Серебряный путь (СИ) - Эл Лари. Страница 60

Наконец, Филарет чуть дрогнувшей рукой взялся за лист пергамента на краю стола, развернул, и, не глядя в него, провозгласил:

— Люциан Дайз, Вам присваивается звание мага черных мантий!

— Что?.. — от расслабленной позы не осталось и следа. Кресло темного эльфа от резкого движения отъехало в сторону, а сам Люциан уже стоял перед Филаретом вызывающе глядя тому в глаза.

— Успокойтесь, сейчас Вам всё будет объяснено. Ввиду произошедшего, конклав не мог поступить иначе.

— Хорошо. Я хочу знать причину!

Люциан перегнулся через стол, почти приблизив своё лицо к лицу Филарета. Красно-черный камень на цепочке, свисающей с его шеи, маятником качнулся из стороны в сторону.

Громкие возгласы ужаса оповестили всех, что трое магов, ранее сидевших рядом с Филаретом, теперь предпочитают стоять у окна.

— Кажется, я начинаю понимать причину такого решения, — разочарованно протянул Люциан, взглянув в их побледневшие лица. — Но, уверяю, вам не о чем беспокоиться. Итак, я готов выслушать объяснения главы конклава, а потом прошу разрешить мне дать свои объяснения!

— Вам будет предоставлена такая возможность, — прозвучал строгий голос главы. — Садитесь же и давайте начнём.

Люциан не сдвинулся с места, давая понять, что послушает стоя.

— Люциан Дайз! Вот как проходило Ваше Испытание. В мираже, имитирующем… гм… — Филарет запнулся. — Прошу прощения, мираж в Вашем случае не создавался. Так, значит… Вы действовали в полностью реальной обстановке и были испытаны реальной личностью, магом по имени Тенебрис Блэйн. Ваш выбор показал склонность к крайнему эгоизму и темной стороне.

— Конкретнее, — холодно произнёс Люциан.

— Что?..

— Конкретно какие мои действия и как именно показали склонность к эгоизму и темной стороне? — выпалил Люциан Филарету в лицо.

Тот не остался в долгу: в ответ полетели громкие, словно отчеканенные фразы.

— Вы отобрали у Тенебриса темный артефакт для переселения в чужое тело! И к тому же, не отправили указанного мага обратно в Бездну, а оставили при себе, поместив в артефакт! Всё это заставляет сомневаться в чистоте Ваших намерений. И, извините меня, выглядит однозначно как действия темного мага!

— Вот, значит, как вы толкуете мои действия!

Люциан был вне себя и тяжело дышал.

— В том, что я нашёл способ защититься от чудовищного заклинания, которое могло уничтожить мою личность, при этом помешал планам Тенебриса и спас мир от его вмешательства, вы увидели лишь «отобрал артефакт для переселения в другое тело» и «оставил Тенебриса при себе»! По вашему я должен был вести себя, как покорная овечка и дать ему себя убить?!

— А как иначе мы должны это толковать? Никому из нас неизвестно, как Вы собираетесь использовать артефакт дальше! Да и самого Тенебриса вместе с ним…

— Как это неизвестно? — возмутился Люциан. — Я сам могу вам сказать! Я собираюсь оставить этот артефакт при себе, при этом как-то использовать его и его содержимое ни в коем случае не планирую! Среди вас есть маги-менталисты, которые прямо сейчас могут определить, правду я говорю или нет.

Люциан посмотрел на того самого мага в сером, который сегодня выполнял роль распорядителя и делал объявления о начале и завершении перерыва.

Острые черты лица и чуть удлиненный нос придавали этому человеку сходство с вороном, а гладкие черные волосы подчеркивали впечатление. По знаку Филарета менталист быстро поднялся со своего места, словно взлетел, и хорошо поставленным голосом произнёс:

— Проводить ментальное сканирование нет необходимости. Во время Испытания каждая мысль и каждый мотив были подтверждены Вашими действиями. Конклавом принимается решение на основании действий, а не на основании намерений.

— Поясню, — вмешался Филарет. — Даже если только что Вы сказали правду, Ваши дальнейшие намерения могут измениться. Сам факт наличия у мага темного артефакта ставит под сомнение его будущие намерения. Из-за этого для конклава оказалось невозможным дать Вам звание мага белых мантий.

