Гори ясным пламенем (СИ) - Амур Ника. Страница 27

— Ко мне редко приходят поделиться счастьем. Люди вспоминают о Боге в пору невзгод. Хотя это неправильно. Бог с нами и в горести, и в радости.

Окладистая борода скрывала пол лица. Из-за нее трудно было определить, сколько батюшке лет. Вероника предположила, что он старше тридцати, но явно моложе пятидесяти, так как и волосы до плеч, и борода были темно-каштанового цвета без намека на седину.

— Мне нужен ваш совет, — сказала Вероника. — Точнее даже не совет, а мнение по одному вопросу.

— Что за вопрос?

— Вы верите в проклятья? — Вероника, не моргая, следила за реакцией батюшки, пытаясь по косвенным признакам разобрать, что он думает. Но священник ее разочаровал: он всего-навсего нахмурился – вот и весь отклик.

— Я слуга Господень, — напомнил он, словно заподозрил, что Вероника забыла, с кем имеет дело. — Православие не признает колдовства. Как служитель церкви я не могу рассуждать о таких категориях.

— Значит, церковь не признает существование проклятий? — настал черед Вероники хмуриться. Она рассчитывала, что ей помогут разобраться, а не сильнее запутают. — А как же смерти, происходящие якобы по их вине? Церковь считает их совпадением?

— Вы интересуетесь этой проблемой не без причин, — проявил сообразительность батюшка.

— Вы, наверное, знаете, что я живу в доме Севериных.

— У нас маленький город, — вместо ответа сказал он.

— Верно, — усмехнулась Вероника. Она начала привыкать к этой присказке. Ее можно было считать девизом местных жителей. — И вы в курсе как умер Борис, а до него его отец и дед.

— Три заблудшие души, — покачал головой батюшка. — Нам остается молиться за них.

— Выходит, по-вашему, это чистая случайность, что трое мужчин в одной семье покончили с собой в одном возрасте, оставив одинаковые предсмертные записки? — упорствовала она.

— Про записки я не слышал. Мне трудно судить о причинах, что толкнули этих мужчин на кощунство. Жизнь дарована нам Господом Богом, а значит священна. Отнимать ее − его привилегия. Тот, кто поступает иначе, обрекает душу на вечные страдания.

— Хорошо, — кивнула Вероника, — со страданиями мы разобрались. Но что делать тем, кто еще жив?

— Упоминать имена грешников в своих молитвах и надеяться, что Бог дарует им прощение.

Разговор протекал сложнее, чем Вероника представляла. Батюшка не понимал, к чему она клонит. Уяснив, что говорить намеками бесполезно, она заявила напрямик:

— Но что если проклятие существует, и оно не остановится на Борисе? Как от него защититься?

— Прогуляемся? — он указал на тропинку между надгробьями, уходящую вглубь погоста.

Прогулка по кладбищу показалась Веронике символичной. Лучшего места для беседы о жизни и смерти не подобрать. Она пропустила батюшку вперед и, прежде чем догнать его, несколько секунд заворожено наблюдала за тем, как развивает низ черной рясы, точно парус на пиратском судне.

— Для начала вы должны понять: слово «проклятье» в церкви означает «отдаленность от Бога». Если вы искренне верите в Бога, молитесь, соблюдаете посты и заповеди господни, причащаетесь и исповедуетесь, как того требует церковь, то вам нестрашны проклятья и порчи.

— И все? Это и есть ваш метод борьбы – вера и соблюдение обрядов?

— Чистый душой и помыслами православный не подвержен нападкам лукавого. Ему нечего бояться. Бог не допустит, чтобы с ним стряслась беда.

Вероника перевела взгляд на ближайшую могилу с памятником в виде гранитной плиты. На ней значились имя и дата смерти. Маленькая фотография в овальной рамке напоминала окошко, через которое почивший смотрел на оставленный им мир. При всем уважении к батюшке единственное, во что верила Вероника, было это окошко. Оно одно останется после ее смерти. Оно ждет в свое время и Митю. Разница лишь в том, как скоро это случится. А потому как бы не был мудр совет, для нее он не годится.

— Кто, по-вашему, проклял мужчин семьи Севереных?

Вопрос священника отвлек Веронику от созерцания. Она честно ответила:

— Мне кажется, это был Арнольд – дед Бориса. Он повесился, узнав, что жена ему изменила. Думаю, он не смог простить ей обмана. Она выдала за его сына ребенка рожденного от другого.

