глаза. Я имел в виду не только после выступления. Я хотел узнать, что нужно сделать, чтобы иметь возможность обнимать ее постоянно, а не только по ночам.

Вспышка фотоаппарата привлекла ее внимание, и когда она посмотрела через мое плечо, в ее глазах не было прежнего жара, и она отступила назад.

― Встретимся после того, как ты приведешь себя в порядок и изобразишь рок-звезду, ― сказала она, переведя взгляд на журналиста, которого Аспен наняла для освещения нашего шоу.

Она отступила в толпу рабочих, стараясь слиться с людьми, но ей это не удалось. Для меня Нова была уникальна, и уверен, что найду ее где угодно, даже с закрытыми глазами. И глядя на нее, я не понимал, как кто-то мог не заметить копну рыжих волос, спускающихся по спине со странным узлом на макушке. На ней была одна из футболок нашей группы, завязанная снизу узлом поверх свободных рваных джинсов, закатанных под ботильоны из змеиной кожи. Я фыркнул, обожая ее одержимость чертовски странной обувью. И в довершении образа, она надела прозрачный кардиган, ниспадающий до пола. Темно-бирюзовый цвет делал ее похожей на русалку в море темной одежды, которую носили окружающие.

Очередная вспышка, направленная на меня, стоящего с футболкой в кулаке, вывела из оцепенения.

― Если бы вы сняли футболку во время выступления, то свели бы фанатов с ума, ― прокомментировал репортер.

― Нет, ― вклинился Эш, закинув руку мне на плечи. ― Если бы он снял свою, то мне пришлось бы снять свою, и фанаты забыли бы, кто он такой. Он бы просто перестал существовать.

Остальные ребята присоединились к нам, мы общались, фотографировались и отвечали на вопросы. Это было забавное интервью о нашей музыке и туре. Временами на нашем пути встречались люди, которые флиртовали или выспрашивали о нашей личной жизни, не интересуясь создаваемой нами музыкой. Я понимал это и подстраивался под ситуацию, но было приятно общаться с кем-то, кто был так же увлечен музыкой, как и мы.

― Вот ты где, ― закричал Орен, когда мы вошли в отведенную нам комнату.

Нова сидела на диване, уткнувшись в телефон.

― Да, я решила подождать здесь, вдали от суматохи.

Ага, и чтобы избежать внимания. Каждый раз, когда мы выходили на улицу, она отступала в тень, сохраняя дистанцию на случай, если появятся папарацци. Или вообще не выходила с нами. Особенно после того, как ее Instagram стал еще популярнее, чем раньше. Она периодически выкладывала фотографии, на которых работала над текстами песен на фоне сцены, намекая на нечто большее, чем обычные походы, но никогда не публиковала лиц.

Отчасти я понимал, что каждый раз, когда меня фотографировали с женщиной, у людей сносило крышу от мыслей о тайных свиданиях и любовных интрижках. Но она была автором песен, и это было бы легко объяснить. Кроме того, Нову было трудно вычислить. У нее был минимальный цифровой след (прим. пер.: Цифровой след (или цифровой отпечаток; англ. digital footprint) — уникальный набор действий в Интернете или на цифровых устройствах. Во Всемирной паутине «интернет-след», также известный как «кибер-тень», «электронный след» или «цифровая тень», — это информация, оставленная в результате просмотра веб-страниц и сохраненная в виде куки).

― Ребята, чем собираетесь заняться сегодня вечером? ― спросила она, прерывая мои размышления.

― Тем, что у нас получается лучше всего, ― сказал Орен, подмигнув. ― Отрываться по полной.

― Повеселитесь, ― рассмеялась она.

― Ты не пойдешь с нами? ― спросил Броган.

― Не-а. Думаю, вернусь в автобус. Буду наслаждаться тишиной и покоем.

― Пссс, завтра вечером мы заселяемся в отель Цинциннати. У тебя будет много тишины и покоя, ― заявил Орен.

― Думаю, я вернусь с ней, ― вклинился я, спасая ее от уговоров Орена.

― Ну, конечно.

Орен закатил глаза и сделал толчкообразные движения, намекая на то, чем, по его мнению, мы будем заниматься.

― Это вряд ли, ― невозмутимо ответила Нова.

― К тому же, ― сказал Эш, ― я тоже пойду в автобус.

― Ты? ― спросил Орен.

― Да. Мне нужна долбаная ночь безделия. У меня кризис шести недель.