Доспех духа. Ноналогия (СИ) - "Фалько". Страница 88

Я повторил действо. Как будто проколол воздушный шар и оттуда вырывается поток воздуха. Почувствовал, как сила Таисии немного неумело закрыла дыру и ринулась внутрь. Несколько секунд и Кинетическая броня взорвалась изнутри.

— Давай, еще пару раз, — попросил я.

Экспериментировали мы минут сорок. Несмотря на то, каким образом я защищался от взрыва, работало всегда. Вот только не уверен, что люди, не изучавшие укрепление тела, смогут так резко реагировать и чувствовать движение силы.

— Если бы я подумал, что когда-нибудь стану заниматься такой ерундой, остался бы в монастыре, — проворчал я, когда кинетическая броня взорвалась очередной раз. — Хватит. Опытный эксперимент можно считать удачным. На мне по крайней мере работает. Надо только дать как можно более глупое название новой технике. Потому что она дурацкая, — ответил я на взгляд Таисии. — Вот, назовем ее Рубашка. Принцип простой. Создается кинетическая броня большой плотности почти вплотную к телу. В ней поры, сквозь которые пропускается рабочая КБ низкой плотности. При проколе первый слой взрывается и дает время отпустить контроль до того, как получите серьезные повреждения. Сила ваших «щитов» и их размеры пострадать не должны, а вот во времени вы потеряете процентов тридцать. Вместо пяти часов, к примеру, будете прятаться за спиной охраняемого тела часа три. Все, проблему вашу решил, благодарностей не надо.

На меня посмотрели так, словно я над ними издеваюсь.

— Что создать? Какие поры? — переспросила Таисия. — Ты серьезно? Если КБ будет хоть чуть-чуть неоднородное, то оно само распадется. Это главный принцип. Там, где силы больше, она захлестнет… — пыталась она объяснить простейший принцип, — короче, не бывает так.

— Руку дай. Нет желания спорить и доказывать. Создавай КБ. Как можно плотнее и ближе к телу. Я буду на него давить, чтобы почувствовала. Сопротивляйся, — сказал я. — Сильнее. Еще. Ты же мастер. Вот, чувствуешь давление? А теперь, пропускай силу сквозь первый слой. Она должна быть слабее. Еще слабей. Вот.

Естественно, КБ Таисии лопнула, но она умудрилась выделить поток силы. Пропустила его через плотный слой и испугавшись, сама же нарушила концентрацию.

— Практика. Нужна только практика, — сказал я.

— Как ты это сделал? — удивленно спросила она. — Это совсем не то, как ты объяснял. То есть, принцип верный, но не так.

— Так, не так, тебя не поймешь.

— Стой! Не отпущу! — она вцепилась в мою руку. — Константину покажи. Я тебе как мастер говорю, никто в жизни такого не сотворит, если не показать.

— Тася, у нас завтра что? А скоро турнир. Мне тоже надо заниматься. И ты обещала меня побить, помнишь?

— Помню, — быстро закивала она. — Ну, покажи Косте, и я тебя так отметелю, сразу в три раза станешь сильнее, если выживешь.

В общем, потратил я еще час, чтобы показать простой и бесполезный прием, придуманный на коленке. Бесполезный для любого, кроме таких, как Константин. Лицо у него немного просветлело, когда он понял принцип. Поблагодарив, он поспешил уйти, так как я едва не рычал на них. Зато Таисия пообещала к вечеру зарезервировать полигон и помочь мне в развитии.

Оставшись один, я закрыл глаза, сосредоточившись на том объеме силы, который накопил. Нужно оценить масштаб и расход, чтобы не оказаться перед турниром выжитым лимоном. Меня тогда самый задохлый клановый мастер с пары ударов вынесет.

— Кхм, кхм, — послышался рядом кашель.

Я открыл один глаз, глядя на Ольгу. Никитина успела переодеться в кимоно, скорее всего, шла с тренировки, или на оную. Стянула волосы сзади в два хвостика, смотрящие вниз.

— Что случилось? — с толикой обреченности спросил я.

— Баллы, — она протянула мне потертую ручку и продолговатую синюю корочку. Внутри была таблица на десяток одинаковых листов.

«Примечание / Балл».

«Дежурство на территории / 2».

«Массовые мероприятия / 1».

«Помощь клубам / 1».

«Отчет для начальства/ 3».

