Во все Имперские Том 8. Рюрик (СИ) - Беренцев Альберт. Страница 3

Девушка тем временем сползла со стола мне на колени, потом обхватила меня бедрами. Я ответил на её объятия…

* * *

Царское село, Российская Империя

Около 10 утра

Городская больница имени Софии Багатур-Булановой для неимущих разночинцев

— Ну и как его мыть? — поморщился санитар, разглядывая заросшего густой бородой мужика.

Мужик был совершенно голым и стоял сейчас в душевой, но мыться не спешил.

— А как обычно моют больных? — ответил другой санитар, постарше, — Водичкой его полей.

Седой санитар указал на шланг, из которого поливали недееспособных больных, таких частенько привозили в эту больницу.

— Ага, полей… — процедил молодой санитар, — Так он же это… Маг. Вон, как от него свет идёт. Я его водичкой, а он меня файрболлом…

От странного мужика действительно исходила ровная светло-серая аура, все его тело будто светилось.

— Ничего не знаю, — отрезал седой, — Его Благородие сказал этого пациента помыть. Потом накормить. Потом одеть. А дальше — уже не наша забота. С ним будут лучшие психиатры и целители работать. Я слышал, сам Исцеляевский, министр здравоохранения, приедет.

— Да кто он вообще такой? — еще больше переполошился младший санитар, — Это за что ему такие заботы?

— Без понятия, — ответил седой, — Знаю только, что его вчера привезли из Кащенки. А больше ничего. Но приказ есть приказ. Так что бери шланг…

— Нет, сам бери шланг! — в ужасе вскричал младший, — А я на такое не подписывался! Где это видано, чтобы простые честные люди вроде нас поливали из шланга АРИСТО? Да и вообще — с каких пор в нашу больницу стали привозить магократов?

— Приказ есть приказ, — глубокомысленно изрёк старший, но к шлангу так и не прикоснулся.

Бородатый пациент тем временем что-то пробормотал.

— Чё это он? — перепугался младший санитар.

— Не знаю, — произнес седой, — Эй, мужик! То есть, господин, простите… Вы чего? Что вы сказали?

Бородатый повторил свою фразу — одно только слово. Говорил он неразборчиво, санитары только поняли, что в этом слове слишком много букв «о».

— Да он просто бредит… — начал было младший санитар, но в этот момент бородатый проговорил совершенно ясно:

— Крокодил. Крокодил. Он уже растет! Он зачат! Солнце будет съедено. И лишь Знающий Освободитель остановит его…

Глава 170 — Операция ШЕРПУНЬ

Мы с принцессой теперь лежали на полу, также как полчаса назад в постели. Но была и разница с нашим прошлым положением — принцесса теперь сидела на мне, мы были одеты, а еще мы сейчас прекратили наши ласки, и Лада склонилась к самому моему лицу, чтобы я мог прошептать девушке на ухо пару фраз.

Фразы касались дальнейшей судьбы Павла Павловича. По мере того, как я шептал, из черных глаз принцессы исчезали нежность и страсть, сменяясь тревогой.

— Ну не знаю… — ответила наконец девушка, тоже шепотом.

Наши губы были в миллиметре друг от друга, роскошные черные волосы принцессы падали мне на лицо, укрывая меня, как ночь укрывает землю.

— Тут и знать нечего, моя госпожа, — тихонько произнес я, — Я так уже делал. Я точно также скрыл от Кабаневича моего холопа Дрочилу. Вместе с волшебным мечом. Между прочим, герцог Кабаневич очень хочет этот меч. Практически также, как я тебя хочу сейчас, ну может чуть послабее. И искать герцог Кабаневич умеет, он роет, как настоящий кабан. Вот только он так и не нашёл, ни меча, ни Дрочилу. Так что дело верное, принцесса. Доверься мне…

— А ты принесешь мне голову Маши Головиной? — принцесса плотнее сжала меня бедрами.

— Вот давай, пожалуйста, без издевательства над трупами. Я таким не занимаюсь…

Принцесса в ответ впилась мне в губы.

Раздался характерный хлопок, с каким обычно телепортируются Кабаневичи, а потом я услышал голосок Таи:

— Прекрасно. Вы совсем стыд потеряли?

Я нежно спихнул с себя принцессу и поднялся на ноги:

— А тебя не учили стучаться, прежде чем войти, Тая, не? Кроме того — какой к лешему стыд? Это моя жена вообще-то.