— Это возможно, — слова батюшки поразили Веронику. Видя ее недоумение, он пояснил: — Когда причиняешь кому-то зло, и он тебя проклинает, его слова имеют силу. Бог допускает такую вероятность. Так же как он порой допускает убийство одного человека другим.

— Но минуту назад вы говорили, что проклятья не существует, — напомнила Вероника.

— Это не совсем оно. Бог всего-навсего каждому воздает по делам его. Согрешил – будь добр расплатиться. Но если проклятье адресовано человеку праведному, оно вернется назад к тому, кто проклинал.

— Рада за праведных, — сказала Вероника, — но в этом случае проклятье было заслуженным. Изольда Карловна, в самом деле, изменяла мужу.

— Тогда ей надобно покаяться. Неподдельное раскаяние творит чудеса.

— Я передам ей ваши слова.

Внезапно батюшка остановился, резко повернулся к Веронике и произнес:

— А ведь Борис приходил ко мне с похожим вопросом. Я совсем забыл о нашей беседе. Прошло более полугода.

— И что вы ему ответили?

— То же, что и вам.

— Что ж, — криво улыбнулась Вероника, — к сожалению, ему ваш совет не особо помог.

Они повернули обратно к церкви. Вероника шла, глядя себе под ноги. Вид могильных плит угнетал. Идея прогуляться по кладбищу теперь казалась ей, по меньшей мере, странной.

— Выходит, вы не допускаете возможности, что проклятье реально и что его можно снять? — спросила Вероника, когда они остановились у входа в церковь.

— Боюсь, что так, — кивнул батюшка.

— Но трое мужчин погибли! Вы не можете этого отрицать.

— Я не отрицаю. Их смерти реальны, но проклятье - результат отдаленности от Бога, а не следствие наложения порчи. Люди умирают от болезней и старости, их губят дурные пристрастия и необдуманные поступки, с ними происходят несчастные случаи, а еще людей убивают другие люди, но отнюдь не магия.

* * *

Близился вечер, а вместе с ним свидание назначенное Владимиром. Специально для этого случая Вероника купила в местном универсаме платье. Стоило оно сущие копейки, и она не удержалась. Голубой искусственный шелк отлично ложился на ее фигуру. В новом наряде она походила на леди из высшего общества. Жаль денег не хватило на туфли в тон.

— Ты очень красивая, — похвалил Митя. — Как принцесса из сказки.

— Что за принцесса? — переспросила Вероника.

— Мне няня на ночь читает сказку про Золушку. У нее тоже было голубое платье и темные волосы.

Вероника посмотрела на сына. В последнее время они мало общались. Обмен ничего незначащими фразами перед сном не считался. Раньше она всегда находила для него несколько часов в день. Никакая работа, домашнее хозяйство и прочие бытовые мелочи ей не мешали. Теперь она даже не в курсе, какие книжки он читает.

— Мы сейчас нечасто видимся, — она присела рядом с Митей на кровать, где он складывал пазл. — У меня много дел и я почти не бываю дома. Обещаю, мы непременно все наверстаем.

— Не страшно. Я понимаю: ты взрослая, тебе некогда играть со мной. Для игр есть няня.

— Кто тебе это сказал? — удивилась Вероника. Слишком уж по-взрослому прозвучали слова Мити.

— Бабушка Света, — ответил Митя. — Она говорит, что ты очень занятая и что я не должен тебе мешать.

— Солнышко, — она обняла сына и прижала к груди. — Ты никогда мне не мешал. Хочешь, мы завтра проведем целый день вместе?

— Очень хочу, — признался Митя.

— Вот и договорились. Завтра пойдем на пикник. Только ты и я. А сейчас мне надо идти.

Вероника ощущала себя предателем. Вместо того чтобы провести вечер с сыном, собралась на свидание. Что она за мать? Оправданием частым отлучкам могло послужить лишь желание обезопасить будущее Мити, а для этого ей нужно разобраться в происходящем.

Борясь с чувством вины, Вероника вышла на улицу к Владимиру. Они отправились в тот же ресторан, где были в прошлый раз. Мужчина посетовал, что в городе только одно приличное заведение, и они вынуждены повторяться. Но Вероника была этому рада. Ей до того понравился ресторан, что она с превеликим удовольствием ходила бы туда каждый день.