«Еженедельная успеваемость / 1».

И в таком духе перечислялось, что полезного она сделала для Института. Причем успеваемость оценивалась меньше всего. А вот помощь преподавателям награждалась чаще всего тремя баллами. Возле каждой оценки подпись. Иногда две-три подряд одинаковые, но чаще разные. Последние три строчки заставили меня улыбнуться.

«Неверная оценка ситуации в бою / — 5».

«Повернулась спиной к противнику / — 5».

«За красивые глаза / 10».

Едва сдерживая смех, расписался напротив каждой оценки и заполнил следующую.

«Честность и отвага / 50».

Еще одна подпись, и я возвращаю ей корочку.

— Все, не мешай мне заниматься.

— Что?! Зачем ты это сделал! — возмутилась она, глядя на записи, как будто я там гадость какую написал. — Убери, мне такого не надо!

— Будешь возмущаться, добавлю еще сто баллов, за наглость.

— Ты!.. Ненавижу тебя! Ненавижу! — сердито посмотрела она на меня, надув губки. Убрав книжечку за отворот кимоно резко развернулась и пошла к выходу из зала, едва не кипя от гнева.

— Никитина, — позвал я.

— Что? — обернулась она, злобно глянув.

— Ты, когда сердишься — очень милая.

— Ненавижу! — повторила она, но уже не так сердито. Вышла, тихо прикрыла за собой дверь и судя по звуку, побежала по коридору.

— Может стоило ей тысячу баллов добавить, чтобы не приставали больше? — задумчиво протянул я, снова закрывая глаза.

Обед я благополучно пропустил. Немного увлекся и очнулся только часа в четыре. Нога немного затекла и колола иголочками. Дело осталось за малым, найти Таисию и закончить подошедший к концу этап тренировки. Выйдя из зала, направился вдоль по коридору. Даже вечером здесь шумно. Слышны выкрики, звуки ударов и падений. Заглянул в один из залов. Полное помещение парней и девушек. С громкими хлопками они бросали друг друга, через бедро хватая за отворот кимоно. Наставник, вооруженный длинной бамбуковой палкой, внимательно следил, наверняка награждая нерадивых учеников парой ударов. Классическое дзюдо. Вон, у сидевшей на скамейке девушки половина пальцев на руках перетянуто белым пластырем. И она пыталась замотать еще один, немного посиневший вокруг сустава.

— Брр, — тихо пробормотал я и направился дальше.

Еще один зал, предназначенный для борьбы. Какое-то соревнование. Преподаватель в роли судьи. Синяя и красная полоски на запястьях. Двое парней, сцепившись руками, пытаются провести бросок. Даже смотреть не стал. Если бы девчонки боролись, может и постоял у двери. А вот и голоса девушек.

— Козел, как есть козел! — говорила одна. Дружный смех.

Осторожно подкравшись, заглянул. Небольшой зал. С первого взгляда и не скажешь, что здесь изучают. Две боксерские груши, нет ринга, несколько макивар, сваленных в угол. Четыре девушки со швабрами и ведрами. Только вместо уборки чешут языками.

— Потому что плакала она, вот и козел, — сказала первая. — И не защищаю ее.

Я уже хотел уйти, но остановился. Неужто опять во что-то вляпался. Хотя, догадываюсь во что именно.

— Девчонки, привет, — выдал я себя, заглядывая в зал. — А где здесь зал для Дзюдо?

— Там, — долговязая махнула рукой в сторону, откуда я пришел. — Рядом.

— Спасибо. Да, я нечаянно подслушал. Кого вы так ласково вспоминаете? Кто-то девушек обижает?

— Ее попробуй обидеть, — хохотнула еще одна, опираясь на швабру.

— Ее?

— Белобрысую бестию из дисциплинарного знаешь?

— Слышал, — кивнул я, костеря себя за импульсивность. Поддался настроению и обидел девушку. Нехорошо. Надо пойти и извиниться. А то, что про меня за спиной говорят — плевать.

— Старший препод Щуров ей выволочку устроил, — сказала та, что обнималась со шваброй. — В зачетке лишние баллы повычеркивал и минус пять влепил. За повышенное самомнение. Сказал, что: «Тесные отношения между студентами и преподавателями не повод», — процитировала она и неприятно рассмеялась.

— Нехорошо, — сказал я. — За такое надо бить. Как вы сказали? Щуров? Где его найти?