От удивления у Люциана вытянулось лицо.

Под испуганные перешептывания он снял цепочку с красно-черным камнем с шеи и поднял так, что камень оказался на уровне глаз. Внутри всё так же клубилось черное облако, но на идеально ровной поверхности граней играл неясный серебряный свет. Что это?..

— Уж извините, но у конклава нет оснований доверять Вам! — донёсся до него ехидный голос Филарета.

Оторвав взгляд от камня, Люциан увидел за спиной главы конклава ещё с десяток магов, не пожелавших сидеть за столом, над которым он рассматривал опасный артефакт. Теперь у стола не осталось никого, кроме стоявших друг напротив друга Люциана и Филарета.

— Не стоит извинений!.

Он повернулся и начал медленно обходить опустевший стол по кругу, поочередно опираясь рукой о спинку каждого пустого кресла. Никто не делал ему замечаний и не пытался остановить.

— По-вашему, я должен был отправить Тенебриса обратно в Бездну? Чтобы он дождался там очередного Испытания, где смог бы выбрать следующую жертву, и всё это благодаря вашему попустительству… Нет, пособничеству. И кому? Магу-ренегату!

Люциан с упреком посмотрел на Филарета.

— Уж извините, это было бы крайне неразумно! Хотя по-глупости я попытался так сделать дважды. Уверен, что вы видели. Хорошо, что нашелся другой выход! И теперь, что бы вы не говорили, я оставляю артефакт у себя. На хранение. Не могу доверять вам всем после случившегося!

Среди магов поднялся недовольный гул.

— Мы должны использовать последний способ! — закричал темный эльф, подавшись вперёд к Филарету от окна. — Надо как-то договориться с этим чудовищем…

— Чудовищем? — Люциан сделал ещё шаг вокруг стола, пытаясь сократить расстояние между собой и эльфом, но тот скрылся за спинами впереди стоящих.

И тут посреди всеобщего недовольного гула раздался громкий хохот.

— А я-то думал, вы всё мне объясните… Как проходило мое Испытание и как случилось, что я смог силой, которую дал мне мир, преодолеть заклинание Тенебриса и заключить его в камень… Оказывается, вы сами не знаете! Для вас я чудовище!

Люциан хохотал, зажмурившись и согнувшись пополам, почти до пола. Рука его вцепилась в чье-то кресло, обтянутое черной тканью, а волосы упали на лицо.

Открыв глаза, он откинул с лица белые пряди, но затем снова взял их в руку и притянул к себе.

— Что это?.. Я стал седым?

Он удивленно разглядывал свесившиеся с руки собственные волосы, затем перевел взгляд на серебряные отблески на черной бархатной ткани кресла.

— У конклава есть предложение! — быстро и громко заговорил Филарет. — Люциан Дайз, в качестве компенсации за понесённые потери Вам будет присвоено звание мага белых мантий, если поклянетесь не разглашать тайну произошедшего на Испытании и вернёте артефакт Тенебриса конклаву на хранение!

— «Вернёте»? — брови Люциана поползли вверх, затем глаза отыскали в толпе магов лицо темного эльфа. — Ах, да, «вернёте»!

Он понимающе кивнул.

— Ну вот и славно! — затараторил глава конклава. — Зная вашу любовь к белым мантиям, я надеялся, что согласитесь вернуть, но не думал, что так скоро…

— Я не буду ничего возвращать!

— Но как же, Вы же сами сказали… Для Вас же так важно быть магом белых мантий…

— Я маг белых мантий по своему выбору, который сделал на Испытании, а не по решению вашего конклава! Звание мага белых мантий для меня — награда, а не предмет торговли! За такие дела весь конклав стоит лишить ваших громких званий.

Он зло обвёл взглядом стоявших между окном и столом магов.

— Это было всего лишь предложение компенсации за понеснённые потери, — нашелся Филарет.

Его поддержал менталист:

— Иногда взрослым людям нужно просто договориться между собой. Ты ещё молод и неопытен, парень, и это кажется тебе неприемлемым. Но постепенно привыкнешь.

— Я не собираюсь ни к чему привыкать!

— Зря, а я мог бы предложить ещё кое-что в довесок, — Филарет потянулся к листу пергамента.