Тая то ли хмыкнула, то ли хохотнула, то ли вообще хрюкнула в ответ.

— У тебя так много жен, Нагибин, что я уже в них запуталась. И я не понимаю, почему при каждой нашей встрече у тебя брачная ночь. Я тебе трикоины принесла. И новую древохранительницу.

— Спасибо, герцогиня.

Тая протянула мне бумажный конверт, туго набитый трикоинами, и еще почти черный деревянный тубус, украшенный рунами и явно вырезанный из какой-то дорогой породы.

Я заглянул в конверт.

— Тут на трое суток, — доложила Тая.

Я кивнул. Жрать трикоины мне было еще рано, я их ел около одиннадцати.

— Ну вот что, барышни, — сообщил я, — Встреча с людьми самозванца назначена на двенадцать, в Царском селе. Так что хватит баклуши бить. Лада, готовься к вступлению в должность канцлера. Приведи себя в порядок, любовь моя. Ты должна быть не менее блистательной, чем прошлый канцлер Жаросветова. А я пока соберу тебе пленных, которых мы вернём Павлу Стальному. С ними ты поедешь в Царское, заберешь там Глубину, Шаманова и Словенова. Как только узурпатор их отдаст — немедленно телепортировать их ко мне. Где бы я в этот момент не находился. Ты меня слышала, девица-синяя косица?

— Слышала, не глухая, — дернула плечиками Тая, — Но я не буду выполнять приказы, если ты будешь называть меня девицей-синей косицей или сношать на моих глазах своих жен, извращенец долбаный.

— Ну, Тая, я же уже однажды предлагал тебе присоединиться… — хохотнул я.

— Я помню. Ты больное животное, Нагибин, вот что.

— А где ты будешь находиться? — спросила меня принцесса, надменно глянув при этом на Таю, как на холопку.

— Вероятно далеко… — уклончиво ответил я, — А, ну и да, любовь моя. Скелет Петра Великого не забудь. Его тоже нужно отдать узурпатору.

Я кивнул в сторону скелета на лавке.

— Чудесно, Нагибин, — закатила глазки Тая, — Я рисковала жизнью, чтобы спасти этот скелет из Петропавловки, а ты его просто так отдашь нашему врагу!

— Не просто так, — осадил я девушку, — Клянусь, я выбил себе в обмен на этот скелет отличные условия. И вообще — на кой хрен он нам нужен? Ты его хочешь поставить себе в спальню, Тая? Сделать кубок из его черепа? Окстись, синяя косица. Это же сам Пётр Великий! Имей хоть какое-то уважение к мертвым Государям.

Тая хотела на это сказать нечто явно оскорбительное для меня, но принцесса её опередила:

— А Малой? Его же мы тоже должны передать узурпатору?

— Я помню, любовь моя. Сейчас будем решать вопрос.

Я покопался в своём смартфоне, потом уселся на лавку и набрал старшего сына Внутрянова, который все еще гостил в Империи Инков вместе с Малым.

Принцесса подошла ко мне, положила мне руки на плечи и стала нежно массировать их, периодически бросая злобные взгляды на Таю. Судя по всему, в своей ревности Старшая Лада могла дать фору даже Младшей. В этом смысле превзойти мою новую жену могла разве что Маша Головина.

Тая выругалась на каком-то древнескандинавском языке, видимо, эти ругательства она почерпнула из старинных книг, которыми увлекался её дед-герцог, потом девушка стремительно телепортировалась. Ну и слава Богу.

Внутрянов ответил не сразу, лишь через полминуты он прохрипел в трубку, явно со сна:

— Какого черта, барон? В Куско сейчас час ночи…

— Прошу прощения, князь. Однако дело не терпит отлагательств. Вы в курсе, что Павел Стальной пошёл на сделку с Инкой?

— Естественно в курсе. И что?

— А то. Что в состав концессионеров включен ваш младший братец — как верный консервативный масон, оставшийся в России. А вот вы, как беглец, можете и пролететь.

— В смысле? То есть? Мой брат меня заверил…

— У вашего брата на горле сжалась ручка Алёны Оборотнич. Он бы вас и в том, что небо зелёное, заверил. Понимаете? Вас собираются кидануть. Сделка идёт через консервативных масонов, а их контролирует Алёна Оборотнич. А для неё вы никто и звать вас никак. И Старшим Внутряновых она считает вашего брата, а не вас. Он же ей присягнул, а не вы.