Герои и Злодеи. Ники 2 (СИ) - Смышляева Ольга. Страница 10

<Что с ним? >

— Он улетел. Вообще-вообще улетел.

<Когда?>

— Чуть больше получаса назад. Мы немного повздорили, и он вспылил.

<Отлично, мать его. Сейчас будем.>

Лендер не стал устраивать допрос, всё равно мне придётся повторять для Юлиуса. Некоторое время я слышала гул его торопливых шагов по пустому коридору, а затем связь оборвалась.

Наверное впервые в жизни я порадовалась, что Ленд быстро ездит. Ожидание способно выжечь нервы. Как раз успела надеть юбку и блузку с длинным рукавом, когда во двор с шумом влетела чёрная машина. Хлопнули дверцы. Через секунду в холл ворвался встревоженный неизвестностью Юлиус. Он бросил своих студентов прямо в разгар защиты дипломов, даже не разобравшись, что именно произошло. Кто бы сомневался, ведь речь идёт об исчезновении самого важного эксперимента всей его жизни!

— Где Объект? — Доктор схватил меня за плечи, едва увидев.

Синяки, оставленные Парисом, уже проступили, я прикусила язык, чтобы не пискнуть от боли. От одного взгляда в потемневшие голубые глаза босса по спине прошёлся холодок. Как бы сейчас пригодилась машина времени! Электрик гений, так почему же он не изобрёл её вместо той кучи бесполезных вещей, что пылятся на чердаке?

— Док, сперва отпусти её.

Лендер бесшумной громадой встал у дверей.

Опомнившись, Юлиус убрал руки. Я благоразумно отступила на пару шагов. Только бы он не решил меня уволить!

— Говори, Ники, обстоятельно, по порядку и без вводных слов-допущений. Сегодня я уже наслушался всяких "наверное" и "может быть" на год вперёд.

— Да, — кивнула, — по порядку. Мы с Парисом ходили к океану. Я обещала сводить его, как выпадет возможность. Знаю, что поступила безответственно, я не имела права раздавать такие обещания, а выполнять их тем более, но его никто не видел и...

В воздухе ощутимо запахло озоном. Не лучшая идея рассказывать про океан, но промолчать всё равно не получилось бы. Иного объяснения, почему не позвонила сразу, у меня нет. Но ведь сам факт побега гораздо важнее места, откуда он совершён, не так ли? Особенно в случае Париса. С его феноменальными возможностями глупо считать, будто стены нашего дома способны хоть как-то ему помешать.

— Продолжай.

— Парису нужен был глоток свободы. Всего лишь маленькое отступление от правил, толика человеческого отношения и уважения к его желаниям. Я не подписывалась мучить его...

— Отнюдь. Ты подписывалась именно на это, — перебил Юлиус. — Буква в букву. Пункт 14.25 второго раздела трудового договора. Обязанности. "Не допускать отступления от полученных инструкций (всё, что в них не включено автоматически попадает в категорию запрещённых). Все нововведения в наблюдении за объектом исследований должны быть озвучены доктору Алерайо и одобрены им до этапа реализации".

— Парис не объект...

— Продолжай, — потребовал Юлиус ледяным голосом Электрика.

Сочувствие к кому-то, кроме себя? Не, не слышали. И как я могла забыть, что живу и работаю с двумя злодеями, которые никогда не воспринимали всерьёз волю других людей? Тем более, для обоих Парис всего лишь вещь.

— Мы разговаривали. Сначала ни о чём особенном, погода, океан, ерунда всякая.

— Ну-ну, — угрюмо бросил Лендер, складывая руки на груди.

— А потом, — не позволила себе отвлечься, — Парис признался мне, что не спит по ночам, только притворяется. Используя силу Техно, он подделывал показатели энцефалорграфа в соответствии с нашими ожиданиями.

Юлиус выглядел озадаченным.

— Зачем?

— Он не доверяет нам.

— Нам всем или только доку и мне? — Лендер иронически вздёрнул бровь. — Почему он тебе рассказал?

Напряжение из его позы так и не ушло, заледеневшие глаза впились в меня осуждающим взглядом, от которого ещё сильнее захотелось провалиться под землю. Ему не нравился Парис с самого первого дня, это ни для кого не секрет. Однажды он признавался мне, что думал над способами убить его, если что-то в процессе супериор-экспериментов Юлиуса пойдёт не так.

