Сила безмолвия - Кастанеда Карлос. Страница 54

Дон Хуан сказал, что из-за чудовищности своего переживания он совершенно забыл о человеке-чудовище. Он незаметно дошел почти до дверей нагваля Хулиана, а затем изменил свое настроение и оказался вместо этого у нагваля Элиаса, который искал уединения. Нагваль Элиас объяснил ему глубокую последовательность действий нагваля Хулиана.

Нагваль Хулиан с трудом сдерживал свое возбуждение, выслушивая историю дон Хуана. Он с жаром объяснил дон Хуану, что его бенефактор был изумительным «сталкером», это была его ярчайшая черта после практичности. Его бесконечный поиск касался прагматических взглядов и решений. Его поведение в тот день на реке было шедевром «выслеживания». Он манипулировал и влиял на каждого. Даже река, казалось, была в его власти.

Нагваль Элиас утверждал, что пока дон Хуан, влекомый течением, сражался за свою жизнь, река помогла ему понять то, чем был дух. И благодаря этому пониманию дон Хуан получил возможность войти непосредственно в безмолвное знание.

Дон Хуан сказал, что, благодаря тому, что он был зеленым юнцом, он слушал нагваля Элиаса, не вникая в слова, но движимый искренним восхищением интенсивностью нагваля.

Сначала нагваль Элиас объяснил дон Хуану, что звучание и смысл слов крайне важен для «сталкеров». Слова используются ими, как ключи, чтобы открывать все, что было закрыто. Следовательно, сталкеры определяют свою цель прежде, чем пытаются достичь ее. Но сначала они не могут обнаружить свою истинную цель, поэтому они тщательно описывают вещи, скрывая этим свой основной удар.

Нагваль Элиас назвал это действие пробуждением «намерения». Он объяснил дон Хуану, что нагваль Хулиан пробудил «намерение», настойчиво заявив жителями дома, что он хочет предъявить дон Хуану одним махом и то, чем является дух, и то, как его определять. Это полнейшая ерунда, поскольку нагваль Хулиан знал, что духа определить невозможно. То, что он действительно задумал сделать, было, конечно же, перемещением дон Хуана в позицию безмолвного знания.

Сделав заявление, которое скрывало его истинную цель, нагваль Хулиан собрал максимально возможное число людей, превратив их в своих сознательных и бессознательных соучастников. Каждый из них знал о его объявленной цели, но никто не знал, что действительно было у него на уме.

Нагваль Элиас верил, что его объяснение вытряхнет дон Хуана из его невыносимого состояния тотального бунтарства и равнодушия, которое было совершенно ошибочным. Поэтому нагваль терпеливо продолжал объяснять ему, что пока он боролся с течением реки, ему удалось достичь третьей точки.

Старый нагваль объяснил, что позиция безмолвного знания была названа третьей точкой, потому что, прежде чем достичь ее, надо было пройти вторую точку — место отсутствия жалости.

Он сказал, что точка сборки дон Хуана приобрела достаточную подвижность для того, чтобы он стал двойным. Это позволило ему быть и в месте рассудка, и в месте безмолвного знания, либо по очереди, либо одновременно.

Нагваль рассказал дон Хуану, что его достижение великолепно. Он даже обнял дон Хуана, словно тот был ребенок. Он не мог остановиться, и все говорил о том, как дон Хуан, несмотря на то, что он не знал совершенно ничего — или, может быть, благодаря тому, что он не знал ничего — перевел свою полную энергию с одного места на другое. Этим нагваль хотел сказать, что точка сборки дон Хуана получила более благоприятную, естественную подвижность.

Он сказал дон Хуану, что каждый человек способен на такую подвижность. Но для большинства из нас это только потенциальная возможность, мы никогда не используем ее, кроме редких случаев, которые были вызваны или магами, как, например, переживание, которое имел дон Хуан, или драматическими естественными обстоятельствами, такими, как борьба не на жизнь, а на смерть.

Дон Хуан слушал, загипнотизированный звучанием голоса старого нагваля. Когда он был внимательным, он понимал все, что ему говорили, но это было чем-то таким, на что он был неспособен, имея дело с нагвалем Хулианом. Старый нагваль продолжал объяснять, что человечество сосредоточено на первой точке, рассудке, но не у каждого человека точка сборки находится прямо в позиции рассудка. Те, кто был именно в этой точке, являлись истинными лидерами человечества. Большей частью они остались неизвестными людьми, чей гений заключался в использовании их разума.

Нагваль сказал, что были и другие времена, когда человечество концентрировалось на третьей точке, которая тогда считалась, конечно же, первой. Но потом люди перешли в место рассудка.

Когда безмолвное знание было первой точкой, торжествовало то же условие. Не у каждого человека точка сборки находилась прямо в этой позиции. Это означает то, что истинными лидерами человечества всегда были несколько человек, чьим точкам сборки посчастливилось быть либо непосредственно в точке рассудка, либо прямо в месте безмолвного знания. Остальное человечество, говорил старый нагваль, просто публика. В наши дни они любители рассудка. В прошлом же были любителями безмолвного знания. Это те, кто восхищается и воспевает оды героям обеих позиций.

Нагваль утверждал, что человечество провело большую часть своей истории в позиции безмолвного знания, этим и объясняется наша великая тоска по нему.

Дон Хуан спросил старого нагваля, что же именно делал с ним нагваль Хулиан. Его вопрос прозвучал более зрело и разумно, чем он сам предполагал. Нагваль Элиас ответил на него терминами, совершенно непонятными в то время для дон Хуана. Он сказал, что нагваль Хулиан подготовил дон Хуана, заманив его точку сборки в позицию рассудка, поэтому он и сумел стать мыслителем в отличие от простой, но эмоционально заряженной публики, которая обожает организованную работу рассудка. В то же время нагваль Хулиан натренировал дон Хуана быть настоящим абстрактным магом в отличие от патологической и невежественной публики любителей неизвестного.

Нагваль Элиас заверил дон Хуана, что только будучи образцом рассудка, человек может с легкостью передвигать свою точку сборки и быть образцом безмолвного знания. Он сказал, что только находясь непосредственно в одной из двух позиций, можно ясно увидеть другую позицию, и именно это послужило причиной прихода века рассудка. Позиция рассудка ясно видна из позиции безмолвного знания.

Старый нагваль рассказал дон Хуану о том, что односторонний мост от безмолвного знания к рассудку был назван «озабоченностью». Этому послужила та озабоченность, которую настоящие люди безмолвного знания имели об источнике того, что они знали. Другой односторонний мост, от рассудка к безмолвному знанию, был назван «чистым пониманием». Это признание людей рассудка о том, что рассудок — это только один остров в бесконечном море островов.

Нагваль добавил, что человек, работающий с двумя односторонними мостами, является магом на прямом контакте с духом — жизненной энергией, которая делает возможными обе позиции. Он указал дон Хуану, что все сделанное нагвалем Хулианом в тот день на реке было продемонстрировано не человеческой публике, а духу — силе, которая следила за ним. Он прыгал и резвился с непринужденностью, принимая во внимание каждого, а особенно силу, к которой он обращался.

Дон Хуан сказал, что нагваль Элиас заверил его в том, что дух слушает только тогда, когда говорящий говорит жестами. И жесты не означают знаки или телесные движения, это акты настоящей непринужденности, акты щедрости, юмора. В жестах для духа маги пробуждают в себе все самое лучшее и безмолвно предлагают это абстрактному.

ПРОЯВЛЕНИЯ «НАМЕРЕНИЯ»

Дон Хуан хотел, чтобы мы совершили один продолжительный поход в горы, прежде чем я уеду домой, но мы так и не осуществили это. Вместо этого он попросил меня подвезти его в город. Ему там нужно было повидаться с какими-то людьми.

По пути он говорил обо всем кроме «намерения». Это была желанная передышка.

После обеда, уладив свои дела, дон Хуан предложил мне посидеть на его любимой скамье на площади. Она оказалась свободной. Я был очень утомленным и сонным. Но потом совершенно неожиданно приободрился. Мой ум стал кристально чистым.