После всех подозрений Ленда и моих горячих заверений в их бессмысленности, как найти силы рассказать ему об истинных чувствах Париса ко мне? Никак...

С деланным равнодушием пожала плечами.

— Я его друг. Наверное, он хотел поделиться.

Заслышав вводное слово "наверное", Юлиус поморщился, словно схватил приступ зубной боли.

— Хороший ты, видимо, друг.

А на "видимо" Ленда он, конечно же, не среагировал!

— Ленд, тебе не нужно беспокоиться...

Из его горла вырвался раздражённый рык.

— А похоже, что я беспокоюсь?

— Похоже, — ответила в тон. — Ты недоволен.

— А с чего бы мне быть довольным тем фактом, что женщина, которую я люблю и которая призналась, что любит меня, отправилась на романтическую прогулку с выращенным в пробирке мальчишкой?

— Не будь жестоким, эта прогулка была вовсе не романтическая, а сугубо образовательная.

— Не сомневаюсь даже. И промокла ты под солнечным дождём.

— Я... поскользнулась и упала в воду.

— Дальше что? — Юлиус не дал нам уйти от темы. Конечно, он в курсе близких отношений между мной и Лендом, но предпочитает не соприкасаться с ними. Для него любовь лишь бесполезный способ потратить время, и только посредственный ум может променять науку на нечто подобное.

Ладно, продолжу.

— Затем мы переключились на тему героев и злодеев из комиксов. Парис убеждён, что вы, ребята, на стороне зла, а я заблудшая во мраке жертва.

— Какие у него интересные догадки.

— Лендер! Ты дашь мне договорить или нет? В общем, мы повздорили. Парис решил, что отныне ему с нами не по пути, что он способен на большее, что он гораздо лучше героев и докажет это, затем развернулся и улетел в неизвестном направлении.

Урезанный вариант правды тоже правда. Я скрыла всего одну деталь, но вряд ли она способна поменять смысл истории, зато сбережёт нервы. Доктор Алерайо стал бы громко смеяться, узнав, ради чего Парис сбежал на самом деле. Его побег не каприз взбалмошного подростка, а настоящая одержимость. К сожалению, мной.

— Это всё?

— Да.

Только сейчас, немного успокоившись, я в полной мере ощутила свою вину. Юлиус говорил, что добра от чтения героических историй не будет, и в итоге оказался прав. Не стоило мне забивать Парису голову красочными выдумками, нужно было учесть его феноменальную обучаемость и спрогнозировать риски когнитивного сдвига на фоне переизбытка ложной информации в настолько короткие сроки.

— Ой дебил! — доктор вцепился себе в волосы, моментально разлохматив статикой аккуратный хвостик. — Я создал Париса для великих дел, а не ради удовлетворения его собственного чувства важности. Плевать на его желания, он принадлежит мне со всеми потрохами от и до, и делать будет только то, что скажу я! А если вдруг решит поиграть в героя и сунется в услужение к Дикому, разрешаю тебе пристрелить его, Ленд.

— Без вопросов.

— Он не сунется, я уверена. Не надо причинять ему вред. И винить тоже не надо. Парис всего лишь желает быть признанным и оцененным другими людьми не как игрушка для опытов, а как независимая личность.

Лендер хмыкнул:

— Защищаешь, значит? Ты ведь в курсе, что он натворит, а, крошка?

Я упёрла руки в бока. Дух противоречия так и тянул оправдать несправедливо обвинённого.

— Почему он обязательно что-то должен творить? Он какой угодно, но не жестокий, и намерения у него не злые.

— Не важно, какие у него намерения. Речь сейчас идёт о природе, а не о разуме. Жутик, подобно всем выросшим в изолированной системе хищникам, непредсказуем. Вся его жизнь до сегодняшнего дня была простой и понятной, ему не приходилось думать ни о чём по-настоящему важном. А теперь он вырвался в большой мир, где столкнётся с миллионом вопросов и поймёт, что на самом деле не знает ничего. Первым же делом жутик начнёт выяснять своё место среди людей и прощупывать границы дозволенного. Как думаешь, сколько времени ему понадобится понять, что никто не сумеет его остановить?